Большая земля

- Не отставайте,- сказал он.- Пусть Эллен идет за мной, а ты, доктор, с мистером позади. Не потеряйтесь.

Сквозь зыбкие морские луга маленькие люди шли почти по колено в воде. Петька торопился к лесу. Там они разведут костер!

Хлюпая по вязкой почве, Иван Петрович не то что удивлялся, а как бы присматривался к своей странной судьбе... Они с Петькой поехали на взморье ловить ревяков, а сейчас он, доктор Туманов, идет обратно в лес в детской курточке... С ним какие-то пигмеи, сам он мальчик-с-пальчик. Вокруг то же кряканье уток где-то на лугах, те же приморские "пожни", тот же шум моря...

Несмотря на полный мрак, Петька шел прямо и уверенно. Он ни разу не сбился с пути. Вскоре начали попадаться кустарники.

Они становились все чаще и гуще, потом путь преградили деревья.

Идти становилось все труднее. Петька бросил на землю свой узелок.

- Отдыхайте пока. Я сейчас.

Он принялся бродить вокруг и чего-то искал. Трещал ветками, царапал ножом по деревьям, вспоминал о топоре, поругивался...

Спустя несколько минут лес озарился красноватым светом. В руках Петьки горел яркий, дымящий факел.

- Что это у него? - спросила Эллен.

- Береста,- ответил доктор,- здесь на опушке много берез. Березовая кора хорошо горит.

Двинулись дальше. Петька зажигал один кусок бересты от другого и таким образом освещал путь. Добравшись до елового леса, он каким-то чудом ухитрился раздобыть "смолянку" - куски еловой коры, заплясавшие живицей. Теперь факелы горели ярко и неугасимо. Петька дал по зажженному куску Дэвису и доктору.

Странная, величественная картина представилась глазам минима-людей. Освещенный колеблющимся пламенем факелов, лес исполинскими стволами вздымал кроны к темному небу. Черничный кустарник доходил до пояса, мешал идти. Удавами извивались корни. Поваленные бурей деревья и кочки, похожие на холмы, преграждали путь. Дебри и заросли Хайнозерского ручья показались теперь доктору невинной забавой.

Петька упорно шел вперед. Он искал известное ему возвышенное плато, в километре от опушки можно было развести огонь, посушиться, отдохнуть.

Вскоре начался довольно крутой подъем. Долго шли в гору.

Наконец маленький проводник остановился, передал доктору факел и принялся собирать сухой валежник. Эллен в изнеможении опустилась на мягкий мох.

Запылал костер. Стало тепло. Появились банки с молоком и финики.

- Я думаю так,- говорил Петька, выплевывая косточки.Дойдем завтра до дороги. Там вы останетесь в укрытии, а я один схожу на разведку в деревню, в Покровское. Надо узнать, кто там, и что делается. Если в деревню нельзя, в город тоже пока не пойдем. Опасно. Проберемся тропой к мельнице, оттуда к Алексею Иванычу. А там видно будет.

Дэвис взглянул на спящую Эллен.

- А далеко эта мельница?

- От дороги было километров пять. Теперь выйдет... около пятнадцати, надо думать. Там есть избушка, можно и пожить, если придется. Пойдем не торопясь.

- А как же Алексей Иваныч? - спросил доктор.- Испугается он...

Петька засмеялся.

- Как-нибудь устроимся...

16. Газы

Весь день, до самого рассвета, минима-люди брели по непролазным лесным трущобам. Эллен скоро устала и часто в изнеможении опускалась на землю. Этим пользовались и остальные. Петька торопил, он не чувствовал усталости. Минима-люди поднимались и шли дальше и дальше. Впереди маячила спина Петьки. Он покачивался на кривоватых ногах, осторожно переходя болотистые топи, срывал какие-то травки, слюнил палец и, подняв руку вверх, определял направление ветра.

Стали попадаться ягоды - морошка, черника. Маленькие люди набросились на сочные "фрукты". Морошка на их взгляд была величиной почти с абрикос, спелая, сладкая и встречалась в таком изобилии, что скоро все почувствовали тяжесть в желудке. Даже Петька, не задерживаясь, проходил мимо громадных кочек, осыпанных янтарными головками ягод. В одном месте с шумом поднялся глухарь. Он вылетел почти из-под самых ног Эллен.

Девушка вскрикнула и едва не лишилась чувств, когда исполинская птица ударила по воздуху могучими крыльями. Петька расхохотался.

- Ничего, не съест. Звери тоже не тронут. Мы хоть и маленькие, да запаху человечьего зверье боится,

Только к вечеру достигли дороги. Лес стал особенно глухим и дремучим. Местность пошла немного в гору, потом вдруг мелькнули просветы, блеснули изоляторы телеграфного столба...

Петька сделал знак остановиться. Опасно выходить на дорогу.

Устроили привал. На этот раз минима-люди ели с настоящим аппетитом. Дэвис радовался, он считал это хорошим признаком.

Уменьшающее действие прививки прекратилось.

С наступлением темноты Петька собрался в путь.

- Отсюда до деревни считается пять верст. Теперь, конечно, побольше, но не беда. К утру успею вернуться. Выведаю все, что можно.

- Как же ты не спавши?

- Не, чего там... Вы сидите тихо и на дорогу не выходите. Огня тоже не разводите, придется потррпеть. А, может, я и не вернусь - дело военное так ты, Иван Петрович, доведешь их до Хайн-озёра. Пойдете не ручьем, где мы шли, а тропой. Здесь недалеко сворот. С озера сделаете разведку в город. А я, думаю, к свету вернусь. Ждите до завтрашнего вечера, на всякий случай.

Подвязав за плечи узелок с кое-каким дорожным снаряжением, Петька вырезал палку. Не прощаясь и не оглядываясь, он отправился в сторону дороги и скоро исчез в густой чаще.

Весь путь до села Покровского он шел быстро, почти бегом, и с большими предосторожностями, самым краем дороги. В случае опасности мог одним прыжком скрыться в лесу. Но ему не повстречалось ни одной живой души.

Деревни достиг он уже в потемках. Не доходя первых домов, свернул в поля и пошел в обход. В другом конце деревни виден был угасающий пожар. В нескольких местах еще выбивались красные языки пламени и мрачными отблесками озаряли понурые очертания уцелевших изб и построек. Светлой, словно вырезанной из картона, казалась небольшая церквушка за речкой.

Деревня молчала. Пользуясь своим маленьким ростом, Петька легко и быстро пробрался мимо амбаров и гумен на задворки.

Посидел, послушал. Потом, скрываясь в тени, пополз дальше.

Началась главная улица... Отблески пожара освещали ее мерцающими пятнами. Улица была совершенно пуста. Петька хотел было уже перестать скрываться и смело продолжать свои исследования, как вдруг откуда-то выскочила большая собака и с лаем набросилась на него. Петька спокойно вытащил перочинный нож и пошел прямо на пса. Тот, как лошадь, прыгал вокруг карлика, щерил зубы.