Дети радужных лун (СИ)

сержант Пат, все же успев одеть свой черный парадный китель. Он тоже не

видел за пять лет службы, чтобы пилоты собирались в парадной форме.

Пат занял свое место, читая планки, с изумлением выставился на Джея:

-- Джей? Ты - элита?

Джей как-то виновато пожал плечами:

-- Знаешь, это смешно, но я при этом все же остаюсь живым человеком. Ты

бы, зная мой Рейтинг, приходил ко мне трепаться, пить пиво и курить травку?

-- Ну, не знаю, -- задумчиво покачал головой Пат.

Луми осматривалась. Трапецевидный балкон застеклили, отчего он изнутри

приобрел сходство с мостиком лайнера. Столы располагались амфитеатром

вокруг небльшой эстрады, стоящей у самого стекла, и летное поле оказалось

живой естественной декорацией. У посетителей создавалась иллюзия, что они

смотрят из рубки садящегося корабля. Пилоны остекления, декорированные

мириадами светящихся и перемигивающихся огоньков, дополняли впечатление.

Металлическое возвышение эстрады пока оставалось пустым.

Джей тоже с удовольствием осмотрелся. Кивнул:

-- Как я вижу, экскурсия оказалась полезной, Най?

-- Тебе нравится?

-- У меня нет слов. "Пикник на обочине" станет известен на всю галактику.

-- Грубая лесть мне тоже приятна, -- улыбнулась Най.

-- Это не лесть. Мы об этом позаботимся.

-- И не только в этой галактике, -- сказал Француз.

Негромко заиграла музыка, служащие, затянутые в униформу, начали подавать

на стол. Кельнер открыл бутылку, плеснул немного в бокал, попробовал,

кивнул. Налил еще, передал с поклоном Французу. Тот вдумчиво пригубил,

склонил голову, одобрил. Джей тихонько хихикнул.

-- Варвар, -- укоризненно сказал Француз, -- Тебя бесполезно учить

понимать толк в напитках. Тебя интересует только калибр бутылки и число ее

оборотов.

-- Шикарный кабак! -- сказал Масай, повернулся к кельнеру, -- Слышь, как

тут насчет стакана крепкого бренди? У меня аж в глотке пересохло, так тут

клево!

-- Поддерживаю, -- сказал Джей, -- Масай, не забудь про подругу. По

рюмочке, потом по славной торпеде для возбуждения аппетита, а уж потом

перейдем к дегустации лумийской кухни. Как вам мой план?

-- Потрясно! -- сказал Масай.

-- Принимается, -- кивнула Кси.

-- Роджер, -- улыбнулся Француз.

-- Я за, -- сказал Пат.

-- Все, что скажете, босс, -- прошептала Луми.

Они осуществили этот план, перешли ко второму такому же, отличающемуся

только закуской, тут в зале появилась певица и танцовщица Шоэ Шон Ахон.

Масай охнул, замычал и захлопал первым. На хрупкой зеленокожей черноволосой

девушке переливался металлическим блеском тончайший полупрозрачный

материал, удерживаемый двумя тесемочками на плечах и еще двумя на

невероятно тонкой талии. К Масаю дружно присоединились остальные и как-то

незаметно встали. Девушка обошла их, касаясь мужчин и загадочно улыбаясь

женщинам, скользнула на эстраду и тихонько покачиваясь запела о звездной

пыли и разноцветных планетах, и о пути во тьме для сверкающих искр

кораблей, о любви и смерти. Масай стискивал свою подругу, слезы катились по

его широкому лицу, но он вряд ли понимал, что плачет.

Когда она остановилась перевести дыхание, Француз поднялся, мягко

пригласил ее присоединиться к ним. Девушка кивнула и присела.

-- Вы разбили мое сердце, -- сказал Ришар, -- Если вы не разрешите мне

танцевать с вами, я погиб.

-- А вы такой хороший танцор? -- лукаво глянула она на него из-под ресниц.

-- Рядом с вами я ничтожество, -- сказал Француз, -- Но с вами невозможно

танцевать плохо. Я это чувствую. Ну и потом, тут все свои, они не будут

сплетничать, если я оскандалюсь.

-- Да, я же забыл! -- хлопнул себя по лбу Пат, полез в карман и вытащил

завернутый в платок шарик. Передал его Джею, тот с поклоном вручил Кси.

