Королева Замбы

– А Фория?

– Она была девчонкой из полунищего народа гавехонов – бродячего племени вроде наших цыган. Познакомилась со святым отшельником и ушла к нему жить. Не знаю уж, что тут стало основным мотивом: религия или регулярное питание. Когда же он стал верховным жрецом, она обосновалась в замке вместе с ним в качестве племянницы. Теперь Хасте – глубокий старик, и Фория подсознательно ищет себе новое теплое местечко. Влюбляется в вас (думаю, искренне) и вынуждает «дядю» сотрудничать, угрожая открыть его земное происхождение. Тем временем жрец чувствует, что его господствующая Церковь теряет влияние, и поэтому вступает в сговор с Фаллоном. Хасте намеревался, когда авантюрист возьмет Хершид, провозгласить его мессией или кем-то подобным. Но мы разрушили все замыслы.

Когда вы сбежали, мысль о замужестве превратилась у бедной Фории в идею фикс. Хасте явно не мог жениться на ней, и поэтому она выбрала меня: на безрыбье и рак рыба. Возможно, она надеялась, что я влюблюсь в нее и останусь. Что происходит в голове у женщины – определить довольно трудно, все равно: землянка она или нет.

Хассельборг в свою очередь ввел друга в курс текущих дел, добавив:

– Я не сказал Батруни, что Александра была прежней женой Фаллона, потому как это привело бы лишь к общему смущению. Как там дела у Тони?

– В полном порядке. Перед моим отъездом собирался уйти в длительный сон.

– Это правильно, ведь Батруни прилетят на Кришну, когда там пройдут годы и годы объективного времени. Однако это их забота. Кстати, знаете, меня иногда беспокоит мысль, что Гоиш и его шайка были правы, а мы и Межпланетный Совет – нет.

– Может быть, но нас это не касается. Мы делали свою работу. И коли речь зашла о работе: вы возьметесь за предложенное преподавание?

– Думаю, да.

– Кажется скучноватым.

– А вам нравится ловить преступников?

– Конечно. Почему же еще, по-вашему, я работаю полицейским?

– Ну а с меня хватит. До последнего приключения я был вполне доволен своим положением. Но на Кришне я искушал судьбу насколько возможно: в меня стреляли из арбалетов, рубили мечами, кололи ножами, я чуть не угодил в пасть екия, – разволновавшийся Виктор утратил привычную сдержанность и нервно затянулся сигарой. – Помню, я читал в «Государстве» Платона, как одного деятеля по имени Эр оглушили в сражении. Его душа отправляется в Аид, но после возвращается в тело, и Эр приходит в себя. Он рассказывает об увиденном в царстве мертвых. Души выбирают свое новое воплощение, Аякс, например, предпочел полную опасностей жизнь льва. Но Одиссей – не такой дурак. Он считает, что настрадался уже вполне достаточно, и потому избирает судьбу незаметного, частного гражданина, ведущего мирную жизнь. Подобное желание теперь испытываю и я.

Ну а вы, когда вас ни занесет в Бейрут, заходите повидать профессора Виктора Хассельборга, и миссис Хассельборг, и всех маленьких Хассельборгов. Мы до смерти наскучим вам мирной домашней жизнью.

Чжуэнь поднялся по трапу в самолет и обернулся помахать рукой приятелю, тот махнул в ответ.

«Отличный парень, – подумал Виктор. – Однако надеюсь, что лично я никогда больше не буду иметь отношения к сыскному делу. Хорошенького понемножку».

Некий молодой человек пронесся мимо, задел бывшего детектива плечом, метнул на него быстрый взгляд и взбежал по трапу в закрывающийся уже люк самолета. И хотя Хассельборг лишь мельком видел лицо юноши, этого хватило.

В самолет сел тот самый молодой гозаштандский жрец, правая рука Хасте. Он замаскировался под землянина с помощью парика, волосы которого свисали на лоб, скрывая антенны. Должно быть, Фория отправила его на Землю выследить своего беглого мужа-двоеженца!