Кольца Земли

– Он не обязан отчитываться передо мною. Член Совета Кольца – он. Возможно, Питер уже проинформировал других членов Совета. В понедельник на телеконференции Совета они обсудят эти факты, примут решение и проинформируют общественность… Вы представляете, какой может быть ажиотаж, если все это выдать в средства массовой информации сразу, без мероприятий, без комментариев…

– Вы считаете правильным, когда интересы мировой общественности приносятся в жертву ради интересов группы чиновников?

– Я так не считаю. Просто пытаюсь объяснить себе и вам поведение Питера и других членов Совета.

– Вы доложите о нашем разговоре Питеру?

– Не сразу и после вашего согласия. Как я уже говорил, для начала нужно проверить кое-какие факты. Я могу рассчитывать на вашу помощь в этом? Мне не хотелось бы привлекать других работников отдела…

– Да, я готов выполнить любое ваше поручение, но у меня есть личная проблема и мне понадобится два-три дня для ее решения…

– Как это срочно? Сегодня и завтра вы мне нужны.

– Хорошо! Тогда, с вашего разрешения, я уеду в субботу и вернусь во вторник.

– Согласен! Не будем терять время. Возвращайтесь на свое рабочее место. Несколько минут мне понадобится, чтобы ввести в систему данные о расширении ваших полномочий до моего уровня. Потом я свяжусь с вами, и мы поделим вопросы для проверки. Так будет быстрее…

В среду вечером Антон сдал свою программу на тестирование. Если не будет ошибок, то согласно контракту его должны выпустить в субботу. Теперь программа работала без ограничения времени, но в нее, как и рекомендовал Джон, было заложено несколько «взрывателей». Маловероятно, что их обнаружат при проверке программы. Антон готовил себе ужин и размышлял о том, как он проведет эти трое суток. По его просьбе в кабинете установили велотренажер. Нужно заполнить время до предела, иначе можно умереть от тоски и неизвестности…

Антон ужинал, когда на связь вышел Дэвид. По его лицу можно было определить, что тот доволен:

– Теперь вы не будете утверждать, что в режиме работы, который мы вам, не побоюсь этого слова, навязали, нет никакой целесообразности…

– Целесообразность насилия или насильная целесообразность… Не хочу дискутировать на данную тему. Лучше скажите, каковы первые результаты тестирования?

– Вполне удовлетворительные… Мы пока не обнаружили отклонений от требований спецификации.

– Тогда у меня к вам просьба! Хочу связаться с отцом и сестрой. Нельзя же столько дней держать их в неведении…

– Мы им сообщили, что положено…

– Мне тоже необходимо знать, как у них обстоят дела. У нас ведь есть общие, так сказать, семейные планы…

– У них тоже все в порядке!

– Хотел бы убедиться в этом лично.

– В контракте и в его дополнениях нет ничего о связи с родственниками.

– Разве такое неявное дополнение к контракту затрагивает ваши интересы?

– Да!

– Каким образом?

– А это уж наше дело!

В комнате, где была заперта Лидия, было все, что нужно для комфортабельной жизни. Сначала она обследовала примыкающий к комнате туалет с душевой кабинкой, потом в углу кухонный комбайн с холодильником. У стены узкая, но достаточно удобная тахта с комплектом разового белья, простой, но с большим экраном телескрин на передвижном столике… Если это тюрьма, то вполне удобная. Если у этих людей скверные намерения, то зачем этот комфорт.

Так рассудила Лидия и принялась готовить себе еду. Она не торопилась, интуитивно осознав, что времени у нее будет много и его чем-то нужно занять. Тем более что она уже успела убедиться, насколько надежно ее изолировали от внешнего мира. Больше, чем выбрать развлекательную программу, ей здесь не позволят. Что она и сделала, остановив свой выбор на спортивном канале Универсиады. Начинались отборочные соревнования в подгруппах. Она по старой памяти следила за командой Токийского университета…

После обеда Лидию потянуло ко сну. Мелькнула мысль, что ей подмешали что-либо в пищу. Могли и через систему кондиционирования… Главное, не сопротивляться, пока не ясна цель. Все равно она в их власти. Нужно сохранить силы… Сохранить силы… С этой мыслью она заснула на тахте, не раздеваясь и свернувшись под пледом, как котенок.

