Времяточец: Откровение (ЛП)

— Мы пытаемся ему сказать, — вздохнула стареющая женщина, — но он нас не слушает.

Это похоже на правду, — подумала Эйс. Она доверяла своей совести, пользовалась её внутренними импульсами тогда, когда больше не с кем было поговорить. А такие, как Доктор, кому нужно было соответствовать своему вселенскому имиджу, накрывают ночью голову подушкой и стараются не видеть сны. Она на секунду задумалась о том, как выглядел внутренний ландшафт Джонни Чесса, или хотя бы её.

— Ладно, — Эйс встала. — Давайте заставим его выслушать.

Она прикрыла рукой глаза от света, который теперь заливал ландшафт данных, и увидела свой меч, всё ещё торчавший в синапсическом мосту.

— Пойдёмте, взглянем на этот Провал.

Быстро спустившись по лестнице, которая после исчезновения врат-медальона начала разваливаться, они подошли к краю Провала. Эйс разглядывала кратер серого вещества, окружавшего вход пропасть. Она стояла на краю ветреного обрыва; сверху трава, внизу мозг.

— Если всё это иллюзия, то почему эта часть так похожа на настоящий мозг? — спросила она у окружившей её группы странных существ.

Капрал Хиггинс из ЮНИТ, державший свою голову подмышкой, поднял руку и сказал:

— Мисс, мне кажется, что Доктор таким образом обрисовывает то, что понимает не полностью. Он обрисовывает это в наиболее общих чертах. Там внизу сильные силы-архетипы, боги, как их назвал бы Юнг. Доктор предпочитает обозначить здесь реальность ситуации.

— Прямо как вы, да? Вы все говорите как Доктор, а не как настоящие вы.

— Не может же он всех нас держать в своём мозгу в полном виде, — пробормотала стареющая женщина, в этот момент снова помолодев. — Мы как персонажи книги, которую он постоянно переписывает. Если бы он не был честным, он бы переписал нас так сильно, что наша смерть была бы нашей виной.

— Но она ведь не совсем его вина, так?

— Это больное место, — сказала Кингдом.

— И предмет споров между парнями, — закончил Хиггинс.

— Что же, — сказала Эйс, забив в утёс вынутый из рюкзака крюк и привязав к нему конец верёвки. — Если это и книга, то чертовски странная.

Она надела кожаные полуперчатки и начала спускаться.

— Не повторяйте такое дома, дети, — пробормотала она себе под нос.

— Будь осторожнее, — крикнула ей вслед Кингдом. — Времяточец всё ещё должен быть где-то там, как и все архетипы богов. Компания у тебя будет опасная.

— Ничего страшного, — крикнула в ответ Эйс. — Я когда-то ходила выпить в «Brixton Academy" [17].

Спуск был хотя и не самым сложным в жизни Эйс, но уж точно самым странным. Порода, по которой она лезла, пульсировала жизнью, ей хотелось поморщиться каждый раз, когда она забивала новый крюк. Много раз ей приходилось лезть без страховки, и взгляды, брошенные на пропасть, не добавляли желания продолжать. Темнота под ней казалась бесконечной, и иногда в этой мгле возникали странные огни и эхо. Один раз посыпавшееся из-под неё вещество приняло форму чего-то летучего, но потом лишь раздалось странное, хохочущее эхо.

Поперёк провала ударила молния, подпалив её рюкзак. Она погасила его, постучав им об стену. От того, что было внизу, поднималось странное тепло, с поднимающимся тёплым воздухом приходил сильный запах. Запах говорил о непередаваемой тоске, агонии, отчаянии.

Эйс прикусила губу и сосредоточилась на лазании.

В конце концов стал виден пейзаж. Дно Провала было покрыто золотым песком, во все стороны расходились маленькие тоннели.

Эйс слезла со стены Провала, вынула последний крюк и осмотрелась. Выбрать тоннель, любой тоннель.

Тот, который она выбрала, быстро вывел наружу.

Вроде как.

Гнетущее грозовое небо бурлило малиновым над суровым пейзажем, в котором было полно острых скал. Общее впечатление было инопланетное, словно это была какая-то кошмарная версия какой-то территории из юности Доктора.

Некоторые скалы были похожи на могильные камни.

