Чародей с гитарой. Том 2

— «Ответствую»? Это что за диалект?

— Тс-с, — шикнула Виджи.

— Да будет ведомо стоящему предо мною, — продолжал меч, — что я Первый и Единственный Истинный Меч. Сие кресло — мой приют, и я стою на его страже во веки веков.

— А что, ежели не во веки? — саркастично поинтересовался Мадж.

Меч не отреагировал.

— Поместившие меня сюда ведали, что лишь истинный герой сумеет отнять у меня приют и вынести меня на свет, где я послужу к величайшей защите и немалой выгоде сего героя.

Голос и сияние угасли одновременно.

— Тьфу! — Мадж отступил. — Значица, пиши пропало. Никому никакой пользы.

— С чего ты взял? — Виджи оглядела всех по очереди. — Надо попробовать его вытащить. Может, среди нас есть истинный герой.

Маджа эта идея чрезвычайно веселила, пока Виджи не состроила ему глазки.

— Маджи, ты первый. Что бы ни случилось — ты мой истинный герой.

Мадж тут же проникся собственной значимостью.

— Это меняет дело, милашка, хотя, по-моему, я попусту теряю время. Не могу позволить, чтоб говорили, будто я пропустил просьбу дамы мимо ушей.

Он вернулся к креслу и оглядел меч со всех сторон, пока его спутники нетерпеливо дожидались. Наконец Мадж вскочил ногами на сиденье, ухватился за рукоятку меча обеими лапами и сделал могучий рывок. Усы его тряслись, морду исказила гримаса предельного напряжения.

— Идет? — не удержалась Виджи.

Мадж в конце концов оставил меч в покое, с шумом перевел дух и сгорбился.

— Что идет? Меч или грыжа? — проворчал он, слезая с кресла. — Говорил же я, что никакой не герой, тем паче истинный. Не был, не буду, и впредь не стану рваться. Меня устраивает принадлежать тебе, милашка. Давай-ка пробуй ты, мохнатый в маске!

— Было бы крайне удивительно, но почему бы не попробовать? — Енот вскочил на освободившееся сиденье и потянул за меч, особо не напрягаясь. — Жаль, но в герои силенкой не вышел.

— Может, нужна грубая сила? — разглядывая кресло, предположил Джон-Том. — Может, пропихнем кресло наружу — и Тейва попробует?

— Я не в счет, — послышался через щель голос жеребца. — Не собираюсь в герои, не нужна мне эта ответственность. Я хочу только летать. Кстати, раз уж речь зашла об этом — может, пришпорите события? У меня такое чувство, будто я торчу здесь несколько часов.

На самом деле прошло несколько минут, но Тейва уже извелся от безделья.

— Мы скоро. — Джон-Том перевел взгляд на единственную в отряде даму. — Виджи, давай!

— Что, я?

— Конечно, любашка, валяй! — Мадж подтолкнул ее вперед. — То, что этот железный кусок задаваки ляпнул «герой», никак не значит, что не может быть «героини».

— А что я буду делать с эдаким-то мечом? — замялась она. — С ножом мне гораздо удобнее.

— Да с ним ты и останешься, — уговаривал Мадж, — но все едино, попробуй.

Виджи послушалась, но не смогла сдвинуть меч ни на волос. Мадж обернулся к рослому другу.

— Пожалуй, это для тебя, парень! Ежели среди нас кто и годится в истинные герои, то скорей всего ты. Или в герои, или в психушку.

Джон-Том не мог не признать, что это правда. Разве ему в прошлом году не приходилось выступать в этой роли несколько раз — и разве он не вышел из испытаний целым, невредимым, да еще и с победой? Быть может, меч только его и ждет. Быть может, невидимые, неведомые силы, поместившие меч сюда, знали, что такое оружие может понадобиться Джон-Тому в конце путешествия? Наверно, это целенаправленный дар судьбы.

Подойдя к креслу, он двумя руками ухватился за рукоять меча, выпрямился, чтобы работали не только руки, но и плечи, и ноги, и несколько раз рванул.

Меч и не шелохнулся.

— Почему б не спеть для него, приятель?

Понять выражение физиономии прислонившегося к дальней стене Маджа было невозможно, и Джон-Тому это пришлось не по вкусу. Он прервал свои потуги — хотя бы для того, чтобы отдышаться.

— И спел бы, будь у меня дуара!

Тут меч снова заговорил.

— Да будет вам ведомо — я Единственный Истинный Меч.