Дэвид и Лайон наблюдали за Лидией через скрытую камеру с добродушными улыбками. Она была их врагом. Но это был очень симпатичный враг и, скорее всего, враг несознательный… Они догадывались, что ее использовали, возможно, даже не объясняя смысла и истинной цели того, что она сделала.

– С ней нужно обойтись по возможности деликатно, – произнес Лайон, наблюдая безмятежно спящую Лидию.

– Но нельзя забывать осторожность! Эта кошечка моментально превращается в львицу. Протянешь руку, чтобы погладить, и можешь остаться без руки…

– Профессиональный дрессировщик не пытается гладить зверя на первой тренировке… Понаблюдаем за ней и косвенно попытаемся выведать как можно больше.

– Тогда стоит пригласить ее на ужин, – ответил Дэвид.

– Но сначала в бассейн. Стоит посмотреть ее в купальнике. Из ее досье следует, что она хорошо плавает и прыгает с трамплина…

– Где она возьмет купальник?

– Я уже побеспокоился об этом!

– О, Лайон! Ты не похож на себя. Впервые за многие годы проявил вдруг инициативу и что-то решил самостоятельно… Вижу, эта девушка заинтересовала тебя всерьез…

– Тебя беспокоит проявление моей инициативы… или ты уже ревнуешь к девушке?

– Ни то, ни другое! Не люблю, когда события уходят из-под моего контроля…

– Это то же самое! Так ты согласен с моим планом?

– Хочу все обдумать, пока она спит…

– Подумай, подумай! Но мое предложение, я думаю, ты примешь! – Лайон произнес это непривычно твердо.

Случаи, когда Антону приходилось искать способы убить время, можно было сосчитать на пальцах. Как он мечтал о свободных минутах, когда учился. Да и после окончания учебы, он так быстро оброс разными обязательствами, внешними и придуманными им самим, что проблемы свободного времени не существовало. Здесь, в бункере, он застрял не по своей воле и без связи с внешним миром, что отягощало состояние вынужденного безделья. Нужна была какая-либо конкретная цель, после того, как он передал программу «сапогам» на проверку.

За ужином, когда в очередной раз у Антона возникло ощущение, что за ним наблюдают, он вдруг захотел узнать, как они это делают. Он отдавал себе отчет, что ощущения он внушил сам себе, так как его хозяева не очень скрывали, что слежка за ним не ограничивается сканированием экрана его скрина. Где-то были размещены телекамеры и микрофоны наблюдения.

После ужина Антон принялся систематически обследовать свою «тюремную камеру». Он не скрывался. У него было объяснение. Занятый авральной работой, он толком не изучил свою комнату. Теперь он убивает время…

Обследование началось с ящиков рабочего стола и встроенных в стены шкафов.

В одном из стенных шкафов он обнаружил запасные части, обрезки кабелей и монтажный инструмент. Он не стал все это вытаскивать наружу, а с деланным равнодушием закрыл ящик, как и многие другие перед этим с бельем и прочими предметами быта, заготовленными для него.

Потом очередь наступила осмотреть стены и потолок. Все было гладким, без щелей и подозрительных отверстий. За вентиляционной решеткой также ничего не было. В конце концов, он пришел к выводу, что камеры за зеркалами. Очевидно, они были полупрозрачными. Их было два. Одно размещалось на стене у входной двери, другое на той же стене в той половине комнаты, которая отделялась от рабочей части помещения раздвижной перегородкой и служила кухней, а сейчас и спальней. Доступ к камерам был обеспечен из коридора. Если бы он получил возможность выйти из комнаты в коридор, то при тщательном обследовании стены со стороны коридора можно было бы обнаружить, Антон был уверен в этом абсолютно, съемные панели, за которыми полупрозрачные зеркала служили окнами для наблюдения за комнатой. В эти окна и смотрели телекамеры, смонтированные в нишах за панелями…