Люди Дромоса (Крыса в Лабиринте) (СИ)

Уселся за столик и жестами изобразил, что хочу есть. Передо мной поставили большущую тарелку, и я почувствовал, что чертовски, просто безобразно и до неприличия голоден.

Аромат копчёного мяса защекотал ноздри и вскружил голову, заставив заурчать желудок. Казалось, даже кровь скорее побежала по венам, подгоняемая учащённо забившимся сердцем. Потекли слюнки и я, урча, словно голодный зверь, впился зубами в поданный мне кусок. Эх, пивка бы сейчас. Я щёлкнул пальцами и на столике быстро появился кувшин с пенистой шапкой. И очень вовремя, надо сказать, так как во рту начался пожар, который я поспешил залить продуктом местных пивоварен. Холодным, пенистым. Казалось, оно таяло во рту, гася угли и, в свою очередь, требуя "продолжения банкета" в виде воблы. Мечтать не вредно, ибо воблы в меню не было.

Но это я уж совсем оборзел.

"Как быстро ты превратился в эстетствующего гурмана". Ехидно начало моё "второе Я". Хотя, кто их, гурманов знает. Может, они воблу на дух не переносят.

Поймав себя на этих мыслях, я понял, что вот теперь, мне действительно всё нипочём. И, расплатившись долларами, вышел из заведения и побрёл за город, чтобы, наконец, забраться в скутер и отправиться в Москву.

Дома ждала Инкина записка.

"Юрик, Лена. Куда вы запропастились? А, впрочем, догадываюсь. Вляпались в очередную авантюру. Я с малышами "у себя" и собираюсь "выйти" через два дня. Пока. Инна".

Внизу стояло вчерашнее число.

Да уж, дорогая угадала на все сто пятьдесят процентов. Вот, боюсь только, узнав насколько мы вляпались, у неё волосы встанут дыбом.

За всеми этими размышлениями я не торопясь принял душ и произвёл ревизию холодильника. И, чистый и умытый, сияя распаренной розовой кожей приготовил здоровущий бутерброд и принялся собираться с духом, чтобы позвонить Виктору.

"Раз уж "Аббат" настаивает на сборе всех то, значит, у него есть какой-о план. И, я так понимаю, это не просто "сходи туда куда я скажу, и дай тому-то и тому-то по морде".

Наконец, дойдя до нужной кондиции, снял трубку и набрал номер. Он ответил после третьего гудка.

– Здравствуёте, Сэнсэй.

– А, явился! - едва заслышав мой голос, заворчал он.

– Я что, ухитрился пропустить что-то важное?

– Да нет, это я так, для острастки. Что новенького?

– Много чего. - Я боялся быть принятым за сумасшедшего и не решился пересказать то, чем осчастливил меня Аббат по телефону. Лучше, пусть уж сам. При встрече, так сказать.

– Чего звонишь-то? - Подозрительно спросил он. - Что-то раньше за тобой подобной прыти не наблюдалось.

Это он верно подметил. После сворачивания работ по исследованию Земли-2 я всеми правдами и неправдами старался отлынить от всевозможных мелких и нудных поручений, которыми меня старался загрузить Генерал. Иногда это удавалось, а иногда, как в случае с командировкой к берегам Средиземного моря - нет.

– Да вот, звоню напомнить, что через недельку у нас праздник.

– Ну, об этом мог бы не напоминать. Да и Елена Владимировна не дала бы забыть. Кстати, как она там?

– Жива здорова. По крайней мере была таковой два дня назад.

– Ладно, майор, до встречи. И смотри там у меня. - В его голосе появлись притворно-грозные нотки.

– Куда смотреть-то?

– Ну, не прикидывайся овечкой. Кто Смыслова с секретуткой на бульвар выволок? Бедняг подобрал милицейский патруль, и дело получило огласку. А в ведомствах, подобных нашему, сам знаешь…

– Так таки не смог отмазаться?

– Смочь-то смог, это ты прав. Да вот, только, карьерный рост проколовшегося сотрудника поневоле начинает тормозиться. У нас же, сам знаешь, на каждое место по два кандидата.

– Так, может, я уступлю кому нибудь моё? - Не преминул поинтересоваться я.

Не то чтобы погоны меня слишком тяготили, но…

– Но-но, ты это мне брось. Голову собственноручно оторву. - Пообещал Виктор.

