Эскадра его высочества

— А реально?

— Вряд ли больше шестидесяти.

— Почему?

Гевон на секунду потерял спокойствие.

— Потому что голодают, сьер премьер-министр.

— Воровство? — участливо спросил эпикифор.

— Рапорты из войск мы регулярно представляем Святой Бубусиде, — ровным голосом сказал маршал.

— Я займусь этим вопросом.

Гевон промолчал. Эпикифор неохотно добавил:

— Граф, я свой пост занимаю только третий год. За это время невозможно улучшить всю систему.

Зря он это сказал.

Сам собой возникал вопрос о том, нужно ли воевать за систему, которая не может накормить своих солдат. Но военный министр этой системы такой вопрос не задал. Кому? Фактическому главе?

— Что ж, а сколько солдат вам нужно для победы над Поммерном? — спросил глава системы.

— Четыреста пятьдесят тысяч.

— Ого… Да это же почти вдвое больше, чем мы сейчас имеем!

— Так точно, съер премьер-министр. И втрое больше, чем может иметь Поммерн.

— Зачем так много?

— Каждая дивизия курфюрстенвера имеет двадцать четыре пушки. Это вдвое больше штата имперского пехотного корпуса. Причем в курфюрстенвере существует еще и специальный род войск, которого у нас нет.

— Вот как? И что это за войска?

— Армейская артиллерия. Она состоит из трех бригад, нескольких дивизионов и уж не знаю скольких отдельных батарей. Это — сотни орудий. Своеобразный артиллерийский кулак для решающих битв.

— М-да, — сказал эпикифор. — Неприятный сюрприз. Что еще?

— Еще есть тяжелая крепостная артиллерия. С калибрами от двенадцати до шестидесяти фунтов и с заранее пристрелянными секторами огня. Еще наш мушкет может дать два выстрела в минуту, а померанский штуцер — три. Полагаю, что и обучена померанская армия лучше нашей. Особенно офицеры.

— У вас будет время для подготовки.

Маршал покачал головой.

— Месяцев за восемь-десять можно подготовить толкового солдата. Еще через пару лет из него может получиться более-менее сносный капрал. Но чтобы вырастить приличного офицера требуется уже лет пять. Для генерала — не меньше десяти. Между тем тысячи опытных офицеров… — Маршал запнулся, но тут же с вызовом выпятил челюсть и продолжил: — …Тысячи офицеров сидят в лагерях. В частности — на Абораварах.

Выпалив эту неслыханную дерзость, Гевон замолчал. Его лицо покрылось пятнами. Но великий сострадарий и бровью не повел.

— Подготовьте списки. Их освободят, подлечат и восстановят в званиях.

— Всех?

— Всех, за кого вы готовы поручиться.

Министр ошеломленно замолчал. А эпикифор усмехнулся.

— Итак, я знаю ответ на вопрос, сколько нужно солдат. Теперь следующий вопрос: где вы намерены их употребить?

Гевон еще немного помолчал, успокаиваясь. Затем ткнул указкой в рельефный план.

— Через Рудные горы крупные силы перебросить нельзя. Наступать с севера на юг вдоль лесисто-болотистых берегов всей Теклы нереально. Даже если в относительно приемлемые сроки мы и покорим Муром, весьма, между прочим, искушенный в партизанской войне, то сразу после этого упремся в озеро Иорден-Зее. Так что остается только один путь.

— Неза-Швеерский проход?

— Так точно. Он же — Бауценские ворота.

— Пресветлая Покаяна пыталась пройти эти ворота одиннадцать раз. Десять попыток окончились неудачей.

— Да, это так. Но непреодолимых позиций не бывает. Все зависит от сил, подготовки и мастерства.

— Следовательно, вы беретесь за это дело?

— Если никто не будет вмешиваться в мои распоряжения.

— Иными словами — полная власть над армией?

— Без этого ничего не получится.

— Пусть будет так. Но только на время кампании.

— Разумеется.

— Тогда последний вопрос: когда?

— Следующей зимой.

