Черное пламя

Коннор был ошеломлен. Он видел насмешливое выражение ее лица, но в глазах появилось нечто другое, когда Маргарет подошла ближе, чтобы мог разобрать лишь один Коннор.

— Почему? — спросил он.

— Может быть потому, чтобы провести вечер в приятной компании, — сказала она мягко. — О, я не забыла тебя, если ты об этом думаешь. Я могу повторить каждое слово, сказанное в тот день в лесу. Но, может быть, тебе было бы лучше забыть об этом и не показывать того, что мы знакомы на людях. Маргарет Урбс не любит, чтобы ее личная жизнь была известна всему городу. И это — не твое дело, и не других, что я иногда выбираюсь отсюда, чтобы пообщаться лишь с птицами и деревьями. Ты сделаешь правильно, если хорошенько запомнишь это, Томас Коннор!

Внезапно в ее голосе появились нотки раздражения и насмешка в ее изумрудных глазах стала явной.

— Возможно, — сказала она, — у меня есть и другие причины, чтобы пригласить тебя обедать со мной. Может быть, я хочу похитить твои знания и затем убить. У меня есть множество причин, чтобы совершить это, ты ведь стрелял в меня в воскресенье, когда я стояла на балконе Башни. Я обожаю возвращать подобные долги.

— Трудно похитить то, чего я не захочу отдать, — прорычал Коннор и покинул комнату Эвани. Он вошел в свою комнату, находящуюся с комнатой девушки, и закрыл за собой дверь.

Через некоторое время Коннор решил выйти в коридор. Когда он открыл дверь, то оказался лицом к лицу с урбским охранником, который смотрел на него неподвижным взглядом. Значит, к нему приставлена охрана!

Коннор вернулся назад, в свою комнату, разделся, забрался в бассейн с водой, наслаждаясь ее освежающей прохладой. Во время купания он выглянул из окна. Том увидел, что колоссальный Дворец построен пустотелым внутри. Перед ним поднимался, похожий на горный пик, шпиль Южной башни, а далеко внизу виднелся огромный бассейн и зеленые лужайки Внутренних садов.

Вытерев тело, он с отвращением посмотрел на пропитанные потом одежды Сорняка, валявшиеся на полу. В шкафу он нашел урбскую одежду. Он ощутил странное чувство подготовки к маскараду, когда одевал варварскую кольчугу и шорты, но вещи были прохладными и отлично подходили к его могучей фигуре.

Наконец, он открыл дверь в комнату Эвани.

Маргарет Урбс, скрестив ноги, сидела на кровати рядом с Эвани, и курила свои черные сигареты. Ее зеленые глаза скользнули по Коннору и блеск насмешки снова появился в глубине их.

— Мне всегда казалось, что древние скульпторы льстили своим моделям, преувеличивая их физическую мощь, — сказала она, улыбаясь. — Я была неправа… Но ты должен становиться на колено в моем присутствии, Томас Коннор. Ты не делал этого раньше.

— Не буду и сейчас. Как твой враг, я не должен выказывать тебе уважения.

— Правда, как джентльмен, ты мог бы. Но неважно… Я — голодна. Пошли.

— Почему бы нам не поесть здесь? Я не хотел бы оставлять Эвани.

— Эвани будет малоинтересной компанией еще в течение нескольких часов. Я пошлю служанку, чтобы раздеть и искупать ее.

— Очень благородно с вашей стороны, не так ли?

Она криво улыбнулась.

— Я не собираюсь сводить счеты с ней. У меня счеты с тобой. Пошли!

Великолепные зеленые глаза обволакивали его. Глаза и голос. Голос, в котором, казалось, звучала гордость и злость. Принцесса была настолько непохожа на ту девушку, которую он видел в лесу, что Тому Коннору было трудно поверить, что это один и тот же человек. Но он знал это. И сейчас, когда они были одни, каждый жест, казалось, подчеркивал это.

Принцесса встала не взглянув на белое неподвижное лицо Эвани, и Коннор последовал за ней мимо охранника к лифту. Когда охранник пытался остановить Тома, Принцесса заставила замолчать его коротким приказом.

— Куда мы едем? — спросил Коннор, когда кабина нырнула вниз с ошеломляющей скоростью.

— В мою комнату в Южной башне, я думаю. Нам нужно всего лишь спуститься вниз и немного пройтись.

Кабина резко остановилась. Том последовал за Принцессой. Они прошли через пустое пространство тронного зала. Коннор заметил, что трон Принцессы и трон Повелителя сейчас заняты отлично сделанными бронзовыми статуями. Коннор остановился, чтобы изучить бронзовую Принцессу, задумавшись о том, как давно, должно быть, эта статуя была сделана.

— Третий век, — заметила Маргарет, словно отвечая на его мысли. — Пятьсот лет тому назад. Я тогда была ребенком — двести двадцать лет — и была более счастлива.

Сардоническая улыбка появилась на ее лице.

— В те дни еще не было Черного Пламени. Была сумасшедшая Принцесса Пегги, беззаботная и милая, нежная и благородная. А может быть, они так думали тогда.

— Я уверен, ты заслужила свою репутацию, — ядовито заметил Коннор.

Коннор хотел позволить ей взять инициативу в том, что она будет говорить или делать. Она не сможет обвинить его в том, что он первый напомнил об их предыдущей встрече. Если Маргарет больше не заговорит о ней, то он о встрече в лесу вообще никогда не будет вспоминать.

Принцесса сверкнула своими зелеными глазами в его сторону, такими же холодными как ледяная шапка Антарктиды.

— Я уверена, что скоро умру от голода, — сказала она тоном столь холодным, что это просто поражало. — Пошли.

Было нечто завораживающее, почти гипнотизирующее, в этом испорченном прекрасном существе.

— Я предпочел бы обедать здесь, с твоим изображением, — заметил Коннор сухо.

Маргарет Урбс улыбнулась и провела Коннора сквозь дверь за линией тронов.

— Лаборатория Мартина Сейра, — пояснила она, обведя широким жестом хаотическое нагромождение лабораторной посуды и микроскопов.

— А это — моя лаборатория, — заметила Принцесса, когда они проходили следующую комнату.

Комната казалась больше похожей на шикарную библиотеку, чем на лабораторию. Здесь было множество полок с книгами — сотни из них, без сомнения, очень древние — огромный видеоэкран, изящный столик и везде статуи.

— Лаборатория! — повторил он. — И что ты здесь делаешь?

— Я думаю. Когда мне хочется поработать, то я пользуюсь лабораторией Мартина.

Она подняла со стола белую статуэтку.