Искатель. 2009. Выпуск №12

Забыл про нее… У Вики в голове навязчиво крутилась эта безнадежная фраза. А вот сможет ли она забыть Вальку, чтобы зажить своей независимой жизнью, как ей мечталось тогда на кладбище? Может быть, спустя время? А что, если нет? А что, если каждый человек приходит в жизнь со своим заданием? Валька свое предназначение понял очень рано. Творить и развлекать людей. А она? Зачем она оказалась в этой жизни рядом с ним? Может быть, ее предназначение было в том, чтобы любить Вальку и беречь его для людей. Тогда получается, что Валькина смерть лишила смысла и ее собственную жизнь?

— А как поживает Лорик? — спросила Вика.

Иван с Ликой переглянулись. Будь Вика в нормальном состоянии, она не стала бы о ней спрашивать. По крайней мере, у них. Да еще и называть уменьшительным именем.

— Мне кажется, у нее все хорошо, — осторожно сказала Лика.

— Она еще не родила?

— Родила? — искренне удивилась Лика. — С чего ты взяла? Я встретила ее на Невском, в «Мехх», она покупала себе джинсы. По-моему, еще больше похудела.

Ликины слова ударили Вику в самое сердце. Боль была такой неожиданной и такой нестерпимой, что не давала вздохнуть.

А Лика между тем что-то щебетала про тряпочки и магазины.

Вика боялась пошевелиться, ей казалось, что одно неверное движение, и она умрет. Прямо здесь. На заднем сиденье машины. Вдруг в груди что-то лопнуло, волна поднялась к горлу и хлынула из глаз. Хорошо, что никто не оборачивался к ней и ничего не спрашивал.

Слезы из глаз полились рекой. И это не было преувеличением. Она так давно не плакала, что успела забыть, как это бывает. Она не всхлипывала и даже не вытирала их, хотя в кармане у нее был платок. Она не хотела привлекать к себе внимание. Она только слизывала слезы кончиком языка и терпеливо ждала, когда поток закончится. Надо признаться, что она ожидала услышать совсем другое. Хотя, может быть, Лика, как всегда, что-то перепутала по своей рассеянности?

Шоссе неожиданно свернуло в сторону, и они оказались в поселке. Машина остановилась перед воротами. Здесь была дача ее друзей. А неподалеку их с Валькой дача, которая скоро станет ее. С большой долей вероятности.

Дачу давно не протапливали, и она промерзла насквозь. Было так холодно, что изо рта шел пар. Иван растопил камин. Для начала нужно было согреться и поесть, а потом уже идти кататься на снегоходе.

Вика села у камина. Хорошо смотреть на огонь и думать о своем. Но не в одиночестве, а когда рядом тихо и ненавязчиво течет еще чья-то жизнь.

В электрическом чайнике закипела вода. Иван заварил чай и достал из сумки лимон. Лика сделала бутерброды и взглянула на Вику. Она сидела неподвижно и о чем-то думала. Красные языки пламени отбрасывали тень на ее лицо. Но оно не пугало, как прежде, своей безжизненностью — казалось, что выражение ее лица непрерывно меняется.

Вика, не шевелясь, сидела у камина. Прошлой зимой они встречали здесь Новый год. И она точно так же сидела у этого камина. На ней было дорогое вечернее платье и манто из черно-бурой лисы, которую она приобрела специально для новогоднего праздника. У ворот просигналила машина, и Иван побежал встречать запоздавших гостей. Гости прибывали и прибывали, но места хватало всем. Потому что первый этаж дачи был спроектирован без перегородок, специально для многолюдных вечеринок, которые Лика с Иваном обожали устраивать. «На свежем воздухе», — как неизменно добавляла Лика, когда приглашала.

Видимо, было весело. Вика не могла это точно определить. Она с некоторых пор перестала получать удовольствие от шумных многолюдных сборищ. В артистической среде, где лицедейство в крови, роли распределены заранее, любители тусовок не выходят из своих образов. В чем смысл такого общения? Все как на сцене. Ну, посидели, ну, поговорили. О чем-то. Все равно каждый остался при своем. Пошутили, посмеялись. Выпили или не выпили. В тот Новый год

Валька решил завязать. Выпивка катастрофически мешала его работе. Он сидел хмурый и недовольный. Скучал. Вика не пила вместе с ним. Из солидарности. Чтобы он не чувствовал себя белой вороной. Он ценил ее поддержку, но не очень. Вальку бесило, с какой легкостью она отказывалась от спиртного. А вокруг царило общее оживление, и все уже изрядно набрались.