— Почему следующей — понимаю. Но почему зимой?

— Потому что замерзнут болота Огаханга. Вместе со своими комарами, которые способны обглодать человека до костей. Замерзнет и сам Огаханг, превратившись из препятствия в удобный санный путь. Это — важнейшее условие, поскольку войска и снабжение к Неза-Швеерской линии можно доставить только через долину Огаханга. Но замерзнут еще и реки Поммерна, следовательно, их не придется форсировать. Замерзнет и озеро Бель-Зее, по льду которого можно обойти Неза-Швеерские позиции.

— Позвольте, но для этого требуется пройти через земли графа Шевцена! Он же нейтрален.

— Верно, ваша люминесценция. Это — запасной вариант.

— Ах, вот что… Ладно, подумаем.

— Когда приступать?

— Сегодня же. Да, вот еще что, съер военный министр. Мне кажется, в вашем оперативном отделе кое-чего не хватает. Я взял на себя смелость это кое-что подарить генеральному штабу от имени ордена Сострадариев.

— Благодарю, — сказал Гевон. — А что именно?

Эпикифор дважды хлопнул ладонями.

Дверь открылась. Двое дюжих бубудусков внесли большую картину и сдернули покрывало.

С квадратного полотна размерами полтора на полтора метра таращился Тубан Девятый. Прямо как живой. В руке повелитель держал надкушенный томат пронзительно-кровавого цвета.

— Обрат художник назвал сей шедевр «Источником мудрости», — любезно пояснил эпикифор.

Маршал качнулся с носков на каблуки своих сияющих сапог. Потом — в обратном направлении.

— Не правда ли, великое произведение? — поинтересовался великий сострадарий.

— Неописуем размах кисти, — пробормотал Шалью Гервер, одиннадцатый граф де Гевон.

Он прекрасно знал, что ныне здравствующий, хотя и бездействующий базилевс-император терпеть не может помидоров. Зато их обожал пресветлый Корзин Бубудуск. Мир со всеми его ипостасями…

12. ЗА КОРМОЙ — ЧИСТО

Обширны шхеры в устье Теклы. В этом почти необитаемом лабиринте островов немалое время может укрываться целый флот.

Но вот временем Уолтер Мак-Магон, гросс-адмирал Поммерна, как раз и не располагал. Каждый лишний день означал усиление его противника, адмирала Андракона Василиу, к которому подходили и подходили корабли многочисленного флота базилевса-императора. Сложившееся соотношение сил выбора не оставляло, оно просто диктовало единственное решение — немедленный прорыв.

Шансы на успех имелись, поскольку покаянский адмирал был вынужден стеречь многие фарватеры и разбросал свои силы. Небольшой, но компактной эскадре Поммерна предстояло навалиться на один из участков заградительной линии и прорвать ее.

Начало получалось удачное. Отрезав муромскими мостами фрегат «Дюбрикано», эскадра курфюрста на всех парусах рванулась вниз по Текле. Тридцативосьмипушечный фрегат на время оказался выключенным из игры. Мелочь, но именно из таких мелочей кирпичик за кирпичиком складываются победы.

Двумя сутками позже шедший в авангарде «Гримальд» обнаружил одиночный бриг противника. Незадачливый покаянец сидел на мели и был абсолютно беспомощен. Единственная сложность заключалась в том, что эскадра еще не покинула муромских владений и в случае боя дипломатические осложнения были неизбежны, но Мак-Магон ни секунды не колебался.

— Уничтожить!

Обреченный корабль представлял отличную мишень и даже не пытался сопротивляться — при первых выстрелах команда попрыгала за борт, вплавь перебралась на ближайший остров и для пущей верности скрылась в лесу. Решение оказалось самым благоразумным, поскольку через десять минут бриг превратился в груду обломков и только мелководье не давало ему затонуть. При этом эскадра Поммерна парусов не убавляла, ведя беглый огонь сходу, но так точно, что шедшему в середине колонны «Поларштерну» стрелять уже не имело смысла.