Из мрака ночи (сборник)

Каждый десятиместный корабль нес на борту устаревшую пушку, которая предназначалась для метания баллонов со светящейся краской. Было решено, что эти пушки нисколько не помешают, даже если захватчики не будут использовать невидимость, поскольку в космосе корабли видны только тогда, когда отражают или излучают свет. По этой причине корабли землян и венериан не были оборудованы никакими иллюминаторами, за исключением рубки управления и наблюдательных постов. Любая другая утечка света исключалась. Чтобы уменьшить отражение до абсолютного минимума, каждый из кораблей был покрыт черным составом, поглощающим 99 % света. В космосе заметить такую цель было чрезвычайно непросто. Черное покрытие усиливало нагревательный эффект Солнца, особенно интенсивный в непосредственной близости к нему, поэтому для охлаждения скоростных катеров служили мощные блоки молекулярных двигателей, поглощающие тепло и использующие энергию для управления судном. А на удалении от Солнца, излучающие потери черной поверхности компенсировались нагревателями. Каждый из скоростных катеров, спидстеров, был оборудован небольшим пулеметом, стреляющим пулями со светящейся краской. Любая из них, попадая в цель, делала ее видимой в течение, по крайней мере, двух часов. Сложнее было с испытаниями лучевых пушек. Правительству пришлось выделять большие участки в горных районах, вдали от какой-либо ценной собственности, но вскоре стало ясно, что испытания нового военного оружия не могут быть произведены на Земле. Лучи очень быстро уничтожали цели, и вскоре почти не осталось мишеней. Проблема была решена предоставлением полигонов на бесплодной поверхности Луны и в поясе астероидов за пределами Марса.

Эскадрильи пополнялись кораблями так быстро, насколько эта задача была выполнима, а также по мере обучения и готовности экипажей. Большой сторожевой флот патрулировал ту частб Солнечной системы, откуда появились Нигране. Командующие кораблей Солнечной системы надеялись перехватить следующую атаку, не позволив им долететь до Земли, ибо была уверенность, что следующее нападение станет куда более серьезным.

Аркот отправился на конференцию, состоявшуюся на Венере, с участием всех, кто занимался исследованием обломков, где каждый ученый изложил свой взгляд и высказывал свои предложения. Идея Аркота о черной звезде не получила общего одобрения. Как он позже рассказывал Уэйду и Мори, которые остались на Земле, все возражения на его идею имели достаточно серьезные основания. Хотя ученые готовы были признать, что захватчики, должно быть, явились из далека, и все согласились, что они живут в водородной атмосфере, и что, судя по их бледной коже, не привыкли к лучам звезды, ученые по-прежнему настаивали на теории внешней планеты Солнца.

