Корабль странников (сборник)

Собрание было назначено на полночь по корабельному времени, что оставляло Сердженору два часа на размышления о голодной смерти, смерти от одиночества в пустом и черном пространстве, в лучшем случае — смерти от недостатка духовной пищи. Не желая возвращаться к себе в каюту и предаваться грустным размышлениям, Сердженор развил бурную деятельность, но результатом этого было лишь то, что чувство уныния бесконечно усилилось. Сейчас ему так не хватало какую-нибудь простой механической работы, например, покопаться в двигателе одного из модулей. Это оттеснило бы безнадежность ситуации на некоторое время на задний план, а потом, когда работа была бы почти выполнена, он уже смог бы спокойно обдумать ситуацию в целом. И он уже смог бы загнать поглубже мысли о скорой гибели.

Бродя по коридору возле своей комнаты, он столкнулся с Кристиной Холмс и попробовал заговорить с ней, но она проскользнула мимо, не глядя на него, так, как если бы они были незнакомы, и он понял, что им нечем поделиться друг с другом. Он продолжал двигаться, работать, разговаривать и успокоился, когда наступил назначенный час, и одиннадцать членов экипажа «Сарафанда» собрались за длинным столом в кают-компании. «Окна», расположенные по внешней полукруглой стене были темными, но лампы, сияющие оранжево-желтым светом создавали ощущение тепла, безопасности и уюта.

Незадолго до начала собрания Гиллеспи отвел Сердженора в сторону.

— Дейв, как насчет того, если для разнообразия речь толкну я?

— На здоровье. На этот раз я с удовольствием тебя поддержу.

Сердженор улыбнулся Гиллеспи, с интересом отметив тот факт, что бывший продавец продовольственных товаров из Айдахо приобрел новый статус.

Гиллеспи подошел к столу и стоял до тех пор, пока все не заняли свои места.

— Я полагаю, что мне нет необходимости рассказывать кому-нибудь, что мы крупно влипли. Причем настолько, что никто из нас не видит выхода — даже капитан Уэкоп. Но! Как мы обычно поступаем в подобных случаях? Мы договариваемся о ряде правил. И мы будем играть по этим правилам столько, сколько потребуется.

— Одевать смокинг к ужину, сохранять присутствие духа, салютовать королеве, — пробормотал Барт Шиллинг. Он проглотил две капсулы с «антоксом», но его лице по-прежнему выражало мрачное упрямство, из чего можно было сделать вывод, что Шиллинг все еще пьян.

— …Большая часть правил, несомненно, будет касаться распределения запасов продовольствия, — невозмутимо продолжал Гиллеспи, заглядывая в записную книжку. — Я думаю, все мы хотим прожить подольше. Но! Я — за разумную продолжительность, не в условиях, которые сделают ее бессмысленной. И по этой причине предлагается установить ежедневную порцию твердой пищи и неалкогольных напитков в тысячу калорий на человека. Уэкоп снабдил меня описью продуктов, и, исходя из тысячи калорий в день на каждого, нам вполне хватит продовольствия на восемьдесят четыре дня.

Мы постареем за это время, — думал Сердженор. — Это не такое уж большое время, если все идет хорошо, но мы за эти восемьдесят четыре дня совершенно износимся.

— Мы несколько похудеем, что вполне естественно, но Уэкоп говорит, что эта пища содержит нужное количество белков, жиров и углеводов. Мы останемся здоровыми людьми. — Гиллеспи сделал паузу и оглядел стол. — Следующее: вопрос о спиртном. Его не так легко решить. Приняв за основу тот же период в восемьдесят четыре дня, мы имеем триста калорий в день на алкоголе. Нам следует решить, хотим ли мы получать ежедневный паек или было бы лучше сохранить его на?…

— Я устал слушать весь этот бред, — объявил Шиллинг, хлопнув по столу ладонью. — Мы не должны устанавливать правила и инструкции насчет того, как и что нам пить.

Гиллеспи оставался спокойным.

— И еда, и питье должны распределяться централизованно.

— Меня это не касается, — раздраженно сказал Шиллинг. — Я не собираюсь рассиживаться здесь следующие три месяца. Мне не нужно никакой еды. Я возьму мою порцию выпивкой. Мне нужно только спиртное.

— Не пойдет.

