Континент(СИ)

- Да, верно, некогда мы были одним народом, но до этого, в незапамятной древности, народ делился на отдельные расы. Не даром остались легенды о гномах, эльфах...

- Незапамятную древность невозможно вспомнить, даже с эльфийской памятью. - Засмеялся Ладмир Коляда. - Но если вы правы, тогда сейчас мы вершим новый виток истории! Времена разделения прошли, нам необходимо объединить народы, чтобы выжить. Все мы люди, мы живем в одном мире и видим его одинаково.

- Мы видим мир одинаково? Нет! - Эндил Лотт не мог согласиться с этим. - Каждый народ видит мир по-своему.

Мангул - кусок суши, зажатый между Ниранскими горами и горами Арус, принадлежал гоблинам думбарской династии с давних времен. Когда-то их предки, придя с востока, отвоевали эту землю у гномов и своих кандорских сородичей. Жизнь в засушливой степной долине не изобиловала роскошью, основными промыслами стали добыча руды, выплавка стали и ковка оружия. Именно руда Ниранских гор и гоблинские мечи привлекли в этот край атлантов. Позже выяснилось, что предгорья полны полезными ископаемыми, столь необходимыми континенту. Хитрость и магия атлантов сделали свое дело, думбарские гоблины попали под их влияние, в области вспыхнул мятеж, подавить который не удавалось. Кто только не обламывал зубы о мечи орков, пытаясь усмирить их! Последними пришли эльфы.

В начале эндил Лотт, как и его предшественники, пытался проводить переговоры и действовать убеждениями, но гоблины - народ упертый, да и атланская магия надежно прокомпостировала им мозги. Они жаждали свободы или смерти, но не своей, а всех чужеземцев. Мирная дипломатия Тэлиона Лотта закончилась в один из жарких дней в конце лета.

Южные степи засушливы, воды в них мало. Желтая выгоревшая трава под ногами, бурые листья редких деревьев, черные стебли сгоревших на солнце цветов, и пыльная форма отрядов экспедиционного корпуса - вот и все, что можно увидеть во время похода от деревни к деревне. Фляги пусты, а до лагеря еще далеко. Поселок Тайш, близь гор Аруса, считался мирным, большей частью в нем жили кондорские орки, у которых был большой зуб и на атлантов, и на собратьев, лишивших их некогда части родной земли.

Местные жители вынесли бойцам воду, но приказ строго запрещал брать у местных любые съестные припасы. Самим эльфам разрешалось делиться едой с мирными жителями, можешь отдать свой паек, но брать у гоблинов ничего не имеешь права.

Вода искрилась на солнце.

- Она не отравлена. Смотрите, сама пью, и внуку даю! - старая орчанка подносила кружку к губам.

- Нет, нет, не надо. Спасибо.

Солдат устало качал головой.

В тот день жара была выше обычного, а путь до лагеря - дольше. Посреди поселка красовался колодец. Эльфы видели, как местные берут из него воду, пьют сами и поят детей. Его уж точно нельзя отравить, из него пьет пол деревни. Воду взяли, но оказалось, что отравить ее можно!

Лекари ничего не успели сделать, слишком много прошло времени с момента, когда начал действовать яд. Вместе с десятью бойцами отряда погибло двенадцать жителей, из которых пятеро дети. Такой яд мог держаться в воде не разрушаясь не более полутора часов, значит, отравитель был рядом. Поиски ничего не дали. Поговаривали, что это атланты, но никто их в деревне не видел.

Следующим погиб посыльный, выпивший воды из придорожного колодца. Вместе с ним полегла отара овец, пастух и его сын. И снова никого не нашли.

Через день отравили колодец в эльфийском лагере. Тут целители подоспели вовремя, эльфы не пострадали, но умер гоблин-уборщик, боявшийся обратиться к эльфийскому врачу. Тогда Тэлион вызвал магов.

Мужчина и женщина вместе с отрядом пошли в Тайш, дальше их пути разошлись, отряд начал обычное патрулирование, а маги словно растворились в деревенской толпе. Не успело солнце перевалить за полдень, как маг-мужчина выследил у колодца молодую гоблинку, в тот самый миг, когда она сыпала в воду знаменитый атланский "мертвый гребень". Отравительницей оказалась не какая-нибудь орчанка, а Шайла - дочь думбарского джана, хозяина самых больших территорий. Кандарские орки едва не порвали ее на куски.

