Еловые Боги (СИ)

- Вы... говорить... - стандартом она почти не владела, и слова подбирала с трудом, - что искать... человек.

Я удивленно посмотрел на собеседницу - а та неловко перемялась с ноги на ногу...

- Я... рассказать... мочь сказать.

- М-м... не пойми меня неправильно, но с чего вдруг?.. Вы ведь все его, - Лаури - кажется, до полусмерти боитесь.

- Я хотеть... - щеки девушки вспыхнули, она затеребила конец шали тоненькими пальчиками - Хотеть уехать отсюда. В столицу. Отец не пускать... А вы... вы вчера предлагать денег...

А-а, ну теперь все понятно.

- Тот человек... что вы искать... имя - Лауфья.

Меня словно током ударило.

- Лауфья?!

Это имя... да, точно, я слышал уже это имя - несущее в себе вкус холодной золы, яблоневой падалицы, мерзлой осенней земли. Когда я мог слышать его?..

- Где мне найти его? Я дам тебе денег, много, - я торопливо вытащил из кармана два мешочка, набитых монетами - по местным меркам, небольшое состояние, - Только скажи, как его отыскать!..

Девушка облизнула губы, глядя на мешочки. Ее пальцы уже растрепали конец шали так, что ту вряд ли удастся заштопать:

- Сначала вы обещать мне, что вы не хотеть ему зла!

Однако... я изумленно присвистнул:

- Я не желаю ему зла, я его друг! А ты... ты же вроде боишься его?.. - не смог закончить фразу, но девушка поняла, что я имею в виду. Потупилась:

- Он... он святой человек. Он защищать нас... нашу семью и деревню. Господин Лауфья здесь родиться, давно-давно - и до сих пор... защищать нас от гнева Еловых Богов. Он спасти мою сестру, когда та потеряться в лесу за Медвежьим Горбом... перед Ночью Праздника, он привести Туули обратно в деревню. Мы думать, что сестру забрать в жертву Еловые Боги... но господин Лауфья не тронуть ее.

- Постой, - я потряс головой, потерев виски пальцами, - Ничего не понимаю. Кто эти Еловые Боги, о которых ты все время говоришь? И при чем тут Лаури... тьфу ты, Лауфья? Он что, один из этих... - я зажмурился, силясь припомнить слово, что помянул при мне Фрэйзер, говоря о группе каких-то шаманов-отшельников, - Егерей?

Девушка закусила губу:

- Он... господин Лауфья, он с Егерями, но сам не из них. Он родится тут, в нашей деревне. Давно, тогда дед Вилле только-только уехать учиться в столицу. Я точно не знать, что тогда быть, - дед не рассказывать, но тогда Егеря забрать господина Лауфья и дедушки сестру, и с тех пор дед не видеть ту... Господин Лауфья не как мы, - она, кажется, отчаянно пыталась отыскать нужное слово, распустила уже конец шали на ниточки беспокойными пальцами, - Не как человек. Он... не знать, какое слово... он не совсем человек. Он защищать нас, он спасти Туули, он дать мне вот это, - она показала мне один из своих амулетов - обломок бесцветного кварца на крученом кожаном шнурке, - Я болеть, когда быть девять года, болеть сильно, долго - гнилица-костеломка, это когда кости крошиться, как будто труха. Лекарь наш говорить, - мне жить год, два. А это - это меня вылечить, - она благоговейно стиснула в ладони амулет. Я слушал ее, задумчиво разглядывая кусок мутноватого кристалла, которому приписывались столь чудодейственные свойства, и пытался разобрать, чего больше в голосе моей собеседницы, когда та говорит об этом здешнем Лаури по имени Лауфья - страха? Восхищения? Может - того и другого, а может - чем черти не шутят - и первой наивной влюбленности?..

- Поэтому я не говорить вам, где господина Лауфью искать, пока вы не сказать - вы не делать к нему зла!..

- Правильно будет не "к нему", а "ему", барышня. Нет, я не замышляю зла против... твоего господина Лауфьи, - я не единым словом не соврал, давая эту клятву, - но все равно на душе сделалось гадко. Я-то, может, и не умышляю, а вот Ллойд Фрэйзер и царственный гендиректор Шанкар - очень даже, а я их невольный пособник, - Я просто хочу отыскать... друга, - ну, хоть в этом не было сомнений. Даже после того, что видел я тогда в рубке шикары, даже после того, что узнал я от Фрэйзера, - Лаури Карьялайнен оставался моим другом... сейчас вот, например, мне очень хотелось б набить ему морду при встрече - по-дружески, - Клянусь!