— Помните, — рассказывал Аркот, — какая большая дискуссия шла несколько лет назад о существовании планеты еще более далекой, чем Плутон. Известно, что существует целый ряд нарушений в орбитах Нептуна и Плутона, которые не могут быть вызваны известными нам планетами, но могут объясняться существованием внешней планеты. Нападение из космоса было незамедлительно принято в качестве доказательства этой теории, и его поддержало большинство собравшихся. У меня имелись только две важных детали, которыми я мог какое-то время отбиваться от их нападок — это тот факт, что корабли были разработаны не за год, не за столетие, и что химическое строение этих людей имеет слишком серьезные отличия. Не было никаких новых обнаруженных элементов, кроме световой материи, и тем более была удивительна такая разница между химическим строением землян и этих захватчиков… У моих оппонентов был один ар1умент, — они указывали на малую вероятность встречи Солнца с черной звездой. Вы знаете, конечно, как формируются планеты? Они являются результатом периодического воздействия двух проходящих мимо звезд… Можете вообразить две колоссальных звезды, дрейфующих через пространство и медленно сближающихся, пока, наконец, они не сойдутся друг против друга в нескольких миллиардах милях, а их гигантские массы не создадут взаимодействующее тяготение колоссальной силы. Их массы противоборствуют друг другу, и каждая пытается вырваться и продолжить свой путь вокруг центра галактической системы. Но, поскольку эти громады сближаются, цепи, которые их связывают, становятся все сильнее, и огромная сила притяжения одного гигантского шара вызывает титанические приливы пламени на другом. Большие массы газового вещества выстреливают в космическое пространство между пылающими солнцами. Воздействие силы тяжести становится все более интенсивным, притягивая потоки с огненного шара, который за все время своего существования, не знал иного движения, кроме как крутиться вокруг своей оси, но теперь начинает приобретать все большую и большую осевую скорость, поскольку приливная волна подгоняет его… Пламя начинает подниматься выше и выше, под действием центробежной силы образует невозможной величины гребень и пытается вырваться на свободу. Этот пылающий язык газа тянется все дальше и дальше и превращается в могучий язык огня, столб длиной в три-четыре десятка миллионов миль пространства, и наконец две звезды как будто соединяются, словно через два выросших друг против друга сталактита и сталагмита. Пылающая лента соединяет их, эти две колоссальные звезды, как будто величественная огненная нить, — и одновременно намного более могущественные цепи сил тяжести пытаются удержать их вместе… Но теперь их скорость снова заявляет о себе, и они опять удаляются друг от друга, и никто не может сказать, когда они еще снова встретятся. Миллион лет кажется более вероятным ответом, но это почти ничто в жизни звезд. Светила расходятся и пылаюгций столб растягивается, становится все тоньше, пока, наконец, обе звезды не разделятся окончательно. Но теперь газ никогда не вернется обратно на Солнце. Столб огня, напоминающий пылающее веретено, растягивается в космосе, ибо ему задана такая скорость, которая необходима, чтобы сформировать орбиту. Гигантская масса газа слишком холодна, чтобы продолжать извлекать энергию из материи, как это происходит на поверхности звезды, и остывает. По мере того как она охлаждается, появляются определенные сгустки, дающие начало планетам. Большая нить, которая простиралась от звезды до звезды, имеет веретенообразную форму, то есть более утолщена в центре, где и образуются более крупные планеты. Таким образом, Юпитер и Сатурн намного крупнее любых других планет. Сужение к концам объясняет, почему Земля более крупная, чем Венера, а последняя является более крупной, чем Меркурий, Уран и Нептун оба меньше, чем Сатурн, а Плутон еще меньше… Марс и астероиды труднее объяснить. Возможно, их появление легче понять, если мы вспомним, что таким образом сформированные планеты обязательно должны были вращаться в эксцентричных орбитах, когда они только зародились, и эти планеты периодически слишком близко подходили к солнцу, в результате чего все еще газообразный Марс потерял значительную часть своего вещества, а другая планета, которая в настоящее время существует как пояс астероидов, распалась… Та чужая пылающая звезда окончательно отправилась блуждать в пространстве. Она оставила после себя следы своего пребывания, планеты, никогда еще не существовавшие прежде. Но стоит помнить, что и у нее тоже должны быть теперь планеты… Все это случилось приблизительно два миллиарда лет назад… Но для того, чтобы это могло произойти, требовалось, чтобы две звезды прошли на относительно небольшом расстоянии, в нескольких миллиардах миль друг от друга. Космос, как вы знаете, не заполнен материей. Представьте, что мы имеем сферу размером в 8000 миль, то есть примерно с Землю — а это порядка 270 миллиардов кубических миль пространства, и по ней летают двадцать теннисных мячей. Теперь представьте, что два из этих теннисных мячей в столь огромном пространстве пролетят в нескольких ярдах друг от друга. Шансы точно такие же, как вероятность того, что две звезды пройдут друг мимо друга, чтобы создать планеты… Теперь рассмотрим еще одну возможность… У черной звезды есть планеты. Это означает, что в свое время она точно так же проходила мимо другой звезды. Таким образом, у нас есть две звезды, пострадавшие друг от друга. Шансы, что это произойдет, непостижимо малы. Один на миллиард, что сформируются планеты. Две звезды должны пройти близко друг к другу, когда у них есть несоизмеримо большее пространство для путешествий.