Собака тоже человек !

Наконец мой взгляд упал на небольшую яму под забором, отделяющим владения Антипа от соседского жилья. Справедливо полагая, что за забором никто особенно не проявит внимания к моей скромной персоне, в несколько движений я углубил яму (Барсик небось по соседским кошкам через нее шляется) и оказался в яблоневом саду. Да, это, конечно, незаконное проникновение в чужую частную собственность, но такие мелочи меня уже не интересовали. Я же не воровать сюда пробрался, а только немного удобрить почву, так что соседи мне вообще спасибо должны сказать за такую заботу.

Через пару минут я прополз под забором в обратном направлении в полной гармонии души и тела. Даже явное чувство голода не могло испортить мое блаженное состояние.

Умылся я в уже знакомой бочке с водой, просто опустив в нее морду. Поискав глазами вокруг и не найдя подходяшего полотенца, смачно отряхнулся. Мысли улеглись в голове стройными рядами, я готов к любым подвигам. Но для начала необходимо плотно поесть. Кто же совершает героические поступки на голодный желудок?!

* * *

Виртуозно справившись с непростой задачей, я вбежал в трапезную. Селистена уже сидела за столом и встретила меня испепеляющим взглядом.

- Солнышко, ты по мне скучала?

- Солнышко?! И у тебя хватает наглости меня так называть?

- А что, собственно, произошло? - Я уставился на боярышню самым невинным взглядом, какой только смог изобразить.

- Ты мне нахамил!

- Я?! Интересно, когда это я успел, - мы же только проснулись. Извини, конечно, но после того, как ты меня по голове подсвечником огрела, я за свои поступки ответственности не несу. Но ты потерпи мое присутствие еще немножко. Я только к князю с вами схожу, и прощай. Неудобно как-то такому человеку отказывать.

Селистена явно не могла понять, о чем я завел разговор. Что ж, я не гордый, могу и подсказать.

- Надеюсь, ты мне позволишь перед дальней дорогой подкрепиться?

- А куда это ты собрался, могу я спросить?

Я выстроил на морде гримасу покорности судьбе пополам с обреченностью (насколько это было возможно) и, вздохнув, продолжил:

- Так ты же сама мне велела утром после завтрака убираться из дому.

Селистена густо покраснела. Чудные конопушки на таком фоне стали янтарными.

- Прости меня, пожалуйста, мне бы очень не хотелось, чтобы ты уходил. Можешь оставаться столько, сколько тебе будет нужно.

Я добавил грусти к своей гримасе и еще разок тяжко вздохнул.

- Спасибо, но мне кажется, что я только всем мешаю.

- Никому ты не мешаешь, не выдумывай!

- Хорошо, если так. - Для полноты картины я прижал уши и пригнул голову. С таким видом вполне можно было начинать просить подаяние у крепостных ворот. - Вы не волнуйтесь, я вас не объем.

- Ну что ты несешь?! Можешь есть сколько в тебя влезет. Кузьминична будет только рада.

- А ты?

Только что вернувшая свой натуральный цвет, Селистена опять покраснела:

- И я...

- Что ты?

- Я тоже буду рада...

В комнате повисла напряженная тишина. Боярышня явно корила себя за неосторожно сказанную ночью фразу и была готова на все, чтобы искупить вину перед своим спасителем. Я подошел поближе, положил голову ей на колени, закатил глаза и почти шепотом спросил с придыханием:

- А можно я буду спать не в ногах, а рядом с тобой?

- Конечно, - тут же, не думая, сказала Селистена.

- Вот и отлично, ловлю тебя на слове!

От трагизма в голосе не осталось и следа. Чего тут грустить, радоваться надо! Вот и я очень даже радостно подпрыгнул и лизнул хозяйку в щеку.

- Проходимец! - наконец-то поняв, что ее провели, завопила рыжая.

- Проходимец - это тот, который проходит, а я остаюсь! Причем на полном пансионе.

- Ты...

В трапезную вошла Кузьминична. Что и говорить, она всегда появляется вовремя. За ней следовала целая вереница слуг, и спустя минуту стол уже ломился от яств. Точнее, ломился только передо мной, а то недоразумение, что поставили перед худосочной боярышней, яствами назвать язык не поворачивается. Перед неразумным дитятком опять появились вареные овощи, творожок, плошечка с медом (размером с наперсток) и прочая ерунда.

То, что приготовили для меня, даже не вместилось в одну миску. В итоге я стал обладателем завтрака, состоящего аж из трех блюд. Причем ни первое, ни второе, ни третье мне не надо было выпрашивать - приготовленное вольготно расположилось на столе в милый сердцу рядок. Точно я подметил - главный по дому тут Кузьминична.

Слуги хотели поставить миски на пол, но, помедлив буквально мгновение, домоправительница решительно показала на стол, пресекая любые протесты одной только фразой:

- Он заслужил.

Учитесь! Коротко и ясно. Все, мое место за столом. Скамья мне без надобности, я могу и на полу посидеть, благо ростом не обижен. Не дожидаясь, пока Селистена начнет мучить себя "здоровой" пищей, я принялся уничтожать пищу вкусную. Кузьминична улыбнулась - мой аппетит был явно ей по душе. Потом она взглянула на свою воспитанницу и не смогла сдержать вздоха. Однако нравоучений не последовало, и, пожелав нам приятного аппетита, старушка удалилась вместе со слугами, плотно прикрыв за собой дверь.

Закончили завтракать мы с Селистеной одновременно. Она для порядка еще немного на меня подулась, но еда, пусть и "здоровая", поднимет настроение даже такой пигалице.

- Ты обещал мне все подробно рассказать, - наконец примирительно заметила она.

- А что ты, собственно, хочешь узнать? - слизывая остатки из последней миски, поинтересовался я.

Воспоминания о жуткой ночке тенью промелькнули на миленьком личике.

- Кто это был?

Я хотел было сочинить очередную байку, но наткнулся на серьезный взгляд Селистены. Ладно уж, дело-то действительно серьезное, и она вправе знать, что происходило ночью. Вот только запугивать окончательно рыжее создание мне как-то не хочется.

- Это были горные спиногрызы.

- Кто? - удивленно переспросила боярышня.

- Спи-но-гры-зы, - по слогам проговорил я.

- Они кто?

Чтобы ответить на этот вопрос, мне пришлось даже немного подумать.

- Если кратко, то нечисть.

- Почему их так назвали?

Я выразительно посмотрел на собеседницу, и она, немного стушевавшись, изменила вопрос: