Властелин мира

переговоры со Штирнером не привели ни к чему, для Шумахера и Мюнстерберга стало ясным, что только слияние этих двух банков, враждовавших между собою более полустолетия, даст возможность если не победить, то продолжать упорную борьбу со «злым гением».

Борьбу эту им казалось вести тем легче, что они обладали большинством акций крупнейших торгово-промышленных предприятий страны: каменноугольные шахты, производство анилиновых красок, автомобильные и радиозаводы, электрическое освещение, городские железные дороги, судостроительные заводы… Акции этих предприятий находились в руках миллионов мелких держателей – небогатых фермеров, канцелярских служащих, пароходных коков и даже мальчиков, поднимающих лифты. Все они связали судьбу своих небольших сбережений с судьбой банков Мюнстерберга и Шумахера. За банкирами было широкое «общественное мнение».

Утром пятнадцатого июля Зауер, преданнейший и усерднейший помощник Штирнера, вошел в кабинет с очередным докладом.

Зауер крепко пожал протянутую Штирнером руку.

– Здравствуйте, Зауер! Как здоровье вашей куколки?

– Благодарю вас. Мой испуг оказался напрасным. Вчера был врач.

– И что же он нашел у фрау Зауер?

Зауер со счастливым и несколько смущенным лицом ответил:

– Она готовится стать матерью…

– Вот как? Поздравляю! Передайте ей мой привет. А на бирже что творится? Есть новости?

– Есть, и крупная новость. Мюнстерберг и Шумахер создают единый фронт против нас. Они подали заявление об образовании акционерного общества, и, как говорят в биржевых кругах, правительство пойдет им навстречу.

– Я знал это.

Зауер сделал удивленное лицо. Штирнер усмехнулся.

– Что же им остается делать? – ответил Штирнер. – Звери всегда сбиваются в кучу для защиты от более крупного врага. А правительство? Оно само хочет иметь прослойку между государственным банком и мною. Потому что если треснут толстый Мюнстерберг и худой Шумахер, то в государстве останутся только две финансовые силы, только две, Зауер: я, то есть банк моей жены, и Государственный банк. И еще не известно, кто кого победит.

Даже Зауер, привыкший к головокружительным успехам своего друга, был удивлен.

– Не слишком ли высоко залетаете, Штирнер?

– Друг мой, мы живем в мире неустойчивого равновесия. Для нас только два пути: или вверх, или вниз. При остановке катящееся колесо должно упасть набок. Как реагирует биржа на предстоящее слияние банков?

– За один день бумаги Мюнстерберга и Шумахера поднялись на пятьдесят пунктов, – ответил Зауер.

– Бросьте наших маклеров скупать эти бумаги.

– Вы играете на Мюнстерберга и Шумахера?

– Я играю на Глюк. Неужели вы не понимаете еще моей игры? Накручивайте, Зауер, накручивайте. Чем они будут выше, тем лучше. Мне надоело охотиться на мелкую дичь, и я хочу кончить всю эту биржевую возню одним ударом.

Подписав бумаги, Штирнер отпустил Зауера, но потом, что-то вспомнив, окликнул его.

– Послушайте, Зауер, узнайте домашние адреса министра торговли и промышленности и министра финансов.

– Их