Древолюция (СИ)

— Но вряд ли мы ее получим, — сдержанно отозвался Картавин.

— Ни хрена себе! — сказал один из контрактников, Мельников. Он появился из‑за дерева рядом со Светланой и щелкнул предохранителем на автомате. — Я такого никогда не видел!

Павел подошел к Свете:

— С тобой все в порядке?

— Кажется, да, — проговорила она, разглядывая свою кисть. Кроме скользкого зеленого следа, ни царапин, ни каких‑то повреждений на ней не было. «Слава Богу, — подумала она, — а если б они были ядовиты?» Она медленно отходила от шока. Все произошло так быстро! Ее дрожащие руки механически ощупали одежду и тело, убеждая паникующий мозг, что опасность давно позади.

— Хорошо, что хорошо кончается, — сказал Сергей. — Не вовремя вы споткнулись. В другой раз будьте внимательней, иначе все может закончиться гораздо хуже.

Ей было стыдно за свой крик. Она нагнулась, собираясь вытереть скользкие пальцы о траву.

— Эй–эй–эй! — предупредительно крикнул Картавин. — Света, ты что? Это же ценный материал!

Он вытащил пустой контейнер и плоской стеклянной палочкой аккуратно собрал прозрачную слизь с ее пальцев.

— Вот теперь вытирай.

— А вы что скажете, Светлана? — спросил Поборцев. Он видел, что ей не по себе, но хотел узнать ее первую реакцию на чудо. Точнее, вторую. Первой был истошный крик.

— Невероятно, — выдавила Света. — Даже не верится, что я это видела! И трогала.

— Это понятно, — сказал Алекс. — Мне интересно, что вы скажете по поводу этих червей. Такого, я думаю, еще никто не видел! — изумленным тоном добавил он, дабы его не сочли излишне любопытным.

— Надо было поймать хотя бы одного! — вздохнула Светлана. — Это бы нам здорово помогло!

— Что же вы не ловили? — не удержался от шутки Поборцев. — Вон их сколько по вам ползало!

Она бросила неприязненный взгляд и поджала губы. Что тут скажешь? Испугалась, как последняя трусиха! А ведь она ни мышей не боится, ни пауков. А вот этих личинок испугалась. Так ее и впрямь посчитают обузой. Ну, хоть бы одну личинку найти! Сейчас бы она мигом посадила ее в контейнер.

— А я, вроде, раздавил одну! — сказал Нефедов. Света набросилась на него:

— Где?!

— Вот.

Она склонилась над раздавленной личинкой и осторожно собрала останки в контейнер. Это уже кое‑что! И даже очень кое‑что! Теперь хорошо бы взглянуть на дерево–матку. Микробиолог подошла к неподвижному гиганту и склонилась над черным отверстием. Внутри было пусто. Резкий кислотный запах заставил ее фыркнуть и отдернуть голову. Дерево шевельнулось. Взвизгнув, Светлана отпрыгнула в сторону, а солдаты вскинули оружие. Но дендроид медленно накренился и рухнул на землю.

— По–моему, оно умерло, — сказал Сергей.

— По–моему, тоже, — подтвердил Поборцев. — Ползающих деревьев мы пока, слава Богу, не виде‑ли.

— Шутки в сторону, — сказал Нефедов. — Теперь ясно, что эти червяки — личинки или зародыши, а дерево, по сути, живородящее. Личинки ушли под землю и теперь благополучно заражают деревья вокруг нас.

Сергей оглянулся:

— Думаете, находиться здесь опасно?

— Ну, сейчас‑то нет, — почесал верхнюю губу старший научный сотрудник, — но потом… кто его знает? Я думаю, через корневую систему они проникают в ствол и…

Представить дальнейшее было слишком сложно. Что происходит с зараженным деревом? Как оно перестраивается и главное, как быстро? Эти вопросы вертелись в головах всей научной части экспедиции и не только у них. Алекса это тоже весьма интересовало.

— Сколько же их было? — спросил Сергей. — Вы видели?

— Думаю, сотни две, — сказал Картавин.

— По–моему, больше, — сказал Поборцев. — Раза в два.

— Может быть, — не стал спорить Павел.

— Можно подсоединить видеокамеру к ноутбуку и в замедленном режиме просмотреть. И даже сосчитать, — предложил Нефедов. Картавин кивнул:

— Значит, в одном дереве их может быть несколько сотен. Если узнать, сколько времени они вызревают внутри, прежде чем дерево сможет ходить, тогда, — он сделал паузу, — тогда мы могли бы вычислить их примерное количество.

