Избранные произведения. Том 3. Между-Мир: Между-Мир. Внутри себя

— Ну, это проблема всех фруктов, — заметил великан.

— Но особо сложна эта проблема с плодами приветника, — сказал им Борн и, протянув руку, небрежно сорвал один плод.

Логан заметила, как он долго и пристально смотрит на него. «Снова эмфол», — подумала она.

— Ни одно животное в мире этой проблемы не разрешило, — продолжал охотник, поворачивая и как бы взвешивая в руке привлекательный, безобидный на вид плод. — Только люди.

Борн осмотрелся и нашел наконец неподалеку торчащую из куста длинную и тонкую засохшую ветку. Аккуратно отклонив ее у основания, он заточил ножом один конец. После этого проткнул острием фрукт, обращая особое внимание на то, чтобы не попасть в центр. Положив пронзенный фрукт на сук, он с помощью ножа сделал многочисленные надрезы на той стороне фрукта, которая была дальше от палки. После этого он поднял плод на палке высоко над головой и принялся стучать той стороной, где были сделаны надрезы, о выступ дерева. На шестом ударе раздался взрыв, столь неожиданной силы, что Логан и Кохома пригнулись.

Слева раздалось громкое рычание, из колючих кустов высунул голову Руума-Хум. Увидев, что никто не пострадал, он презрительно хмыкнул по поводу столь глупых мероприятий и тут же снова исчез в зарослях. Борн опустил палку и показал плод великанам. Вся его левая сторона, на которой были сделаны надрезы была напрочь снесена, будто внутри была вмонтирована небольшая бомба, что в общем-то и соответствовало действительности.

— Вот таким образом приветник распространяет по миру свои семена, — пояснил Борн.

После этого он поделил остаток фрукта на дольки и вручил их Кохоме и Логан. Логан с опаской положила свою дольку в рот: недавняя демонстрация остудила ее аппетит. Однако, едва почувствовав на языке вкус этого фрукта, она сразу же избавилась от всяких сомнений и принялась с наслаждением втягивать сок. Он был исключительно вкусным. Сахарный и в то же время слегка кисловатый, подобно грейпфруту или лимону.

— А что в итоге случается с семенами? — спросила Логан, когда от фрукта уже ничего не осталось.

Вместо ответа Борн повел их куда-то вверх и налево. Там он внимательно осмотрел ствол близлежащего дерева и показал им пальцем. Пилоты подошли вплотную и стали рассматривать. На стволе кучным, аккуратным узором располагалось с дюжину маленьких дырочек, на несколько сантиметров проникавших в глубь Твердой древесины. И если внимательно заглянуть в них, то на дне можно было увидеть маленькое темное семечко. На нем было шесть острых гребешков. Семена были около полусантиметра в диаметре, включая гребешки.

При помощи ножа Борн выковырял одно из них. Логан протянула было руку, но Борн оттолкнул ее. Неужели за все это время она так ничему и не научилась в этом мире. Логан и Кохома с интересом стали рассматривать семя. При ближайшем изучении оказалось, что каждый из шести гребешков был острым, как бритва, и заканчивался по краям микроскопическими, похожими на рыболовные, крючками.

— Теперь понял, — тихо сказал Кохома. — Эти семена укореняются в деревьях, но как же они распространяются? Значит, этот плод усыхает до такой степени, что благодаря внутреннему давлению семена разлетаются сами.

— Такого не может быть, Жан, — возразила Логан. — Если фрукт высыхает, то откуда взяться такому давлению?

— Нет, — Борн покачал головой. — Приветник укореняется не на растениях. Бывает, что какое-то животное стареет или заболевает и теряет рассудок или, может быть, от голода захочет съесть приветник. И тогда…

Борн развернулся и направился дальше. Логан немного задержалась, чтобы еще раз взглянуть на кучный узор, где семена пробурили дырки в плотном дереве, после чего последовала за охотником.

— Так вот, животное пытается съесть такой плод, вгрызается в мякоть, пока наконец не протыкает внутренний мешок, находящийся под давлением, и тогда весь этот заряд выстреливает ему прямо в морду, — мрачно теоретизировал Кохома. — Если зверю повезет, то семена сразу убьют его. В противном случае, судя по всему, животному приходится дожидаться смерти от потери крови. После чего его труп служит готовым источником питательных веществ для этого милого кустика.

