Маленькие человечки

– Алкоголик и нимфоманка.

Он закрыл ей рот рукой:

– Называй как угодно меня, но не мою любовь.

– Я – твоя любовь, правда?

– Да.

– А ты – моя. У нас есть шанс, как ты думаешь?

– Стоит его использовать. А больше ничто не имеет смысла.

– Ты права. Думаю, на самом деле у нас неплохие шансы. Может, мы относимся к таким людям, которым нужен стимул, чтобы стать сильными. Теперь он у нас есть.

– Да, – подтвердил Мэт. – Верно.

Они говорили, пока не взошла луна – легкий, бессвязный разговор ни о чем. Иногда они замолкали, и их молчание казалось таким же естественным, как и слова. В один из таких молчаливых перерывов он подумал о Бриджет и попытался вспомнить, что он чувствовал по отношению к ней. Может быть, неуверенность? Странно, но мысль о том, что Бриджет отдает свое тело другому мужчине, теперь не вызывала в нем ревности. В то время как то, что ему рассказала Черри, очень взволновало его.

– У меня появляются новые силы, – сказал он.

– Они тебе понадобятся. И мне тоже. Мы помогаем друг другу. Великолепно, у нас будет прекрасная семья. Особенно если будут дети.

– Да. – Услышав про детей, он в первый момент был ошеломлен, но вскоре понял, что это неплохая идея. – Сколько?

– Посмотрим. Много, я думаю. Говорят, миру грозит перенаселение, ну и черт с ним.

– Знаешь, увидев тебя, я думал, что ты – тихая маленькая девочка, с которой не о чем говорить, – засмеялся он.

– Я была такой раньше, – улыбнулась она. – Но я много разговаривала сама с собой. Посмотри, там все еще светлеет, и луна поднимается. Восход солнца? Не пора ли петь птицам?

– Это ирландские птицы. Они долго спят.

В ветвях над их головами послышалось чириканье. Черри захихикала.

– Она тебя услышала.

– У них просто семейный разговор.

– Как у нас.

– Как у нас, – согласился он.

Они смотрели, как всходило солнце, и кушали, как просыпаются и начинают петь птицы. Наконец она сказала:

– Наступает обычный день. Фантастическая часть закончилась.

– Пора идти обратно. – Он встал и помог ей подняться.

– Ты очень расстраиваешься, что чары рассеялись?

Он покачал головой.

– А ты?

Она не ответила сразу. Когда они уже подходили к дому, улыбаясь, она сказала:

– Нет. Мне больше нравится утро.

Когда Бриджет вырвалась и побежала вниз по лестнице, Дэниел последовал за ней, но продвигался очень осторожно, держась рукой за перила и призывая ее не быть дурой и не бросаться вниз сломя голову. Он не мог понять, что заставило ее поступить так, и им овладел гнев, когда он услышал, как она упала, и из темноты впереди донесся пронзительный мех. Тогда он остановился и снова крикнул:

– Брид? Что случилось?! С тобой все в порядке?

Новый взрыв смеха был единственным ответом. Он казался громче, как будто они поднимались по лестнице и приближались к нему. Инстинктивно он попятился и поднялся на две иди три ступеньки.

Это была какая-то ловушка, и Бриджет попала в нее. Если он бросится вниз, в капкане окажутся двое. Значит, у него не будет возможности помочь ей. Все случилось так, как он сказал ей – в комнате миссис Малоне… Да, вначале нужно подумать, а потом действовать. Мысли мелькали в голове и ускользали от Дэниела, когда он пытался их логически выстроить. Затем, он услышал, как она позвала его, и задал глупый вопрос:

– С тобой все в порядке?

Он не был уверен, что она услышала его сквозь издевательский вибрирующий смех, подо него долетели ее стоны.

– Помоги мне… помоги мне….

