In machina (СИ)

- Я, вернее мы, с Генри, бежали от погони. Нас зажали в горах и мне пришлось отбиваться камнями. И..., нам сказали, что..., короче, кого-то мы прибили насмерть.

Мать ахнула, прикрыла рот ладонью и выкатила глаза. Отец не знал, как себя повести. Он взлохматил свою голову, потом принялся прилизывать ее ладонью.

- Как же так?

- Полин, это правда? Ты не фантазируешь? - Отец решил, что рассказанная дочерью история невозможна в принципе.

- Пап, если бы ты знал, как мне хочется, чтобы это оказалось сном. Я домой хочу. Все забыть хочу. - Полина снова разревелась. - И еще, мой профиль стерли. Юридически, я уже не ваша дочь. Мне даже фамилию изменили.

Отец кинулся к своему терминалу и начал что-то в нем искать. По мере того, как проходило время, его глаза становились все больше. Он молча сунул матери терминал. Полина знала, что она там увидит. Матери стало плохо. Она закатила глаза и взялась за сердце.

- Да плюньте вы на то, что вам говорит Сеть. Я все так же ваша дочь. Никто не отнимет меня у вас, а вас у меня.

Экран терминала дрогнул и картинка сменилась. Вместо родителей, там был Филиппос. Он был в халате и бокалом в руках. Кажется, он был в том доме, в котором она видела его в первый раз.

- А вот я так не думаю. - Фраза явно была продолжением диалога с родителями. - Чего не существует для Сети, того и не существует в принципе. Вся система построена на этом. Если ты будешь упрямиться и сопротивляться, то твои родители могут исчезнуть не только из Сети, но и ..., - Филиппос сделал картинный глоток вина, - из жизни.

- Да пошел ты, урод! - Полина бросила в экран терминала кроссовок.

Экран упал. В динамиках раздался противный смех Филиппоса.

- Беспомощность так и проявляется.

Злость захлестнула Полину и жажда убийства. Пока она сама была в смертельной опасности, ей было просто страшно, но когда опасность стала грозить родителям, она готова была убить ради их защиты. Импульс злобы вылился в мысль, что она больше не хочет видеть Филиппоса. Живьем. Только в гробу, со свечкой между пальцев. Компьютерные программы интерпретировали ее желание по-своему. Полина почувствовала, как информационные потоки со скоростью света устремились в дом Филиппоса и выжгли камеру, через которую он общался.

Это была еще одна маленькая победа, еще немного новых знаний и еще одна головная боль для Филиппоса. Теперь он знал, что Полина обладает способностью, которые есть у его киборгов. Только она не привязана проводами к Сети, что качественно отличает её от его помощников.

Полина подняла монитор, снова нашла профиль матери и вызвала ее. Мать, перепуганными глазами смотрела на дочь.

- Полина, я слышала чей-то голос и видела твои глаза. Ты была другой, очень злой.

- Мама хотела сказать, решительной. - Встрял отец. - Кто с тобой разговаривал. Этот жулик, который похитил?

- Да. Я рада, что вы все слышали. Мне теперь не надо уговаривать вас быть осторожнее. Если он смог проникнуть в Интрепол, значит он и любую машину взломает и расшибет ее о стену или о другую машину, если захочет.

- Как нам быть?

- Купите себе по велосипеду.

В дверь Полининой комнаты постучали и тут же зашли.

- Все, пока. Не волнуйтесь за меня. Люблю. - Полина отключила терминал.

В комнату вошла капитан Мориц и два, вооруженных короткими автоматами, человека.

- Мы зафиксировали несанкционированный доступ. Это твоих рук дело?

- Нет. Я болтала с родителями, и во время разговора связь прервалась. К моему терминалу подключился человек, который очень хочет меня убить. Он мне угрожал.

- Мы отключим тебе связь. - Ответила Мориц. - А пока, набирайся сил. Завтра у тебя будет трудный день.

- Вряд ли труднее сегодняшнего.

Мориц развернулась и вышла за дверь. Охрана вышла за ней. Полина попробовала поймать Сеть. Ее здесь было предостаточно. Скрытые камеры и микрофоны подключенные к ней, были идеальным способом пользоваться ею. Знал об этом и Филиппос, и наверняка следил за Полиной. Девушке было плевать на это. Она смертельно устала и хотела только одного, упасть в постель. Она приняла душ. Наскоро перекусила, тем, что было в холодильнике, и легла спать.