— Кто бы говорил, — буркнул Джон-Том, отходя от кресла.

— Чванливая железяка, а? По мне, так нет никакого прока от оружия, которое тебя забалтывает.

Мадж пнул кресло — не слишком сильно, чтобы ушибиться или повредить мебель, но достаточно крепко, чтобы получить сатисфакцию.

— У меня есть лук и сабля — так кому нужна эта штука? — Тут он заметил, с каким сожалением смотрит на заколдованный клинок Джон-Том. — Выше нос, парень! Незачем рваться в истинные герои, вполне достаточно быть обычным, заурядным, средненьким героем.

— Знаю, Мадж, просто я подумал...

— Что подумал? — проницательно глянул на него Мадж. — Что ты какой-то особенный? Что тебя занесло в этот мир с некой неведомой целью, а не просто по ошибке? Говорят, смирение душе во благо. Но у меня этого нет, так что не знаю.

— Чего нет? Смирения или души?

— А вот от этого я бы не отказалась! — Виджи плюхнулась в кресло и, не обращая внимания на торчащий меч, заглянула в стоящее наклонно зеркало и начала прихорашиваться. — Оно будет чудесно смотреться в спальне и...

Увидев озарившее зеркало нежно-розовое сияние, она умолкла на полуслове.

— Тьфу, дерьмо! — сказал Мадж. — Только не это!

И действительно, зеркало заговорило — чуть менее мелодичным голосом, чем меч.

— Да будет ведомо всем, восседающим предо мною, что я Единственное Истинное Зеркало. Все заглянувшие в мои глубины увидят себя такими, какие они есть, а не какими себя полагают — без предубеждения, без лести, без приукрашивания.

Зеркало умолкло, но розовое сияние не погасло.

— Раз уж хочешь держать его в спальне, милашка, так глянь в него мимоходом.

— А ты уверен, что это не опасно? — спросила Виджи и тут же ответила на собственный вопрос: — Нет, конечно же, не уверен. Но меч-то ничего не сделал! Ладно, в самом-то деле, чего там — это всего лишь зеркало.

Виджи склонилась к стеклу.

Оттуда глядела точная ее копия — только одетая не в обноски, в которые превратилась одежда выдры после знакомства с пиратами, каннибалами и тяжелыми обстоятельствами. Отражение было облачено в изысканное, доходящее до пола платье, искрящееся золотом и драгоценными камнями. Осанка и выражение достоинства в сочетании с этими одеяниями оставляли впечатление уверенности и власти.

— Я выгляжу красиво, — благоговейно шепнула Виджи, — поистине красиво.

— Это ж истинное зеркало, верняк, — улыбнулся ей Мадж.

— Но я похожа на королеву! У меня нет таких туалетов.

— Пока нет, — пробормотал Джон-Том. В самом деле, изображение выглядело по-царски.

Спрыгнув с кресла, Виджи кинулась Маджу в объятия.

— Как ты думаешь, что это означает?

— Либо у тебя будет тонна денег, либо нас водит за нос шутник высшего класса, — зашептал он ей на ухо.

— Дайте-ка испробую! — Перестраховщик нацелился на кресло. Выдры и Джон-Том подошли поближе, чтобы тоже видеть отражение. Вдоль витиеватой рамы пробегали розовые проблески, но отражение ничуть не отличалось от оригинала — ни на волос.

Енот подождал еще немного и покинул кресло.

— Я не огорчен, уж будьте покойны. Я такой, каким выгляжу. Бывает и хуже.

— Такова твоя истинная сущность, — негромко пробормотал Джон-Том.

— Мадж, ты следующий. — Виджи подталкивала к креслу друга.

— Эй, любашка, погоди чуток! Дай сперва подумать. Чтой-то неохота мне смотреть, каков я по правде. Судя по словам друзей, это оставляет желать лучшего.

— Давай-давай, Мадж, — это всего лишь зеркало!

— Во-во. — Мадж собрался с духом. — Готовьтесь подхватить меня, ежели сомлею.

Он осторожно уселся, положив руки на подлокотники, повернулся навстречу отражению — и увидел дряхлую выдру на последней стадии разложения. Почти весь мех поседел, а тело исхудало так, что скулы и ключицы грозили вот-вот прорвать кожу. Слева усы почти все выпали, а из уголка трясущихся губ с той же стороны стекала струйка слюны. Правый глаз бешено вращался совершенно независимо от левого. Одеждой старику служило рваное тряпье.