Около двенадцати часов вдруг, откуда ни возьмись, в зале появилось «прекрасное создание». В белых узких джинсах и пушистой серебристой кофточке. Именно появилось, потому что когда она вошла, Вика не заметила. У девушки была очаровательная полуулыбка, которая то и дело поднимала вверх уголки ее губ. Она одновременно напоминала и Венеру Боттичелли, и Рыжеволосую обнаженную Модильяни. Девушка о чем-то пошепталась с Ликой, и они вместе ушли, но вскоре появились с керосиновой лампой. Лукавая полуулыбка не предназначалась никому, пока взгляд ее не остановился на Вальке. Вроде бы невзначай. Но Валька тут же ожил.

Вика обладала большим опытом по части заигрываний особей женского пола с ее мужем. На этот раз спектакль был разыгран блестяще. Не подкопаешься. За те несколько минут, на которые взгляды их встретились, на хорошеньком личике отразилась целая гамма сложных чувств: равнодушие сменилось удивлением, потом радость внезапного узнавания вызвала смущение и, наконец, восторг, и откровенное обожание. Вальке не понадобилось даже брать в руки гитару. Очевидно, Венера Боттичелли была одной из его поклонниц.

Иван подошел к Вике с шампанским. Она не собиралась пить, но выпила. До дна. А потом все подняли бокалы за Новый год, потому что раздался бой курантов. А потом Вика пересела поближе к бару, чтобы не ходить далеко за спиртным. А потом, когда ей тоже наконец стало весело, она подошла к Лике и спросила у нее про девушку с керосиновой лампой, с которой исчез куда-то ее Валька. Оказалось, что это соседка по даче Варенька. Что ей тридцать лет и у нее очень хороший муж и замечательная дочка десяти лет. А когда Вика не поверила, то Лика засмеялась и сказала, что если бы мы с тобой были сорок второго размера, то нам тоже никто бы не дал тридцати пяти. А потом они внимательно посмотрели на себя в зеркало и решили, что им и так никто не даст тридцати пяти, но все же неплохо после праздников сесть на диету и основательно заняться своими фигурами. А потом заиграла клевая музыка, это Иван поставил на DVD-проигрыватель стриптиз. Вика вышла в самый центр гостиной и решила исполнить соло. Она уже давно мечтала об этом. Ей захлопали после первых же движений. И она пожалела, что на ней платье с длинной молнией на спине. Такую молнию фиг расстегнешь без помощи. Пришлось танцевать без обнаженки. Зато пригодилось манто из лисы, которую Вика сексуально сняла вначале, обнажив спину и плечи. Все хлопали как сумасшедшие, особенно мужчины. А потом появился Валька со своей гитарой и все испортил. А потом они катались на снегоходе, и было темно и жутко, но весело. А днем пришла Варенька с дочкой, и они все вместе на улице стали жарить шашлыки. И Валька очень смешно рассказал, как он неожиданно для себя встретил этот Новый год вместе с Варей, ее дочкой и керосиновой лампой, которую одолжила им Лика. И как это романтично, когда в праздник портится проводка и гаснет свет. И все посмеялись и согласились с ним, и Вика тоже. Хотя могла бы поспорить. У нее было что сказать по этому поводу. Но она оставила свои мысли при себе. Зачем портить людям настроение? А потом они с Валькой поехали протопить свою дачу. А потом Валька стал ездить на дачу довольно часто. Но уже один, без Вики.

Вика догадывалась, что происходит с Валькой, но ничего не говорила ему, а терпеливо ждала, когда у него это пройдет. Но у него не проходило, и он все глубже увязал в новую связь. И Вика видела, что на этот раз все было серьезно. Она не успела еще забыть, как выглядит ее влюбленный муж. А потом у нее стали сдавать нервы. И она не смогла продолжать изображать перед Валькой «состояние спокойного присутствия». Не зря говорят, что всему есть предел. Видимо, Венера Боттичелли была последней каплей, переполнившей ее чашу терпения. И она устроила Вальке сцену и назвала все своими именами. Такого раньше она себе не позволяла. Надо сказать, что на него это очень подействовало. Но ненадолго. А потом сцены стали повторяться, причем раз от раза становились все более и более безобразными. А потом Валька запил, и она впервые за десять лет не стала ему мешать. А потом он исчез. Вернее, сначала он перестал ночевать дома, а потом уже исчез. На целых восемь дней. И никто не знал, где он провел эти восемь дней. Вике постоянно звонили со студии и сообщали, что сорван очередной проект с его участием. Никто не мог понять, почему она бездействует. А Вика знала, что Варя уехала из города, и была уверена, что Валька с ней. Все восемь дней, которые он не работал и не выходил на связь, она была уверена, что они исчезли вместе.