— Да, Жан, растения в этом мире добились равноправия с животными. Нет, беру свои слова обратно, они добились превосходства. Животных здесь меньше, они меньше по размерам, они беззащитны. А я то все думала, почему предки Борна так быстро утратили цивилизованные навыки. Теперь-то я поняла. Как можно постоянно бороться с лесом?

Через несколько дней путников ждало открытие, которое в своем обычном флегматичном тоне возвестил один из фуркотов.

— Панта, — окликнул их Руума-Хум.

Оба фуркота сидели на краю большой ветки. Борн воспрянул духом. Панта — это своего рода вмятина в Мире, большое открытое пространство.

— Конечно, — поспешно добавил он, всматриваясь в выражение лиц великанов, — это вполне может быть естественная панта. Их около полудюжины в двух днях пути от Дома. — Борн снова повернулся к Руума-Хуму. — А она большая?

— Большая, — тихо ответил фуркот, — а посередине штуковина из металла для топоров, похожая на небесный корабль.

Все три глаза Руума-Хума внезапно уставились на Логан. Не зная почему, она отвела взгляд и пристально посмотрела на Борна.

— Станция, иначе и быть не может.

— Скорее — и, повернувшись, Борн вприпрыжку бросился вперед.

Логан пришлось ограничить его энтузиазм.

— Не так быстро Борн. Ведь там есть вещи, ну вроде нашего компаса, которые защищают станцию от вторжений хищных обитателей леса и небесных демонов. Ни одно постороннее существо не может попасть туда.

— Даже силверслит? — неуверенно спросил Лостинг.

— Да, Лостинг, даже силверслит, — подтвердила Логан.

Но охотник не унимался.

— Что, на ваш Дом-станцию, когда-нибудь нападал силверслит?

Логан пришлось сознаться, что нет, но она с упорством продолжала настаивать, что даже это гигантское животное не устоит перед мощной лазерной пушкой или объемным взрывом. Оба охотника были вынуждены сознаться, что понятия не имеют, что значат эти волшебные слова. Кохома с плохо скрываемой улыбкой заверил их, что это оружие гораздо более мощное, чем яд шипов джафари.

— Что ж, в таком случае, демоны вашего Мира, должно быть, гораздо сильнее, чем демоны нашего Ада, — признался Борн. — Иначе, зачем бы вам такое оружие?

— Так и есть, — призналась Логан, не сподобившись, однако, разъяснить, что в данном случае демоны, которых она имеет в виду, — внешне обычные люди.

Кроме того, поскольку теперь до станции было рукой подать, ей очень не терпелось провести эксперимент, о котором она мечтала все это время. Логан пристально посмотрела на Руума-Хума.

— Ну, хорошо, — сказала она. И после этого добавила командирским тоном. — Веди нас к панте, Руума-Хум.

Какое-то время фуркот смотрел на нее странным взглядом, после чего повернулся и засеменил через зеленые заросли впереди. Борн ничего не сказал. Может быть, для него этот случай ничего не значил, но Логан и Кохома увидели, что фуркоты подчиняются приказам не только людей из племени Борна, но и всех других. А это может оказаться самым важным в сглаживании определенных проблем.

И вот еще несколько лиан, несколько двухметровой высоты листьев, пара сучьев, отодвинутых в сторону, и они стоят на краю того, что более всего похоже на огромный зеленый круг, вымощенный зеленым, бежевым и коричневым. Дно панты состояло из макушек сотен тысяч деревьев, куплей и эпифитов, срезанных для того, чтобы оградить станцию защитным рвом, который, собственно, представлял собой открытое пространство, лишавшее потенциального нападающего всякого укрытия.

А в середине всего этого зеленого амфитеатра возвышалась собственно станция, покоящаяся на макушках трех Деревьев-Колонн, растущих друг рядом с другом. Их вполне хватало, чтобы выдерживать вес всей станции. Сама же она состояла из одной-единственной большой металлической постройки, завершающейся скошенным куполом. На макушке был большой пузырь из прозрачного пластика. Вокруг всего сооружения шло широкое крыльцо, ограниченное плетеным забором, доходящим человеку до груди. На каждую из четырех сторон света от станции простирался крытый переход, заканчивающийся пузырем из дюраля и пластика. В каждой из этих ружейных башен помещалась лазерная пушка с узким округлым стволом. Установленные независимо друг от друга, эти пушки способны были создавать такой обстрел, что одновременно три из них могли взять на прицел любого, кто приблизится ближе, чем на двадцать метров к станции.