— Почему? — Шиллинг старался казаться рассудительным. — Это означает лишнюю твердую пищу для тех, кто ее предпочитает.

Гиллеспи положил блокнот на стол и склонился к нему.

— Потому что ты сможешь вылакать всю свою порцию за пару недель, потом, когда протрезвеешь, ты решишь, что не готов умереть с голоду, и другие вынуждены будут кормить тебя. Вот поэтому и не пойдет.

Шиллинг фыркнул.

— Хорошо. Просто замечательно. Но ведь ничто не помешает мне провернуть пару личных сделок с друзьями — моя еда за их спиртное.

— Но мы не собираемся разрешать подобные сделки, — возразил Гиллеспи.

— Это приведет нас к тому же положению.

Прислушиваясь к спору, Сердженор в целом был согласен с мнением Гиллеспи. Тем не менее он понимал, что без некоторой гибкости эту проблему разрешить не удастся. Он уже не в первый раз прикидывал, как бы так высказаться, чтобы не оказалось, что он выступает против Гиллеспи, когда поднял руку Уилбур Десанто — напарник Гиллеспи по Модулю Два.

— Извини, Эл, — грустно произнес Десанто. — Все эти расчеты базируются на наличии в течении всего этого периода одиннадцати человек, но что, если кто-нибудь захочет покончить со всем этим прямо сейчас?

— Ты хочешь сказать «совершит самоубийство»? — Гиллеспи секунду обдумывал эту идею и покачал головой. — Никто не захочет так сделать.

— Ты уверен? — Десанто улыбнулся сидящим за столом кривой застенчивой улыбкой. — Может быть, Билли Нарвика поступил правильно?

— Нарвик случайно поскользнулся и упал.

— Тебя здесь не было, — перебил Шиллинг. — Он совершил самый изящный прыжок ласточкой, который я когда-либо видел. Он ХОТЕЛ сделать это, парень.

Гиллеспи нетерпеливо надул щеки.

— Только сам Нарвик мог бы это подтвердить, а посему, если увидишь призрак, бредущий от склада инструментов, дай мне знать, хорошо? — он внимательно осмотрел лица, собравшихся за столом, убеждаясь в том, что его сарказм не пропал втуне. — А пока этого не произошло, я хочу сосредоточить все внимание на живых. О'кей?

Десанто опять поднял руку.

— Все-таки, как насчет этого, Эл? Какой способ лучше избрать тому, кто предпочтет быстрый конец? Уэкоп подскажет правильную упаковку в аптечке?

— В последний раз…

— Это законный вопрос, — тихим голосом произнес Сердженор. — Я полагаю, он заслуживает ответа.

У Гиллеспи выглядел так, как будто его предали.

— Говорю специально для новичков. В аптечке Уэкопа нет соответствующих препаратов. Он запрограммирован на то, чтобы прыгнуть к ближайшей базе Управления, если кто-нибудь из экипажа серьезно заболеет, поэтому…

— Вот оно! — Виктор Войзи развел руками, как бы говоря, что это-то и требовалось доказать. — У кого-то должен внезапно воспалиться аппендикс, и Уэкоп будет просто обязан вернуть нас домой.

— Во всяком случае, — продолжил Гиллеспи, не обращая внимания на то, что его перебили, — Уэкоп не станет помогать человеку покончить с собой вне зависимости от обстоятельства.

— Давайте спросим его об этом. Просто для того, чтобы убедиться.

— Нет! — резко возразил Гиллеспи. — Цель нашей встречи — обсудить меры, которые необходимо принять для выживания большинства. Все, кто желают обсудить с Уэкопом способы самоубийства, могут сделать это чуть позже. Конфиденциально у себя в каюте. Мне лично кажется, что любой идиот смог бы устроить такое простое дельце без какой-либо помощи со стороны вшивого компьютера. А еще мне кажется, что на это не требуется много воображения, и каждый, кто действительно хочет покончить с собой, мог бы легко это сделать втихомолку, не устраивая эффектных представлений из общих собраний и не тратя понапрасну времени.

— Спасибо, Эл, — Десанто встал и отвесил легкий изящный поклон. — Я прошу прощения за то, что я отнял у всех драгоценное время.

Он аккуратно придвинул кресло к столу, подошел к трапу и поднялся в спальные отсеки, задумчиво бормоча что-то себе под нос и кивая собственным мыслям.