Шестое чувство

-- Не курю, -- соврал я, хотя курева у меня, действительно, не было. Я пошел было дальше, но тут же услышал, как кто-то из них зло процедил сквозь зубы:

-- Жлоб! -- и добавил нечто длинное и неподдающееся воспроизведению на бумаге.

Мне бы пройти мимо и сделать вид, что я ничего не слышал, но какой-то дурацкий авантюризм и совершенно никчемное сейчас чувство собственного достоинства толкнули меня на этот опрометчивый шаг -- я остановился, пересек узкую улочку, проник телепатическим щупом в мозг каждого из них и вдруг брякнул со злорадством и решимостью утопленника:

-- Это кто, я жлоб? А пачку "Винстона" кто зажал, тоже я, скажешь?

-- Чево-о? -- удивленно промычал один из них, тот, что с наручниками на поясе. -- Какую еще пачку? Ты что, спятил, предок?

-- Ну, я тебе, положим, не предок, -- распалялся я все больше, -а пачку ты у Кинга свистнул, из его сумки, десять минут назад, когда вы у "Зарядья" терлись. Вру, скажешь?

-- Послушай, Дэн, что он несет? -- спросил у приятеля Кинг, тот что постарше и поздоровее.

-- А я почем знаю? -- Дэн с нескрываемой злобой смотрел на меня, кулаки его сжались и захрустели от напряжения.

Кинг открыл свою утыканную медными заклепками сумку и нахмурился.

-- Пачки нет. Дэн, твоя работа?

-- Да ты чего, Кинг, поверил этому плешивому? -- закипятился Дэн, скорчив мину оскорбленного до глубины души праведника. -- Да чтоб я...

Но Кинг не слушал его. Он в упор и с неприязнью смотрел на меня и также сжимал кулаки.

-- Ладно, с Дэном я разберусь, и если он действительно спер сигареты, он свое получит. Мне другое интересно: ты-то откуда знаешь об этой пачке, а?

"Ах ты, сопляк! -- возмутился я в глубине души. -- Ты мне еще допрос учинять будешь!.."

-- Вы чего, мужики, пачку "Винстона" зажали? -- встрял третий "металлист" -- тот, что с плакатом.

-- Умри, -- оборвал его Кинг и снова уставился на меня. -- Ну так как же, плешивый?

-- Ну хорошо, пусть я плешивый, -- усмехнулся я недобро, с каждым словом увязая в этой опасной трясине все глубже и глубже, -- зато чужих кассет, Кинг, я не продавал. Так сколько Левон тебе за нее отсыпал? Двести целковых, если не ошибаюсь?

Кинг грозно двинулся на меня.

-- Ну ты, ублюдок, -- зашипел он, -- заткни свою пасть, пока я тебе зубы не проредил.

-- Это он о чем? -- спросил молодчик с плакатом, подозрительно косясь на Кинга. -- Это он что, о моей кассете? А, Кинг?

-- Да цела твоя кассета, Сынок, цела! Отвяжись! -- Кинг собрал своей пятерней плащ у меня на груди и с силой сжал его в кулаке. -- Ты откуда взялся, плешивый? Тебя что, Слон подослал?

-- Убери руки, Кинг, -- промычал я, трепыхаясь в его клешне, словно муха в паутине, -- и в ваши делишки со Слоном меня не путай. Слон влип со своими камешками, и ты, Кинг, знаешь это не хуже меня.

-- Вот оно что! -- злорадно произнес Дэн, приближаясь к Кингу. -А я все никак не мог понять, Кинг, куда же это наши...

Сильный удар в челюсть отбросил меня на середину мостовой. Кинг подул на левый кулак и повернулся к Дэну.

-- И ты веришь этому гаду? Да это же мент, у него на роже написано!

-- Мент? -- Дэн задумался. -- Ну, тогда другой разговор.

Я, кажется, слегка переиграл. Даже не слегка, а очень даже основательно. Единственное, на что я рассчитывал -- это немного проучить этих лохматых грубиянов, но дело вдруг обернулось таким образом, что проучили меня -- и проучили весьма прилично. Вместо того, чтобы приступить к выяснению отношений с Кингом, Дэн при слове "мент" внезапно весь ощерился и по-кошачьи стал подбираться ко мне. Я в этот самый момент пытался встать на четвереньки, но страшный удар ногой поддых вновь свалил меня на мокрый асфальт. Я больно ударился затылком о парапет и на миг потерял сознание. Но только на миг -- уже в следующий момент я увидел перекошенные злобой и яростью лица Дэна и Кинга и их мелькающие в воздухе ноги. Ноги не просто мелькали -- ноги месили мое бедное тело. В какой именно момент к ним присоединился Сынок, я не заметил, так как во избежание еще более крупных неприятностей, грозящих увечьями, я обхватил голову руками и сжался в комок. Было мокро, больно и очень скверно на душе.

-- Ну что, плешивый, расскажешь нам, откуда узнал о Слоне, камешках и кассете? -- тяжело переводя дыхание, прохрипел Кинг (или Дэн -- я уже плохо соображал).

Я услышал, как у самого моего уха взвизгнули тормоза, донесся торопливый топот убегающих ног, крик "Стой!" и испуганный вопль кого-то из троих поклонников "трэша".

-- Скипаем, мужики! Менты!..

Бить меня перестали, чьи-то заботливые руки помогли мне подняться. Ребра мои гудели, а под глазом набухал синяк. Хотелось выпить чего-нибудь крепкого.

-- Что же вы, Николай Николаевич, лезете на рожон? -- услышал я очень знакомый укоризненный голос. -- В вашем-то возрасте...

Я наконец окончательно открыл глаза (правый катастрофически заплывал) и к своему величайшему удивлению увидел сержанта Стоеросова в полной милицейской экипировке.

-- Вы?! -- только и смог выдавить из себя я.

-- Нет, папа римский, -- отрезал сержант не очень вежливо, приводя мой плащ в порядок. -- Ну вот скажите мне, Нерусский, что вы к ним прицепились? А?

Я пожал плечами и тут же застонал от боли: левое заломило и заныло, словно по нему только что катком проехались.

-- Вот-вот, -- произнес Стоеросов, качая головой, -- хорошо хоть ребра целы остались, и мозги, кажется, все на месте. Садитесь в машину!

-- Зачем?

-- Все вопросы потом. Садитесь! -- В тоне его звучал приказ, который ослушаться я оказался не в состоянии.

Прямо посередине безлюдной ночной улочки блестела "восьмерка" с милицейскими опознавательными знаками и традиционным синим "маяком" на крыше. В машине никого не было -- значит, решил я, Стоеросов приехал один. Я повиновался и занял место рядом с сидением водителя. Сержант сел за руль, и легкий автомобиль рванул с места.

-- Куда вы меня везете? -- с тревогой опросил я.

-- Тех троих шалопаев вы, значит, не испугались, -- Стоеросов усмехнулся и покосился в мою сторону, -- а мне -- блюстителю порядка -веры у вас нет. Так, что ли? Не волнуйтесь, Николай Николаевич, домой мы едем, домой. Доставлю вас в целости и сохранности. Тем более, что вас уже заждались.