ПРОСНУТЬСЯ ЖИВЫМ

– Что же?…- Викентий постарался прогнать приступ дурноты.- Они сожрут всех, кого убили на станции?

– Змеям-вампирам не нужна плоть и кровь. В качестве своего питания они используют агонию умирающих. Для тварей это как зарядное устройство для севшего аккумулятора.

– Ужас…

– Ужас только начинается. Единственное, на что я надеюсь…

– ???

– В Москве должны быть силы, которые не потерпят такого беспардонного вторжения чужаков. Способные справиться и с Надеждой и с Озулией. Остановить их.

– Элпфис,- спросил Викентий,- а почему вы кинулись спасать меня? Чтобы у вашей ипостаси был-таки громоотвод? Чтобы она смогла…

– Нет! - Девушка резко развернулась и посмотрела на Викентия в упор.- Чтобы она не смогла!

– Не понимаю.

– Если вы… будете со мною,- странно смущаясь, проговорила девушка,- она не сможет вас забрать и использовать.

– Премного благодарен.

Элпфис усмехнулась:

– Сочтемся.

И тут зазвучал вальс.

Красивый такой, немудреный вальс малоизвестного композитора Дюрана. В переложении для арфы, игрой на коей когда-то услаждала слух истинных ценителей прекрасного гениальная Эрика Гудман. Конечно, Викентий ни сном ни духом не слышал о композиторе Дюране, а уж имя Эрики Гудман и вовсе было для него неизвестно. Но вальс звучал, совершенно нелепый и неуместный здесь, в этом тесном коридорчике, и на израненную душу Викентия производил болеутоляющее действие.

– Откуда здесь музыка? - удивился он.

Его спутница слегка, как показалось Викентию, напряглась.

– А мы немало прошли,- в пространство проговорила она.- Находимся где-то в районе Садовой-Триумфальной.

– И что? И музыка почему?

– Потому что здесь расположено представительство московских эльфов.

– Что?! В смысле настоящих эльфов?! Не ряженых?

Словно подтверждая слова девушки, коридор разветвился. Вправо он уходил прежний - узкий и желтоплафончатый, а влево - такой красоты удивительной, что ни Толкиену сказать, ни Перумову описать. Причем, как заметил притормозивший от удивления Викентий, красота сия явно была рукотворной, создать стены из цельного голубоватого хрусталя и ветвистые люстры с алмазными каплями-огоньками мать-природа явно неспособна.

– Не к нам ли вы держите путь, о странники? - У истока хрустального благолепия материализовался с арфою в руках беловолосый высокий красавец. Глазами, тоже практически хрустальными, он весьма внимательно оглядел и Элпфис, и Викентия (при этом слегка брезгливо морщась).

– Нет, о сын поющего народа,- успокоила арфиста девушка.- Наш путь ведет в сторону опасностей и страстей человеческих.

– Эльфы выше этого,- быстро отреагировал красавец и отгородился арфой.- Прощайте, и да обретет ваш путь благое завершение!

Девушка церемонно поклонилась:

– Благословение на народ поющих!

– И вам того же,- произнес эльф, а потом неожиданно спросил: - У вас не найдется лишнего косячка?

– Увы, благородный,- развела руками девуша.- Мы не курим.

– Это правильно,- вздохнул эльф и растворился в хрустале, бряцая на своей арфе.

А Элпфис и Викентий затопали по неуютному правому коридору.

– Это что, настоящий эльф? - ахал Викентий.

– Конечно,- пожимала плечами его проводница,- Вообще их в Москве немного, как, впрочем, и в России. Они же все эмигранты из Прибалтики, из Финляндии. Их родина там… В основном.

– То-то я у него знакомый акцент приметил. Что ж им на родине-то не сиделось?

– Я их жизнью не интересовалась, извините. Хотя ходят слухи, что поперли их свои же прибалтийские эльфы за нарушение традиций и незнание исконного эльфийского диалекта. Что-то в этом духе. А финны… Не знаю. Может, тоже территориальные проблемы. Эльфы - народ темный. В смысле, о себе. лишний раз двух слов не скажут.

– Никогда бы не подумал, что они существуют на самом деле! Да еще в Москве.

– В Москве кто только не существует. Мы с вами идем по уровню, который гораздо ниже метрополитена. Все это сделали те, кого, кажется, и быть не должно.