Девушка задумчиво посмотрела на меня, склонив голову, и как будто бы что-то решая. Затем кивнула себе - и обернулась на юг:

- Вот там гора... горбатая такая... вы видеть ее? Это Медвежий Горб, за ним уже Жестокая Земля... ходить туда запрет, опасно, кто идти, тот уже не вернуться назад. Там вы отыскать... своего друга. За Медвежьим Горбом перейти через речку Белую там есть Змиев Камень, скала, тоже белая, на ней днем змеи греться выползать... туда идти вам, туда, на болота. Там жить господин Лауфья, когда приходить из Жестокой Земли. Но если он не захотеть, вы его не найти.

"Не найдем, если он не захочет, вот как?.. Ну, Лаури-Лауфья, лучше бы тебе и вправду спрятаться подальше, за горами, камнями и реками - потому что когда я наконец-то разыщу тебя, то схвачу за ухо и буду трясти, пока не вытрясу пару-другую ответов!.."

- Спасибо, - это я сказал уже вслух, передавая девушки два увесистых мешочка, набитых монетами и, после некоторого колебания, добавляя к ним третий. Мне все равно ни к чему, а девчонке - сбежит там она в столицу свою или нет, - будет по местным меркам весьма неплохое приданое, - И мой тебе совет, повремени пока с побегом, хоть год, ну а лучше бы два. А там, глядишь, и вовсе сбегать перехочется, - подмигнув девушке, я пропустил ее вперед себя под скрывавшую вход в дом шкуру, и сам нырнул следом, - у-уф, пронесло, все еще вроде спят. Девица шмыгнула в свой угол, отгороженный занавесями, я же завалился на жесткий сундук и завернулся с головой в колючее одеяло, к чьему "аромату" за ночь успел притерпеться. Удивительно, но оставшийся до раннего деревенского подъема час я проспал сном младенца - глубоким и на диво безмятежным, какого уже долгие годы не знал. По пробуждении спросил у хозяев, где б умыться - как оказалось, немудрящие удобства размещались во дворе, под навесом, и являли собой рукомойник да корыто с ледяной водой, в котором предполагалось ополоснуться, раздевшись по пояс (от каковой привилегии мы с Отто, ежась на утреннем холоде, предпочли отказаться). Разделив с семьей Лейно завтрак, мы отблагодарили любезных хозяев за гостеприимство, и, получив напутствие не соваться южнее Медвежьего Горба, а также сверток с теплыми пирогами в дорогу, покинули приютивший нас кров. Я поделился с Отто полученными от хозяйской внучки сведениями, скромно умолчав, что, вообще-то, купил те - в сухом остатке, без еловых суеверий, оставалось следующее: Лаури здесь, и искать его надлежит как раз-таки южнее Медвежьего Горба. Разумеется, перебираться через реку и искать какой-то облюбованный местными змеями камень ни у меня, ни у Отто желания не было - так что, пораскинув мозгами, мы решили просто-напросто отыскать нужные нам ориентиры с борта "стрекозы".

- Может, все же сначала вернемся в столицу, доложимся Фрэйзеру? - засомневался было Отто, изучая показания датчиков на приборной панели, и прислушиваясь к мерному гулу разогревавшихся двигателей, - Да и топлива осталось не то чтобы много, заправиться бы не мешало...

- Да мы же и не собираемся садиться там! Сделаем круг, разыщем этот самый камень, речку и болото - и вернемся, делов-то на пару часов - к вечеру будем в столице, а заночуем уже на "Кумари"! - бодро откликнулся я, забираясь в пассажирское кресло, и ища, куда бы пристроить сверток с аппетитно пахнущими пирогами, - Да и... - припомнил кое-что, и бодрость смыло как водой, - Фрэйзер как бы сказал, что без результатов, второй порции антивируса мне не видать, - так уж вышло, что Отто оказался в курсе моей маленькой проблемы. Потерев шею, пилот сочувственно прокряхтел:

- Да-а, угораздило же тебя, приятель, попасться на крючок к принцессе нашей белобрысой... ладно, тогда пристегнись - и погнали. Нечего топливо зря прожигать.

И поднял "стрекозу". Мы не решались пока набирать высоту (не хотелось бы зря смущать местных), и до самого Горба шли тихим ходом, держась почти что у верхушек вездесущих черных "елок". Миновав гору, служившую пограничною вешкой - и первым нашим ориентиром, немного расслабились, поднялись выше. Под брюхом "стрекозы" чернели на холмах еловые леса, алели поляны, поросшие чем-то паутинно-хрупким, похожим на вереск, но с мелкими голубыми цветами, серебрились круглые блюдца озер... я щурил глаза, выискивая реку, второй ориентир. Ага, вот она, совсем мелкая, петляет меж разбросанных всюду камней - вода кипенно-белая, и течет странно тихо, почти не журча. Спустя еще полчаса лета мы заметили наконец третий и последний из обещанных девушкой ориентиров - белую скалу, весьма приметную среди темной еловой зелени. Я азартно потер руки, разглядев, что впереди лес редеет, и меж деревьев сверкает на солнце вода, - похоже, мы наконец добрались до цели нашего пути, болот, где якобы и обитает Лаури.