«Если», 1996 № 06

Девять дней. Всего-то девять дней, чтобы во всем разобраться.

Под вибрацию мыслей в утомленном мозгу я машинально коснулся компьютера. Перед глазами вспыхнула цифра. Я и впрямь проспал дольше, чем казалось.

Восемь дней.

Глава 20

Я любовался мирной женской возней, и вдруг накатила усталость. В боку вспыхнула боль — похоже, сломано ребро-другое. Я потягивал вино, однако толку от этого было маловато. Сейчас бы одну-две старт-капсулы, они бы мигом вернули меня к жизни, на худой конец к ее смутному подобию. В рюкзаке…

— Рюкзаки! — хрипло воскликнул я. — Там все наше снаряжение! Оно досталось этим брутальным недорослям!

— Не все, — успокаивающе произнесла Мата. — Как только вы сбежали, мы позаботились о том, чтобы Вельди, ваш коридорный, уснул. Теперь оба рюкзака здесь, но в резиденции не нашлось вещей твоего друга Стинго. Надо полагать, их прибрал к рукам Железный Джон или кто-нибудь из его присных.

— Худо дело, — простонал я. — В том рюкзаке есть кое-что, чего ему вовсе не следовало бы видеть…

— Можно мне сказать? — обратился ко мне Тремэрн через челюстефон. — Я молчал, ожидая, пока все утрясется. Рюкзак Стинго вне опасности.

— Он у вас?

— Пожалуй, следовало сказать: не опасен. Во всех ваших рюкзаках — контейнеры с гнилизатором. По шифрованному радиосигналу контейнеры откупориваются, гнилизатор вытекает и в один миг разлагает содержимое рюкзака на молекулы.

— Отрадно слышать. Иные тайны слишком долго хранятся за семью печатями, не правда ли?

Челюсть не ответила. Я протянул стакан за новой порцией вина.

— А сейчас — несколько простеньких ответов на столь же простенькие вопросы, если, конечно, вы не против.

Усталость выпарила из меня гнев, притупила страх неминуемой смерти.

Мата кивнула.

— Прекрасно. Небольшой экскурс в историю. Как получилось, что мальчики отошли направо, а девочки — налево?

— Согласие сторон, — ответила Мата. — Много лет назад наших праматерей насильственно переселили на эту планету. Бесчеловечное отторжение от общества подействовало на них отрезвляюще, и они позаботились о том, чтобы здешнее общество не унаследовало отрицательные черты больших цивилизаций. У нас превалируют мир, здравомыслие и логика. Вот так мы и стали теми, кого ты видишь перед собой.

— Женщины, — сказал я. — Страна амазонок.

— Верно. Нам долго пришлось бороться за выживание. Фундаменталисты старались нас поработить, соседи за стенкой — вообще уничтожить. Нас считают «низшей расой», угрозой их существованию. Высадившись на этой планете, праматери обнаружили, что психопаты-жлобы уже неплохо обустроились. Думаешь, легко было добиться, чтобы они оставили нас в покое? Сколько времени на это ушло, сколько сил! Не желая больше их растрачивать, матери-основательницы сумели убедить правящую клику мужчин, что они только выиграют, если найдут своей энергии более мирное применение. Они пошли на сделку с мужскими вожаками, помогли им прочно обосноваться на вершине социальной пирамиды, зато все нижние слои подчинили себе.

— Какой ужас! — сказала Мадонетта. — Превратить всех мужчин в рабов!

— Никогда не называй их рабами. «Добровольные помощники» звучит намного лучше. Мы доказали мужским вожакам, в частности этому гадкому типу по прозвищу Железный Джон, что править с помощью мозгов гораздо удобнее, чем с помощью мускулов. А если мозги и мускулы помогают друг другу, то они вообще способны творить чудеса. Их сила, наш ум и научные познания… Вот так и развивались наши культуры — порознь, но в плодотворном сотрудничестве. Вначале было много конфликтов, даже обоюдной ненависти, но мы положили этому конец, когда договорились, что только мужские власти будут знать о нашем существовании. Надо сказать, эту идею они приняли с восторгом.

— Тогда-то вы и построили два Рая? И стену?