– Например, эльфы?

– Да. Но не только. Вампиры, оборотни, маги-одиночки, драконы…

– ???

– Ну да. Им так удобней. Днем (или наоборот ночью) можно разгуливать на поверхности, причем необязательно разгуливать, можно работать (эльфы, кстати, держат целую сеть элитных московских ресторанов и казино), а потом - сюда, в условия, максимально приближенные к естественным. Естественным для них. Ведь паранормальным существам с людьми трудно постоянно находиться рядом. Это только домовые могли, но они все вывелись в Москве-то. Зато есть гоблины всякие…

– А гномы?

– Нет, гномов в Москве нет. Это точно.

– Что ж так они обошли своим вниманием нашу славную столицу?

– Педосфера им не подходит.

– Что?

– Да почва, почва! Почва и ее ресурсы, которых тут шиш найдешь. Гномы совались было, но выжить в столичных условиях им оказалось не по силам. А гномий проект рекультивации московских земель мэрия не одобрила. Так что гномы живут в основном в районе Курской магнитной аномалии. Или на Черноземье.

– О как! - восхитился Викентий.

Услышанное и удивляло его, и забавляло, только он уже ощущал густые приливы усталости. Ноги временами становились пластилиновыми, на лбу выступал холодный пот и смертельно, смертельно хотелось почему-то минеральной воды. И спать. Спать хоть до второго пришествия.

Это состояние бывшего психиатра заметила Элпфис.

– Вам плохо?

– Я уже просто никакой. Долго еще идти?

– Минут десять-пятнадцать. Обопритесь на меня.

– А может, еще адреналина?

– Рехнулись? А еще доктор… Сердце не выдержит.

– Откуда вы знаете, чего не выдержит мое сердце,- вяло схохмил Викентий, чтоб только не забыться и не заснуть. Он обнял за плечи свою спутницу, и этот жест его слегка приободрил. Все-таки… нечасто он за свои тридцать лет обнимал девушек. Какое упущение! Он улыбнулся Элпфис и постарался, чтоб улыбка вышла бодрой и ненатянутой.

– Уже скоро, скоро,- пообещала девушка и упрямо потащила Викентия за собой, а точнее, уже почти на себе.

– Вколите еще,- посоветовал Викентий.

– Нет. У меня была только одна ампула.

– Жаль.

– Ничего подобного. Держитесь. Мы пришли.

Действительно, коридор завершился широким лестничным спуском - почти как в метро. А где-то в конце лестницы (устеленной, к слову, красным ковром) виднелись двери.

Они спустились по лестнице, Викентий тут же кулем пристроился на ковре, а девушка принялась мудрить над панелькой, выдвинувшейся из массивной даже на вид двери.

– Я сейчас введу свой персональный код и самоидентифицируюсь,- пояснила она Викентию свои манипуляции.- Мы окажемся в моем личном убежище, куда никто, кроме меня и моих спутников, попасть просто не может.

– Замечательно,- вяло оценил Викентий.- Прямо кино. «Миссия невыполнима».

Дверь глухо щелкнула и отъехала в сторону. Элпфис подхватила Викентия под мышки и потащила в темный дверной проем.

Дверь тут же захлопнулась, с противным чавканьем входя в пазы.

– Свет! - громко приказала Элпфис.

И в помещении зажегся свет.

– Да такой, что полусонный Викентий даже приободрился слегка и открыл глаза.

А потом пожалел о том, что открыл.

Ибо посреди пустой, залитой белым светом комнаты стояла собственной персоной Надежда Абрикосова в зеленой парчи вечернем платье, а у ног ее блестящей, шевелящейся грудой клубились змеи, шипели змеи и щерились ядовитыми клыками на несчастного Викентия Вересаева.

– Как ты посмела?! Как ты здесь оказалась?! - закричала Элпфис и, выхватив пистолет, прицелилась в декольтированную грудь своей сугубо отрицательной ипостаси.

– Я же предупреждала,- усмехнулась Надежда.- Я всегда буду опережать на шаг любые твои действия. А что касается замка-идентификатора, то один мой знакомый мальчик-хакер взломал его еще три месяца назад. Так что мне, совестливая ты моя, уже известны все твои планы и связи.