Он спустился на ступеньку ниже, и смех стал громче. Он остановился. «Бриджет там, внизу», – сказал он себе. Ей нужна помощь. Он пытался заставить себя спуститься вниз в черноту но представил себе, что тоже упадет и беспомощный останется лежать, а маленькие безжалостные, существа станут пытать и мучить его. Он с детства боялся пауков, и этот страх теперь перешел на человечков, но они были больше пауков, быстрее, умнее и зловреднее.

Она снова позвала его, и он знал, что ему надо мгновенно принимать решение. Нельзя медлить и искать оправдание своей медлительности. Нельзя отступать, если там, миссис Малоне или кто-то еще. И тем более Бриджет, которую он любит. Как бы это ни было ужасно, как бы не был велик его страх, он просто обязан пойти к ней. Он сделал шаг вперед и тут же услышал смех – казалось, почти у самых ног. Он повернулся и побежал прочь. Спотыкаясь и падая, он пересек площадку, нашел свою комнату, натыкаясь на все подряд, зашел внутрь и захлопнул за собой дверь. Какое-то время он стоял, крепко придерживая ее руками, чтобы никто не смог открыть ее. Потом сел на пол, прислонившись спиной к двери. Он чувствовал себя изможденным, как будто бы пробежал несколько миль, в голове не осталось ни одной мысли. Смех в крики прекратились. Вокруг стояла полная тишина. Если бы Бриджет все еще кричала, он бы услышал. Значит, все кончено. Может быть, насовсем. Он почувствовал, что по его щекам текут слезы. Кого он жалел больше – себя или ее?

Потом он заснул, а когда проснулся, сквозь окна просачивался свет, солнце вот-вот должно было взойти. Мир теней уходил, уступая место миру вещей. Дэниел восхитился четкостью форм кровати, стула и шкафа. Через некоторое время он встал и начал разминать затекшее тело.

На площадке было темно, но света хватало, чтобы найти дорогу. На лестнице оказалось еще светлее. Он стоял на верхней ступеньке и смотрел вниз, готовясь морально к тому, что ему – предстояло увидеть, затем заметил тело Бриджет, распластавшейся ничком. Одна ее рука была выброшена вперед, другая лежала под головой. А рядом с ней…

Они стояли полукругом в нескольких футах от ее головы и смотрели своими спокойными и пустыми глазами. Они казались очень маленькими по сравнению с ее телом. Он почувствовал, как в нем нарастает гнев, и не просто гнев, а желание покалечить, убить, полностью уничтожить. Этого страстно желали его тело и разум. Медленно – потому что он не хотел спугнуть их раньше времени – он начал спускаться по ступенькам…

Они посмотрели в его сторону, но не пошевелились и оставались на месте, пока он не оказался среди них, а разбежались только тогда, когда его первый удар ногой послал одного из них к стене.

Они бросились врассыпную, он бил их, проклинал, плакал, снова бил, почти ослепнув от ярости, пока его не остановил крик. Но не их: они не издали ни звука. Голос Бриджет. Он повернулся и увидел, как она с трудом встает с пола…

– У меня все тело затекло, – сказала она.

Ей было трудно стоять прямо, он попытался поддержать ее, но она отвернулась и схватилась за колонну у нижней части лестницы.

– Они уходят, – сказала она.

Он проследил за ее взглядом. Дверь, ведущая на лестницу к погребам, была открыта, и двое человечков тащили третьего. Дэниел машинально сделал движение, чтобы последовать за ними, но она схватила за руку.

– Пусть идут, – резко сказала ока. – Ты уже наделал дел.

Темную ночь сменило ясное утро. Погода вскоре должна была измениться, но тучи, предвещающие шторм, находились еще где-то далеко над океаном. Над миром царило солнце, дарующее жизнь всему живому, а луна растворилась в его лучах. Люди продолжали жить по своим законам: мужчины отправлялись на работу, дети шли в школу, домохозяйки начинали заниматься уборкой. Это был реальный мир. Здесь не оставалось места для фантазий, которые приходят в голову из книг, кинофильмов или вообще неизвестно откуда.

День входил в свои права. Ночные призраки удалялись в неведомые края.

Все закончилось.