— Верно. Лайокукая богата красной глиной и ископаемым топливом, поэтому мужчины страстно увлеклись обжигом кирпичей. Разумеется, после того, как мы обучили их этому ремеслу. Они даже состязания устраивали — кто больше вылепит, обожжет или перетащит. Чемпион получал прозвище Кирпичное Рыло и огромную популярность. В конце концов за горами кирпичей уже нельзя было увидеть лес. Тогда мы быстренько извлекли из банков данных описание разных способов кладки и подбросили мужчинам новое развлечение.

Она пригубила вино и обвела вокруг себя рукой.

— Вот результаты. Согласитесь, они впечатляют. Пока наши физики сортировали мужчин по этому признаку, культурологи проанализировали убогие жлобские теории, которые довели соседей до такой жизни. В их пантеоне среди прочих гнусных идолов фигурировал Железный Ганс. Мы его упростили и чуть переименовали. Затем с помощью генной инженерии усовершенствовали организм лидера — в этом новом обличье вы его и встретили. Он даже был благодарен… очень давно.

— Как давно?

— Века назад. Помимо всего прочего, он приобрел долголетие на клеточном уровне.

Я начал улавливать.

— И я готов поспорить, что вы об этом узнали не от бабушки или прабабушки… Вы, да и остальные дамы, прошли сходную процедуру.

Она кивнула с улыбкой.

— Вы весьма проницательны, Джеймс. Да, на обеих половинах Рая верхушка подверглась усовершенствованию в целях консервации института власти…

— И оной консервации также способствует неведение мужчин и женщин друг о друге?

Мата восхищенно покачала головой.

— Вы и впрямь очень умны! Как бы мне хотелось, чтобы за стенкой правили вы, а не этот волосатый придурок.

— Спасибо, но у меня уже есть работа. Итак, мужчины за стеной не знают, что здесь живете вы, женщины. А ваши подданные, наверное, тоже не…

— Ну, что вы! Им известно о мужчинах, но это ничего не меняет. У нас стабильное, процветающее общество. Полноценная интеллектуальная жизнь — для всех, материнство — для желающих…

— А религия? А дамский эквивалент Железного Джона?

Она расхохоталась от души, женщины, которые прислушивались к нашей беседе, — тоже. Даже Мадонетта заулыбалась. И отвернулась, встретив мой пылающий взгляд.

— Давайте, давайте, — проворчал я, — веселитесь. А когда успокоитесь, сделайте милость, объясните, что тут смешного.

— Извините, Джеймс, — сказала Мата, и смех утих. — Это и в самом деле невежливо. Ответ прост: женщинам не нужны мифы, чтобы объяснить их сущность. Все легенды о Железном Гансе, Железном Джоне, Барбароссе, Мерлине и тому подобных героях-спасителях — сугубо мужские. Конечно, это всего лишь мое наблюдение, вы не обязаны соглашаться, но разве вы сами не видите, что мужчины драчливы, злы, ненадежны и небезопасны? Потому-то и нужны им мифы — для оправдания такой натуры.

Пожалуй, я мог бы долго с ней спорить… Ну, не то чтобы очень уж долго, но мог. Конечно, рациональное зерно в ее словах присутствует, но гораздо больше — свободного полета фантазии. И я решил погодить. Вот разузнаю об этом мирке побольше, тогда и поговорим.

Я поднял палец.

— А теперь скажите, все ли я правильно понял. Вы, дамы, уютно устроились по эту сторону стены. Помогаете мужчинам, погрязшим в невежестве на той стороне. А еще держите их в узде. Так?

— Так. В основном. Помимо всего прочего.

— Можно спросить, чем они за это расплачиваются?

— Сказать по правде, сущей ерундой. Свежим мясом от кочевников. Ведь фундаменталисты не только не желают торговать напрямую — они якобы не верят в само наше существование, хотя на самом деле все знают и мечтают сжить нас со свету. Еще мужчины время от времени пополняют криогенный банк спермы… Ну, и оказывают кое-какие услуги. Мы с ними нянчимся в основном по привычке, а еще — ради собственной безопасности, конечно. Если мужчина не догадывается, что мы живем по соседству, он и неприятностей не доставляет. Когда досаждают кочевники, мы науськиваем на них соседей — ведь их хлебом не корми, дай подраться. В целом — взаимовыгодное сотрудничество.

— Что ж, похоже на то. — Я допил вино и наконец ощутил воздействие алкоголя. Все лучше, чем боль от ссадин и ушибов. Надо бы ребра проверить — целы ли? Впрочем, успеется. Сейчас гораздо интереснее драматический конфликт культур, разворачивающийся передо мной.