- Отдайте нам ведьму, мы сами с ней разберемся! - орала толпа, оттесняя эльфийский отряд.

Но Шайлу отбили и увезли. Состоялся суд. Джан Хазыр - отец обвиняемой, лично прибыл к Лотту просить за дочь. В ответ эндил Лотт выдвинул ультиматум - свободу Шайле в обмен на мирный договор. Хазыр оскалил клыки, захохотал и мотнул головой на толстой мускулистой шее:

- Не рассчитывай, эльф! Пока я жив, мира с вами не будет.

- Спасибо, я понял. - Холодно отозвался Лотт.

Гоблин стоял против эльфийского генерала, смотрел в его студеные глаза и думал, что ему хватило бы одного взмаха руки, чтоб скрытый в рукаве клинок, отсек ненавистную голову. Он пошевелил пальцами, нащупывая рукоять. Эльф улыбнулся одними губами и положил руку на кобуру... Бросив прощальный взгляд на пленную дочь, гоблин уехал.

Очередным жарким днем молодую черноволосую женщину повели на казнь. Шайла заламывала смуглые обнаженные руки, отчаянно сопротивлялась, кричала, молила о пощаде. Она очень хотела жить. Все жители Тайша, от мала до велика, вышли смотреть на казнь погубительницы детей. Командир отряда поднялся на помост виселицы и крикнул:

- Мы уважаем волю мирных гоблинов. Вы сделаем так, как хотите вы. Вы хотите даровать ей жизнь и свободу?

- Нет! - взревела толпа.

Эндил Лотт не сомневался, что в рядах кандорцев затесались думбарские лазутчики, которые передадут все услышанное своему джану.

Шайлу повесили, и вражда орков вспыхнула с новой силой. На какое-то время думбарским гоблинам стало не до экспедиционного корпуса, расположившегося у них под носом. Но в середине осени воины Хазыра взяли в заложники кандорских гоблинов и обещали их казнить, если ненавистные эльфы не дадут Мангулу свободу. И тут эльфийская дипломатия сделала странный ход: думбарская область - Мангул, получила долгожданную независимость, оставшись, как прежде, внутри оккупированной эльфами территории. Хазыр торжествовал победу, не сразу поняв, что его ждет.

Новоиспеченному свободному Мангулу разрешались беспрепятственно торговать с внешним миром всем, чем угодно, кроме зелья, оружия и полезных ископаемых. А в Мангуле больше ничего и не производили. Нарушителей запрета задерживали, и никто их больше не видел. Говорили, что эльфы убивали их. Начались беспорядки, орки кричали, что это не свобода, а форменная тюрьма. На что эльфийское командование равнодушно пожимало плечами:

- Вы отвергли мир, вы хотели свободу. Так получите ее.

Тогда думбарцы пустились в набеги на соседские земли. Ничего не вышло, всех головорезов поймали. После первых показательных казней, гоблины дрогнули. Их напугали не смерть и не боль, этим гоблинов не проймешь, а холодный расчет остроухих. Трупы бандитов эльфы милостиво вернули назад, в Мангул, их семьям.

Слепая ярость подобна нарыву, если она не может выйти наружу, то прорывается внутрь. Утром в конце зимы джана Хазыра, вместе со всем его многочисленным семейством, зарезали собственные приближенные. Новый джан принес эндилу Лотту голову Хазыра вместе с подписанным мирным договором.

Так многолетний мятеж был подавлен силами эльфийского корпуса. Оставался вопрос, кому достанется львиная доля думбарских месторождений? Конечно, теперь все народы живут на одном континенте, но все же эльфы рассчитывали, что полезные ископаемые большей частью достанутся им. Вот тогда Ладмир и вынес на рассмотрение Светлого совета свое предложение объединить армии всех народов.

Он вышел к совету, как всегда, деловой, собранный, скупой на слова и эмоции. Очень спокойный человек, не имеющий возраста - великий маг из рода людей, владеющий главным талантом мага - магией управления. Свою речь он закончил словами:

- Армия и государство должны быть едины.

После этого совет оказался на грани раскола, поползли интриги и кривотолки, приказ грозил вбить клин между эльфами и людьми. Но глава совета не отступил.