Ночь пролетела, как один миг. Перед тем, как проснуться, Полина вдыхала аромат пахнущей термической обработкой, наволочки. Почти, как дома. Ей хотелось подольше насладиться приятным мгновением. Негу разрушил сигнал терминала.

- Подъем! - Приказал стальной мужской голос.

- Пошел ты в задницу! - Полина с трудом удержала себя от того, чтобы бросить в него подушкой.

- Десять минут на принятие душа, десять на завтрак.

На экране появились большие цифры отсчитывающие время назад. Да, это место не было отелем на пять звезд. Полина протащилась в душ, приехавший на место холодильника. На стекле дублировался обратный отсчет. Никто здесь шутки с дисциплиной шутить не думал. Полина открыла теплую воду. Спать хотелось невыносимо. Тогда она прикрыла кран с горячей. Ледяная вода окатила ее, выгоняя сон. Стало веселее. Полина быстро умылась, помыла голову и включила инфракрасную сушку. Отсчет еще не дошел до конца, когда она заняла место на кухне.

Душ уехал, приехал холодильник и картонная коробка с запахом кофе и печеной сдобы. В коробке оказался заклеенный стаканчик с кофе, и две булочки, одна с корицей, вторая с маком.

- Чего так экономить-то? - Удивилась Полина. Она не отказалась бы от сыра и колбасы, или яичницы, на худой конец.

Полина быстро расправилась с завтраком. Чувство голода не прошло. Оно требовало его загасить еще чем-нибудь съедобным. В холодильнике оказались йогурты, одноразовые упаковочки плаленного сыра, порезанный огурец и помидор в вакуумной упаковке, кусочки серого хлеба так же в вакууме.

- Хоть что-то.

Полина достала все, что посчитала съедобным. По куску хлеба размазала плавленый сыр, положила на него помидорные и огуречные ломтики, присолила из одноразового пакета и с жадностью съела. Остановилась она, когда закончился хлеб. Теперь голод, как будто затих, но Полина чувствовала, что не надолго.

В конце завтрака раздались шаги за дверью. Интуиция подсказала, что это за ней и не ошиблась. Отщелкнул замок и в комнату вошла Мориц, и те два офицера, которых она знала, Ягло и Сулима. Полину попросили снова вытянуть руки, большими пальцами вверх. На них затянулись наручники.

- Готова? - Спросила Мориц.

- Смотря к чему? Больше всего я готова к тому, чтобы вернуться домой, к привычной жизни.

- Так, психолога посещать не будем. Видно, что депрессии нет. - Мориц повернулась к коллегам, как будто закончила начатый ранее разговор. - Ты себя нормально чувствуешь?

- Нормально, как человек переживший пять попыток покушения за день, и еще не знающий точно, сколько их будет сегодня.

- Играешь? - Так Мориц отнеслась к ее ответу. - Жертву из себя пытаешься строить? Пора тебе познакомиться с работой полиции.

Слова капитанши достигли цели. Настроение ухудшилось. Эти люди считают ее убийцей, а то, что она защищала свою жизнь, их, кажется, совсем не волнует. Ягло взял Полину под руку и вчетвером они пошли по коридору до лифта. На лифте опустились вниз, под землю. Здесь было прохладно и не было окон. Полицейские одели пластиковые халаты и маски. Полину одели в то же самое, на время, освободив от наручников. Открылась дверь лифта. Оттуда вышел Генри, в сопровождении трех полицейских.

- Полина!

- Генри!

Генри рванулся к ней, но его удержали.

- Никаких контактов, в интересах следствия. - Произнес офицер из 'свиты' Генри.

- Разговоры только под надзором. - Добавила Мориц.

Полина и Генри обошлись переглядываниями. Девушке хотелось спросить, о том, как отнеслись родители Генри к тому, что его задержали, как он провел ночь, и что думает о сложившейся ситуации, но понимала, что сейчас не место и не время, для подобных вопросов.

Вторая группа накинула халаты, и надела маски. Объединившись, они пошли по коридору, пока не остановились перед дверью с надписью 'МОРГ'. Суеверный страх холодком пробежался по внутренностям. Их вели на опознание убитых Полиной людей. За дверью было еще холоднее. От волнения и страха зубы начали стучать друг о друга. Полицейские приложили разрешение к терминалу и их провели к железным квадратным дверцам ларей, в которых лежали трупы. Близился миг признания. Полине предстояло сказать: 'Да, этого человека убила я'. Не важно из каких побуждений, она все равно становилась убийцей.