Вдали, а «даль» в этой местности было понятием странным, Эйс увидела группу людей. Они стояли на горизонте и, казалось, смотрели на неё.

Что же, других вариантов всё равно нет. Она пошла в их сторону. Она была настроена не думать ни о чём, пока не найдёт эту совесть, как бы там она не выглядела, и не вернёт её на место. Всё это ей напомнило о том, как она когда-то пыталась украсть из книжного магазина в Лондоне дорогую книгу о взрывчатых веществах. Она тогда вернулась и положила книгу на место, но вместо удовлетворения от правильного поступка она до конца дня чувствовала себя трусихой.

Если профессор мог победить Времяточца, но не мог вернуть ей жизнь, может быть, она будет жить такой же загробной жизнью, как его старые воплощения; немножко в Берлине 1930-х, сражаясь с фашистами, флиртуя со всеми, кого ей доводилось встречать.

Подойдя поближе, Эйс насчитала три фигуры, собравшиеся вокруг котла. Вспомнив уроки английской литературы и десяток юмористических скетчей, она догадалась, что она может сейчас увидеть.

Вокруг котла стояли три женщины. Молодая девушка со светлыми локонами, чуть моложе Эйс, рубенсовская женщина с тёмными глазами и тёмно-рыжими волосами, и старуха с белоснежными волосами. Они подняли головы, глядя на приближавшуюся Эйс.

— Привет, вы тут где-нибудь совесть не видели?

— Она пришла, — прошептала старуха.

Эйс поняла, что это будет непросто.

— Подойди сюда, детка, — пробормотала взрослая женщина с лёгким северным акцентом. — Мы должны показать тебе кое-что.

Странно, но рядом с ними Эйс чувствовала себя как дома, словно они были старыми друзьями, которых она не могла вспомнить. Она подошла к котлу.

— Ладно, но только на минутку.

— Посмотри в котёл, — хихикала девушка.

Эйс посмотрела. Вначале она увидела только своё лицо, отражённое в воде. Затем там появилось ещё что-то, что-то далёкое. Дерево. Огромное дерево, которое поднималось выше, чем показывал котёл.

— Что это? — прошептала она, хотя подозревала, что знает ответ.

— Это омфалос, детка, мировое дерево, — пробормотала старуха. — Это самый центр группового разума Доктора, фокус всего, чем он есть, был, и будет.

— Особенное место, значит, — сказала Эйс. — Как мне туда попасть?

— Иди по дороге, — вздохнула взрослая женщина. — И не позволяй себе отвлечься, сестра. Есть много способов сбиться с пути. Доктор это прочувствовал на своей шкуре.

Эйс увидела кирпичную дорогу, уводящую вдаль. Она пошла к ней, а затем обернулась:

— Слушайте, я не могу не спросить. А кто вы такие?

— Мы женские стороны Доктора, начала девы, матери, и старухи, — прошептала Мать. — Он давно уже позабыл о нас. Во многом нашу роль для него исполняешь ты. Вот почему ты здесь, чтобы сделать то, что Доктор должен был сделать сам.

— Как обычно, значит, — Эйс вышла на дорогу и пошла.

Пройдя около километра, Эйс подумала, что местность тут довольно невзрачная. Дорога уходила вдаль, вокруг были зловещие угловатые скалы, и Эйс это снова напомнило компьютерную игру. Что же, в этом была своя логика. Это место, как и компьютерные игры, было отображением реальностей, которые в ином виде были бы людям непонятны.

— Дорри! — раздался крик из-за одной из скал недалеко от дороги.

Да, конечно, именно этого в первую очередь и следовало ожидать. Эйс стояла на месте.

Из-за скалы вышла Одри, мама Дорри… нет, Эйс. Она брела вперёд, протянув дочери руку.

— Дорри, я так давно по тебе скучаю. Ты была так далеко.

Она была в точности такая же, как всегда, её голос дрожал от эмоций, которые она не могла проявлять, готовая дать все объяснения, которых её дочь никогда не слышала. Эйс заметила, что обутые в тапочки ноги матери проваливаются. Почва между ней и дорогой была зыбкая. Шаг за шагом она всё глубже погружалась в песок.

— Слушай, я знаю, что ты иллюзия, но ты всё-таки лучше вернись, а? Ты не хочешь меня видеть.

Возле самой дороги Одри погрузилась по шею.