Темное Крыло

- Прошу прощения, - сказал Сергей, - но какое отношение все это может иметь к стратегии?

- Зоры являются фаталистами, - Марэ скрестил руки на груди, словно крепко стискивая себя. - Они во всем видят знаки и предзнаменования, их политика во многом определяется вещими снами Верховного Правителя. Если они отождествляют нас с Темным Крылом, то вскоре начнут предпринимать ответные действия. Чтобы подтвердить или опровергнуть свои предположения, они постараются испытать нас. Со своей стороны, мы должны делать все возможное, чтобы укрепить их веру.

- Адмирал, - вмешался в диалог Брайант, - значит, вы, предлагаете, чтобы мы вели эту кампанию, манипулируя религиозными заблуждениями зоров? Пробрались через какую-то лазейку в их религии?

- Это не вполне заблуждения, капитан Брайант, - Марэ наклонился вперед, упершись руками в стол. Над его головой на мерцающем экране светилось послание зоров. - Если зоры продолжат войну, а мы продолжим наносить им удары, то мы вполне будем соответствовать своей мифологической роли. Мы действительно станем Темным Крылом, разрушающим их расу.

За этой фразой последовала долгая пауза. Брайант, молодой еще человек, но вместе с тем сын и внук выдающихся флотоводцев, аккуратно сложил перед собой свои бумаги и накрыл их ладонями.

- Вы предлагаете ксеноцид, сэр.

- Да, это так, - спокойно подтвердил Марэ. - Но я не вижу другой разумной альтернативы.

- Можно прийти к обоюдному соглашению.

- Нет, - Марэ снова поднялся и указал на экран. - Вот кем они готовы считать нас сегодня. Это язык, на котором они говорят с нами. В соглашениях нет никакого прока. Не существует такого соглашения, благодаря которому они станут нас уважать и признают наши порядки. С прежними войнами покончено, теперь идет война за выживание. Вы понимаете, капитан? Или мы добьемся полной и абсолютной капитуляции зоров, или уничтожим их.

- Они никогда не сдадутся, - тихо возразил Сергей.

- Тогда мы поступим с А'анену точно так же, как с Л'альЧан, С'рчне'е, Р'х'чна'а, вторгнемся во внутренние миры зоров и подвергнем их той же участи. И после этого с угрозой зоров будет покончено... Навсегда!

Совещание вскоре закончилось. Когда офицеры начали вставать из-за стола, Марэ сделал знак Сергею:

- Коммодор Торрихос, попрошу вас задержаться.

Услышав это, кое-кто из присутствующих заторопился. Когда за последним из выходящих офицеров плотно закрылась дверь, в зале остались только адмирал, его адъютант и Сергей. Марэ сидел в кресле, Сергей остался стоять.

- Похоже, моя трактовка стратегии зоров оказалась не для всех понятной. Я уже не говорю, Торрихос, что мне не очень по нраву отчитываться перед своим штабом. - Он подождал, что скажет на это Сергей, но тот промолчал. Возможно, мои офицеры считают, что они могут лучше руководить боевыми операциями, чем я сам.

Сергей снова промолчал. Он чувствовал, что Марэ кипит от гнева и что любая реплика только подольет масла в огонь, к тому же стоящий рядом адъютант зафиксирует все сказанное и постарается не оставить это без последствий. Самое плохое, что Сергей не понимал, к чему клонит Марэ.

- История доказала обратное, Торрихос. Профессиональные военные, - тут Марэ пренебрежительно усмехнулся, - люди, подобные вам, сражались с зорами в течение шестидесяти лет, но так и не смогли искоренить эту угрозу.

Тон, которым было произнесено слово "искоренить", заставил Сергея вздрогнуть, хотя его лицо осталось по-прежнему невозмутимым.

- Теперь вы, люди из Академии, пытаетесь дискредитировать меня как командующего - и здесь, и в штабе флота. Я не потерплю этого. Вы меня поняли, коммодор?

- Если адмиралу будет угодно...

- Вы все поняли, Торрихос?

- Мне все понятно, сэр, правда, я должен сделать маленькое уточнение: я не из Академии, сэр.

- Вы человек Мак-Мастерса, Торрихос, а это в принципе то же самое.

- Не понял вас, адмирал.

- Его протеже. Вы протеже Мак-Мастерса. Когда он сам не смог попасть в состав этой экспедиции, он постарался внедрить сюда вас. Теперь я, наконец, понял, почему.

- Адмирал, ваши догадки необоснованны. Я не преследую никаких скрытых целей ни в своих интересах, ни в интересах адмирала Мак-Мастерса. Кроме того, я хочу подчеркнуть, что, по моему глубокому убеждению, адмирал Мак-Мастере не имеет намерений интриговать против вас.

Марэ опять пристально посмотрел в глаза Сергею и слегка приподнял бровь.

- У меня сложилось иное впечатление.

- Прошу простить, но я говорю не о впечатлении. Я официально заявляю, сэр, что ни в одном из моих высказываний не содержалось вызова, намерение нарушить субординацию или выказать неповиновение. Я готов опровергнуть любое формальное обвинение, которое вы мне предъявите, или примите мою отставку.

- В противном случае вас надо было бы вытолкнуть в открытый космос вместе с другими заговорщиками, - раздался рядом негромкий голос.

И Марэ, и Сергей, быстро повернув головы, посмотрели на Стоуна, на лице которого блуждала едва заметная улыбка. Прошло несколько секунд. Сергей впервые за долгое время ощутил беспокойство. Только что он стоял на твердой почве, теперь же под его ногами хлюпало болото.

- Хотя в зоне военных действий и у нас есть право скорого суда, я все же думаю, Стоун, что ваши слова в данном случае неуместны, - сказал Марэ и вновь посмотрел на Сергея. Выражение лица Стоуна почти не изменилось, хотя Сергею и показалось, что он был несколько разочарован реакцией адмирала.

После быстрого обмена взглядами с адмиральским адъютантом Сергей почувствовал внутренний дискомфорт, какой у него прежде не вызывала даже серьезная опасность. Стоун казался инородным телом, чужаком на корабле, на флоте, в команде адмирала.

Стоун первым отвел глаза, и Сергей снова переключил свое внимание на Марэ. Тот снова заговорил.

- Мои источники при дворе сообщили мне, что несколько недель тому назад премьер-министр предложил вашему благодетелю должность командующего флотом. И в кругах, близких к императору, и особенно в Ассамблее уже есть признаки недовольства этой кампанией и теми методами, которыми она ведется. Поскольку Мак-Мастере не питает ко мне особой симпатии, я полагаю, что вскоре появятся требования о моей отставке, если они уже не появились. Политики протягивают свои щупальца даже в зону военных действий, а потому я предвижу не только нарушения субординации, но и попытки открытого мятежа. Что касается вас, Торрихос, то, похоже, я был к вам несправедлив.