Берег динозавров [Империум. Берег динозавров. Всемирный пройдоха]

— Отключите машину.

Человек оторвал свой взгляд от пульта и посмотрел на меня. Это был один из тех двоих, что стояли возле меня, когда я пришел в себя в кабинете Винтера. Ничего не сказав, он отвернулся и продолжал крутить какую-то рукоятку на панели перед собой. Я поднял пистолет и спокойно выстрелил в приборную панель. Человек подпрыгнул в кресле от неожиданности, но затем, вскочив, бросился закрывать пульт управления своим телом.

— Прекратите сейчас же, болван вы паршивый! — закричал он. — Мы можем погибнуть. Я вам сейчас попытаюсь объяснить.

— Уже пробовали, — засмеялся я, — но не сработало. Убирайся-ка лучше с дороги, приятель. Так или иначе, но я остановлю этот фургон.

Я встал, чтобы видеть одновременно обоих похитителей. При звуке моего выстрела в дверях появился скрюченный Винтер с белым лицом.

— Дойль, у вас все в порядке? — спросил он, не обращая внимания на мою решительную речь.

Дойль отодвинулся от пульта, повернулся ко мне спиной и начала проверять приборы. Он щелкнул каким-то тумблером, выругался и обернулся к Винтеру.

— Коммуникатор вышел из строя, — сказал он. — Но процесс продолжается.

Теперь заколебался я. Эти двое были по-настоящему испуганы мыслью об остановке.

На меня и мой грохочущий пистолет они обращали внимание не больше, чем на ребенка с водяным пистолетом. В сравнении с остановкой, пуля, по-видимому, была для них легким укусом.

Теперь стало ясно также, что это не автофургон. В отделении водителя приборов было больше, чем на пульте авиалайнера. Окон не было. Одна за другой мысли стали возникать в моем мозгу. Космический корабль??? Машина времени???

Куда же это меня занесло???

— Ну что ж, Винтер, — наконец смог вымолвить я, — давайте заключим перемирие. Я даю вам пять минут на удовлетворительное объяснение — докажите, что вы не беглецы из палаты умалишенных и скажите мне, как вы собираетесь высадить меня там же, где схватили? Если вы не сможете или не захотите сотрудничать со мной, я сейчас же изрешечу пулями эту панель и любого, кто будет стоять перед нею.

— Хорошо, — кивнул головой Винтер. — Клянусь, что сделаю все, что смогу, только одного прошу — уходите из кабины управления!

— Я останусь именно здесь и не собираюсь пускать в ход пистолет, если только вы не дадите повода для этого, ну, хотя бы нелепыми россказнями.

Винтер вытер пот со лба.

— Вы, мистер Байард, находитесь сейчас в кабине шаттла, машины-разведчика, который действует в Сети. Под Сетью мы имеем в виду комплекс альтернативных линий, которые составляют матрицу всей одновременной реальности. Иными словами, это матрица параллельных миров. Наш привод — генератор Максони-Копини, который создает силу, действующую на то, что можно было бы назвать перпендикуляром к нормальной энтропии. Фактически, я плохо разбираюсь в физических принципах этого механизма — я не техник…

Я посмотрел на часы. Винтер понял мою мысль.

— Империум — это правительство линии А-ноль-ноль, где было сделано это открытие. Генератор чрезвычайно сложен в конструкции и всегда есть тысяча способов причинить вред тем, кто работает с ним, если допустить ошибку. Исходя из факта, что каждая A-линия из тысяч параметров системы Ноль-Ноль является сценой самой ужасной бойни, мы предположили, что наша линия — единственная, которой удалось овладеть контролем над силой, вырабатываемой генератором Максони-Копини. Мы проводим наши операции по всему сектору А-пространства, лежащего снаружи от Зоны Блайта, как мы называем этот сектор разрушения. Саму Зону Блайта или Зону Поражения мы до этого избегали.

Винтер обмотал носовой платок вокруг кровоточащей руки и продолжил свое повествование.