-- А что там у вас такое? -- заинтересовался Масай, -- Можно посмотреть?

-- Мне тоже интересно, -- сказала Луми.

Кси рассмеялась и развернула платок. Над столом прошелестел восхищенный

вздох. Маленькая живая драгоценность парила нал столом, постепенно

увеличиваясь в размерах, пока не стала примерно с апельсин. И она светилась

мягким живым пульсирующим светом оттенков вечернего неба.

-- Господи Иисусе!!! -- воскликнул Масай, -- Что это?

-- Настоящая стихия Воздуха, -- сказала Кси.

-- Какой хорошенький! -- воскликнула певица и погладила шар. Он увеличился

в размере вдвое и запел. Сначала тихонько, потом громче. Это была странная,

тонкая, застенчивая музыка, и еще в ней были ожидание и любопытство. Шоэ

Шон Ахон легко соскочила на эстраду, воскликнув:

-- Да это же я! -- и закружилась в таком вихре движений, что казалось, еще

чуть - и ее тонкая талия сломается.

Француз печально вздохнул и прежде чем его остановили, тоже коснулся шара.

Тот вырос еще, и в зале звучали переплетаясь уже две мелодии, причем вторая

как бы поддерживала первую, оставаясь в то же время собой - загадочной,

плавной, иногда с мягкой иронией повторяющей первую.

Никто не заметил, как Француз присоединился к певице. Они танцевали вроде

бы сами по себе, под свои мелодии, но танец переплетался как музыка, это

захватило всех. Шар медленно передвинулся, оказываясь между ними, на уровне

колен, отбрасывая тени танцующих мужчины и женщины наружу сквозь остекление

ресторана. Когда мелодии затихли и шар опять уменьшился до размера яблока,

Француз пришел себя, держа тонкие пальцы певицы. Он поклонился и поцеловал

ее руки. А она все смотрела на него, распахнув свои невероятные глаза.

-- Ты пришел, -- прошептала Шоэ Шон Ахон, -- Я ждала тебя так долго.

-- Я тоже долго искал тебя, -- улыбнулся Ришар, -- Но ожидание закончено.

Джей обнаружил, что его руки сжимают Луми и Най. Он улыбнулся и

беспристрастно поцеловал их по очереди.

-- Наверное, сегодня самый лучший день в моей жизни, -- признался Масай.

-- Да, Джей, -- с чувством сказал Пат, -- Я собирался задать тебе много

вопросов, и очень неприятных вопросов, но теперь все сняты. И если ты меня

о чем попросишь - то я не буду спрашивать, зачем тебе это нужно и все

такое. Ты, Джей, божий человек.

-- Но пиво пить мы будем? -- тревожно спросил Джей и все расхохотались.

-- Будем, -- твердо пообещал сержант Пат, -- Как ни в чем ни бывало.

Никто не заметил, как один из незаметных служащих снял заранее

установленную видеокамеру и вынес из ресторана. Там его поджидал репортер.

-- Ну как? -- спросил репортер. Служащий облизал губы и сказал:

-- Половину из того, что ты получишь. А получишь ты очень много. И смотри,

делись честно. Я тебе еще не такое принесу. Нутром чувствую.

-- А здесь что? -- жадно спросил журналист. Он был тощим и похожим на

голодную крысу.

-- Закрытая вечеринка пилотов элита с самой Ахон! -- выпалил служащий.

-- Все будет как в банке, -- заверил его журналист, выхватил камеру и

исчез в переходах торговой части портового квартала. Он расчитывал продать

материал так, чтобы он появился уже в полуночных новостях. Все связанное с

космосом и Федерацией имело хорошую цену в этом мире.

Они разошлись из ресторана за полночь, переполненные впечатлениями.

-- Завтра вечером мы должны вылететь на Офириум, -- сказала Кси. Джей

кивнул и распорядился о ремонте "Занозы", потом о небольших переделках

"Дорко", которые одобрили и Джин, и Луми, и с утра закипела работа.

Сержант Пат проснулся героем, известным всей планете: соседи позвали

смотреть новости, где сначала продемонстрировали "оргию пилотов элита" с

ним, потом видеоролик с ним же, выносящим ребенка из корабля. "Оргией" его

не упрекали, скорее даже наоборот. Комментатор шутливо заметил, что