И дал отбой.

Я часа два поспал, после чего, оставив Инне записку и глубоко вздохнув, снова "вошёл" в коридор.

По счастию, это во всех отношениях привычное место. И никаких выкрутасов, сводящих с ума и вызывающих желание немедленно наложить в штаны. Я взял из кучи велосипед и споро закрутил педали.

Ноги работали сами собой, а я пытался вспомнить, как это у меня всё получилось. Картина, возникшая в голове, состояла из неопределённых обрывков. И, даже мысленно не мог представить, что снова смогу заставить себя войти в это огромное и сумбурное нечто. Оно словно растворяет в себе, норовя всосать, и разложить на молекулы без остатка. Бог с ним, с Золотым ключиком от заветной дверцы. На мой век и тех трёх миров, в которые то и дело забрасывает судьба, с лихвой хватит. Правда, есть одно маленькое но. Это самое пресловутое шестое чувство. У кого как, а у меня оно чаше всего выражалось словами: "жопой чую". И это самой чуйство было шибко неприятным, навевая образы густого киселя, в котором мне ещё предстоит побарахтаться. Ощущая чужое и мощное давление и, временами, бесстрастный и беззастенчивый взгляд.

С холодным равнодушным любопытством разглядывающий диковинное нечто, невесть как попавшее в устоявшуюся, хотя и непостижимую систему. И нет ей дела до чаяний и надежд маленькой букашки, которой и нужна-то всего одна норка. Маленькая и непохожая на другие. Да и, узнай оно о существовании таких норок-ходов, понаделанных настырными букашками, им явно не поздоровиться.

22

– Что-то ты долго? - Ленка смотрела на меня и это была прежняя Ленка. - Загулял, небось.

– Можно сказать и так. - Согласно кивнул я. - Ты-то как?

Она пожала плечами, давая понять, что, мол, переживёт.

– А где Проф с Лёнькой?

– В песочнице, где ж им ещё быть. Организовывают.

– Тут такое дело, Ленусик… В общем, надо их вытащить "назад к нам".

Решив, не распрягаться дважды, в пути я таинственно молчал, а Ленка, как я уже говорил - большая умница, и ни о чём не спрашивала.

Вон и строительная площадка. Вовсю кипит работа, а Семён Викторович, с видом Большого Босса стоит в сторонке и то и дело улыбается.

– Привет, Проф!

– Здравствуйте. - Потом он испытующе посмотрел на меня и посерьёзнел. - Случилось что-то неординарное?

– Случилось. - Я глубоко вздохнул, давая понять, что я тут кругом невиноватый.

– Что ж, рассказывайте.

– В общем, такое дело… нас всех, меня, девочек, Вас, Лёньку и Генерала приглашает на собеседование один очень могущественный человек.

– Не тот ли, с которым вы как-то обещали познакомить?

– Он самый. - Кивнул я.

– Ты имеешь в виду Гроссмейстера?

И, хотя Ленка при мне ни разу не называла его так, я понял, что она об "Аббате".

– Его самого.

– Юрка, не тяни.

Но я покачал головой.

– Всё настолько не укладывается в голове, что, боюсь, не смогу объяснить подробно. Пусть уж он сам.

– Когда? - Ни Профа, ни Лёньку долго уговаривать не пришлось.

– Через шесть дней. Как раз приурочил ко дню рождения малышей.

– Что ж, придётся консервировать производство. - В голосе Профа не слышалось и следа сожаления, только сухая деловитость. - Я думаю, дня за четыре справимся, так что, во вторник.

Видно, Проф и в самом деле прижился в этом мире, так как на лице у него проступала грусть а Мамми Роза украдкой смахивала слёзы. Я же, проведший все дни ожидания, валяясь у речки, был рад что ожидание закончилось. Мы сели в машину и направились к холму, облюбованному мной для "переходов". Вот уже спят Лёнька с Семёном Викторовичем, а Джип "забрала" Ленка. И, в который раз я протягиваю ей руку.

– Ну что, "пошли"?

На именины к близнецам приехали Рая с мужем. С Киан-Туо прилетела Ритка, как всегда загоревшая и улыбающаяся. Совершенно обычным образом появился "Аббат". Или, мне теперь называть его Гроссмейстер?