— Ваша линия, или мир, мистер Байард, известна под названием В-1-три — одно из двух известных нам исключений, находящихся в Зоне Поражения. Эти линии, ваша и еще одна лежат на некотором удалении от линии Ноль-Ноль. Ваша чуть ближе, чем В-1-два. Ваш мир был открыт всего около месяца назад и совсем недавно пришло подтверждение его безопасности. Вся исследовательская работа в Зоне Поражения была выполнена управляемыми автоматическими разведчиками. Почему меня выбрали, чтобы арестовать вас, я не знаю. Но поверьте мне, если вам удастся серьезно повредить этот шаттл, вы низвергнете нас в тождество с А-линией, которая может быть не более, чем кольцом радиоактивной пыли вокруг Солнца, или же мы сольемся с гигантской мутировавшей массой лишайника. Мы не можем сейчас останавливаться по какой-либо причине, пока не достигнем безопасной области.

Я слова взглянул на часы.

— Четыре минуты уже прошли, — сказал я. — То, что вы только что рассказали мне, может быть простой болтовней, а поэтому давайте доказательства.

Винтер облизал пересохшие губы.

— Дойль, — обратился он к своему напарнику. — Достаньте разведснимки этого района. Мы сделали их во время пути, — обратился он уже ко мне.

Дойль открыл отделение под панелью и вынул большой красный конверт. Он передал его мне, а я — Винтеру.

— Откройте конверт, — сказал я. — Посмотрим, что там у вас.

Винтер немного повозился, затем высыпал на стол кучу глянцевых карточек. Взяв одну из них, он передал ее мне.

— Все эти фото были сделаны из абсолютно одних и тех же пространственно-временных координат, что и те, которые занимал разведчик. Единственно, что отличается — это координаты Сети.

На фотографии были изображены многочисленные скальные обломки, висящие на фоне туманной мглы, с несколькими яркими точками, пробивающимися через это облако пыли. Я не знал, что это должно было представлять.

Винтер передал мне еще одну фотографию. Здесь было то же самое, что и на первой. Аналогичное изображение красовалось и на третьем фото, с той только добавочной деталью, что один осколок скалы имел гладкую поверхность с узкими линиями на ней.

Винтер постарался развеять мое недоумение.

— Масштаб здесь не такой, как кажется. Этот страшный ломоть не что иное, как часть земной коры на расстоянии в тридцать километров от камеры. Линии, их там кажется две, это — дороги.

Я смотрел, не веря своим глазам. Мое сознание всколыхнулось от мысли, что, возможно, Винтер рассказывал мне сущую правду.

Капитан протянул мне еще один снимок. На нем было снято темное пространство, покрытое буграми, видимое только благодаря сумрачному мерцанию света, отраженного неровностями поверхности в направлении луны — бриллиантового диска на черном небе.

Следующий снимок был наполовину затемнен какой-то массой, попавшей в объектив слишком близко и поэтому нерезкой. Сзади, огромное распростертое тело, бесформенное, необъятное лежало наполовину погребенное в зарослях стелющихся растений. Я с ужасом смотрел на крохотную головку, напоминающую коровью, которая бесполезно свисала с этого горообразного создания. На некотором удалении от головы из туши выступал напоминающий ногу придаток со свисающим копытом.

— Да, — сказал Винтер. — Это корова. Вернее, корова-мутант, у которой больше нет никаких ограничений в росте. Сейчас это обширная культура клеток, абсорбирующая питание прямо из зарослей. У всех этих мутаций растет гора плоти. Рудиментарная головка и вырастающие иногда конечности для этой туши совершенно бесполезны.

Я вернул снимки. Мне было не по себе.

— Достаточно, — выдавил я. — Ваша взяла. Давайте выпутываться из этого.

Засовывая пистолет в карман, я подумал о пулевом отверстии в панели управления и вздрогнул.

Вернувшись в кабинет, я присел у стола. Винтер снова заговорил.

— Да, приятель… не очень-то приятно узнать это все так, сразу…

Офицер продолжал говорить, а я попытался обобщить его фрагментарные сведения в одну связную картину. Необъятная паутина линий, каждая из которых представляет собой вполне законченную вселенную, каждая чуть-чуть отличная от всех других. Где-то вдоль одной из линий, в каком-то из миров было изобретено устройство, позволяющее пересекать эти линии. Что ж, может быть, так оно и есть. При таком количестве параллельных миров где-то может случиться что угодно.