— А вот это уже интересно! — сказал Сергей. — Только пока это теория.

— Когда впервые появилась информация о дендроидах? — спросил его Картавин.

— В первых числах июля.

— Тогда, если предположить, что в начале месяца было одно такое дерево, и оно может, скажем так, «родить», скажем, в среднем, триста своих собратьев, тогда… Ведь мы встретили уже не первое дерево–матку, верно? Значит, это, по крайней мере, второе поколение. А может, и третье! А прошел уже месяц! Если еще раз предположить, что каждое дерево способно стать маткой, то…

Ученые посмотрели друг на друга. Выводы напрашивались просто кошмарные.

— То их количество будет расти в геометрической прогрессии, — подсказал Сергей. Светлана удивленно поглядела на военного: не ожидала!

— Если их было, скажем, триста, то станет девяносто тысяч! А еще через месяц станет…

— Миллионы, — сказала Света. — Но этого не может быть!

— Почему? — спросил Сергей.

— Тогда бы мы и остальные люди встречались с ними гораздо чаще! Их явно не столь много.

— Значит, либо они вызревают медленней, либо не каждый дендроид становится маткой! — предположил Картавин.

— К тому же, мы не знаем, сколько их было уничтожено! — добавил майор.

Все на минуту замолчали и задумались. Лишь охрана не принимала участия в беседе, пристально вглядываясь в окружавший их лес.

— Есть только один достоверный способ узнать все это, — сказал Картавин. — Надо остаться здесь до тех пор, пока дендроиды не оживут. Тогда мы узнаем все.

— Верно, — согласился Нефедов, — но сколько придется ждать? Месяц? Мы не сможем находиться здесь так долго!

Света представила себе, что придется жить здесь неизвестно сколько, да еще под боком с вызревающими дендроидами! Ей стало не по себе.

— У нас есть максимум неделя, — сказал командир. — Предлагаю другой способ. Мы оставим здесь специальный маяк и установим ежедневное наблюдение с вертолетов. Возможно, и спутник подключим.

— Значит, задание можно считать выполненным? — спросил Картавин. Нефедов схватился за бороду и неопределенно покрутил головой.

— Нет! — уверенно сказал командир. — Результаты мы получим неизвестно когда, а это меня не устраивает. И месяц ждать нам никто не позволит. Чтобы выполнить задание, надо найти дерево–матку. Только живое.

Семью Вожакова поселили в старом пионерском лагере. Он располагался рядом с поселком Полесок, всего в нескольких километрах от шоссе. Места тут были красивые, леса и горки, болот и сопутствующих им комарья нет, тихая речка неподалеку. Когда‑то лагерь был довольно популярен, сюда возили детей даже из Екатеринбурга. А теперь любой внимательный человек мог заметить признаки российской запущенности и безденежья: облупившаяся штукатурка на спальных корпусах, заросшие травой площадки, полуразвалившиеся летние беседки. Лишь высокий забор из крупноячеистой сетки стоял непоколебимо, а на въезде в лагерь дежурили вооруженные солдаты.

Лагерь оказался забит беженцами из Дымова. Их кормили бесплатными обедами, дети могли играть на спортивных площадках, работала баня и прачечная. Но наружу никого не выпускали. У ворот стояли военные, и патрули ежечасно обходили лагерь по периметру.

В первый же день пребывания перед людьми выступил представитель президента. Он сказал, что их разместили здесь временно, пока территория Дымова оцеплена войсками. Когда операция закончится, они смогут вернуться в город. От имени президента он принес извинения и соболезнования пострадавшим и пообещал, что материальные потери, а также моральный ущерб, будут непременно возмещены всем жителям города. А сейчас они могут спокойно жить и отдыхать. В конце речи представитель поведал, что из колонии совершен массовый побег уголовников, и потому он настоятельно просит никого не пытаться уйти из лагеря, ибо это небезопасно. К каждому он солдата приставить не имеет возможности. Если операция затянется, сказал чиновник, мы вывезем вас в другие районные центры, туда, где возможно предоставить жилье. Вожаков заметил, что в своей речи представитель ни разу не упомянул о живых деревьях, ограничиваясь словами «опасность», «временные трудности» или «проблема».