Колесо Перепёлкина

жаные наколенники, как у тех мальчиков, что катаются на досках с роликами. А то вон уже какая плямба на ноге.

– Это еще раньше, вчерашняя плямба! А с Колеса я уже не падаю!.. Мы пошли гулять, ладно? – И Вася с Колесом выскочил из комнаты, слыша спиной мамины «только осторожно!», «только не далеко!», «только не долго!».

…Последняя школьная неделя пролетела будто уже не школьная. Потому что главными в ней были не уроки, а лихие поездки на Колесе по окрестным улицам и асфальтовым садовым дорожкам. А еще – встречи с Микой…

Ложась спать, Вася пристраивал Колесо рядом. Теперь, снабженное педалями, оно не влезало под подушку. Вася укутывал Колесо тети-Томиной наволочкой и укладывал между подушкой и стенкой. Мама каждый раз возмущалась:

– Неужели нельзя держать э т о в кладовке или хотя бы под кроватью?

– Оно не э т о, а мой друг! – защищал Колесо Вася. Мама сжимала губы и поднимала глаза к потолку. А однажды со сдержанной горечью сказала папе:

– Боюсь, что нашего ребенка придется показать врачу.

– Ну что ты выдумываешь, Яночка! Мальчик просто играет.

– Это для тебя все просто! А у Василия, возможно, зачатки психического отклонения…

– О-о-о! Если и есть отклонение, то не у него!

– Что-о?!

– Оно скоро заведется во мне. От таких разговоров.

– А мне показалось, что ты имел в виду меня!

– Упаси Господь!

– Нет, если тебе кажется, что у меня признаки шизофрении, ты так и скажи!

– Ну, хватит вам! – взвыл за ширмой Вася . – Если не перестанете, я заболею ангиной! Или аппендицитом!

Мама и папа разом примолкли. Если Вася заболевал, они делались тихими, заботливыми и забывали про ссоры. Но ведь каждую неделю болеть не будешь, так никакого здоровья не хватит…

Однажды после очередного спора с Васей, мама горько поджала губы.

– Ты в последнее время совершенно перестал меня слушать. Это все из-за твоего колеса. Видимо, его ты любишь больше, чем маму.

Вася только вздохнул. Ну что она такое говорит! Маму (да и папу тоже) он любил больше всех на свете. Несмотря ни на что! Но ведь к маме не приделаешь педали и не будешь лихо носиться на ней по тротуаром и аллеям! И – это главное – не засунешь ее на ночь между стеной и подушкой и не станешь до полуночного часа шептаться и делиться тайнами. Тем более, что есть и такие тайны, которые ни одному человеку, даже маме, не расскажешь.

Например, как он подобрался недавно к часовне Святой Екатерины, что в конце Рябинового бульвара, посидел у ее задней стены в лопухах, огляделся, поставил на кирпичный выступ свечной огарок и, ломая от волнения спички, зажег фитилек. Войти в часовню один, без взрослых, Вася не смел, а здесь он был незаметен. Встал коленями в траву, тронул лбом прохладные кирпичи и прошептал: «Господи, пусть о н и перестанут ссориться. Или пусть не так часто. Ладно? Я очень прошу…» В это миг за спиной появилась какая-то бабка: «Ах ты террорист! Поджигатель!..» Вася опомнился только через пять кварталов от часовни и потом до вечера не выходил