Тина Роджер (СИ)

А после всего, не выходя из нее, прижал к себе жестко и властно, слушая, как затихают трепыхания ее сердца и спадает напряжение тела.

— Теперь, девочка, ты должна довериться мне. Еще раз, Тина: не шевелись, не пытайся освободиться и, я умоляю тебя, закрыть и не открывать глаза!

«Только не пугаться!» — убеждала себя Тина, хотя страх потихоньку начинал просачиваться в ее мозг. Сквозь сомкнутые веки она чувствовала, как молнии освещают все за окном. Одна из его рук обвила низ ее живота, еще плотнее прижимая к его торсу, и почти сразу она почувствовала, как шевельнулось что-то внутри влагалища, поднимаясь все выше и выше.

Сейчас Тина ощутила несильную боль и как что-то большое заполнило влагалище.

Креил приступил к трансформации, все глубже и глубже проникая в ее тело, Тина изогнулась, пытаясь освободиться. Это заставило его трансформировать руки, иначе было никак не удержать ее. Его трансформированный орган, имеющий сейчас на конце длинные и тонкие «усики» как раз добрался до ребенка, ощупывая его и определяя места, через которые можно было передать энергию. Ребенок слегка трепыхался и мешал, пока Креилу не удалось наконец обвить его ножки и ручки и добраться до позвоночника, начиная передавать энергию. Телепатема ребенка резко усилилась, словно прямо рядом с ними сумасшедший органист вовсю играл на органе. Это была странная музыка: одна длинная, бесконечно-тягучая нота.

Очень быстро у Креила появилось ощущение, что у него выкачивают кровь. Но он не остановился, передавая энергию ребенку. Где-то там, в глубине сознания, копошились чьи-то предупреждающие слова о том, что вот и родители Странницы погибли при ее рождении, и Строггорн чудом остался жив. Креил неожиданно осознал, что не сможет остановить передачу энергии ребенку, просто потому что не имеет понятия, когда, в какой момент это нужно сделать, и останется ли он жив в конце концов, просто передав слишком много энергии. А потом время растянулось. Креилу показалось, что прошло много часов, прежде чем он снова осознал себя. Он висел как-то сверху и сверху смотрел на свое измененное тело. Он не успел осознать, чтобы все это могло значить, как все словно перевернулось, и он ощутил себя снова в своем теле. Ребенок, кажется, перестал забирать энергию. Тину было совсем не слышно, Креил сразу понял, что она без сознания. Он с трудом собрался, трансформируя свое тело обратно, и как только закончил, мгновенно потерял сознание.

— Милая картинка! — Лао влетел в спальню, потому что перестал ощущать Креила. — Удивительно, что все живы!

Он смотрел на окровавленные простыни, пытаясь сообразить, кто больше нуждается в помощи. Строггорн вошел в спальню, за ним шел Стайн с носилками.

— У Тины кровотечение, — констатировал Лао. — Креил? — он дотронулся до ледяной руки Креила.

— Готов?

— Чуть лучше, чем ты тогда. Обоих в операционную.

Внезапно, из полной тишины возникла оглушающе громкая нота органа.

— Ну вот, а я только что подумал, что это тихо так.

— Лао, посмотри! — резко сказал Строггорн.

Тело Тины вздрогнуло, словно под разрядом тока, и она открыла глаза.

— Тина? — Лао стоял рядом с ней. Ее тело снова вздрогнуло, и она посмотрела на него совершенно бессмысленным взглядом.

— Лао, давай, я возьму ее на руки и отнесу в операционную, а ты займись Креилом.

Нота органа резко усилилась и сейчас в ней зазвучали угрожающие нотки.

— По-моему ребенок не хочет, чтобы ты трогал Тину, — прокомментировал Лао.

Строггорн подошел совсем близко к Тине, с опаской поглядывая на ее живот. Нотка органа стала панической.

— Лао, ты не знаешь, они как-то назвали ребенка?

— Тина хотела назвать его Лионом.

— Хорошо.

Строггорн подумал секунду, наклонился над Тиной и громко телепатически сказал, сопровождая свою речь резко выраженными мыслеобразами: ребенок на руках матери и тепло.

— Лион, послушай меня, мальчик, мы не хотим плохого ни тебе, ни твоей маме. Мы хотим помочь, — он повторил это несколько раз. Нотка органа стала тише и перестала звучать угрожающе.

— Удивительно, но, кажется, он тебя понял, — заметил Лао.

Аолла встретила их у выхода из спальни. Она испуганно посмотрела на завернутую в простыню Тину, которую нес Строггорн, и Креила на носилках.

— Плохо?

— Посмотрим. У меня просьба к тебе, девочка: не ходи с нами.

— Но я могу помочь?

— Ты будешь только мешать, мы вполне справимся с Лао. Ничего страшного…

— Но у нее… Я хотела спросить, Тина потеряет ребенка?

Строггорн уже входил в двери операционной.

— Не думаю. Посмотрим.

Двери операционной закрылись, Аолла растерянно постояла несколько минут, повернулась и пошла в общий зал. Он встретил ее полумраком и тишиной, только ее шаги глухо отдавались эхом. Аолла села за огромный, сейчас пустой, стол, и задумалась.

Строггорн уложил Тину на операционный стол и подключил аппаратуру. На экране возникла объемная картинка ребенка.

— Что ты собираешься делать? — спросил Лао Строггорна.

— Пока ничего. Кровотечение останавливается. Сейчас прошью разрывы, а так, я не вижу, чтобы Тине была нужна наша помощь. Точнее, я не знаю, чем реально мы можем ей помочь.

Строггорн не успел закончить обрабатывать швы гелем, как Тина застонала.

— Советник, мне больно!

Строггорн вслушался в ее ощущения, отключился от аппаратуры и прошел под операционный купол.

— Где болит, Тиночка? Живот?

— Там, — она показала мысленно на низ живота. — Больно, и ребенок шевелится.

— Лао, — Строггорн говорил быстро, чтобы Тина не могла его слышать. — Посмотри, что на экране?

Лао вгляделся в изображение и побледнел.

— Что там? — Строггорн мгновенно отреагировал на его чувства. — Контролируй себя, я не хочу, чтобы Тина поняла, что что-то не так!

— Ты должен это видеть. Я не смогу объяснить… Лион перестраивает свое тело… Бог мой!

— Мне больно, Советник! — Тина почти кричала. — Сделайте что-нибудь!