Тейа

- Мистер Громов, вы уже заработали свой первый миллион? – слышит он первый вопрос репортера… Он молчит… Он оцепенел. Он не успевает за этой невероятной гонкой! Глорис отвечает за него:

- Мистеру Громову некогда заниматься такими пустяками, как считать миллионы, но, свой первый миллиард он уже заработал.

В зале гром аплодисментов и вспышки камер.

- Вы до сих пор находились в тени. Мы не знаем о вас ничего. Какие премии вам были присуждены ранее?

Он снова молчит… Глорис отвечает:

- Изобретение фотонного генератора направлено в Нобелевский комитет. Дальше, как вы понимаете, вопрос времени. Небольшого времени.

- Как можно использовать ваше изобретение в военных целях?

Он молчит… Глорис отвечает:

- Корпорация мистера Громова не даст разрешения на использование изобретения в военных целях. Только в проектах мирного назначения.

- Ваш двигатель безопасен?

Он молчит… Глорис отвечает:

- Абсолютно безопасен! Абсолютно экологичен и имеет неограниченную мощность и ресурс.

- Если в большом мегаполисе все машины оборудовать таким двигателем, город не задохнется от недостатка воздуха?

Он молчит… Глорис отвечает:

- Каждый двигатель потребляет воздуха не больше, чем человек, который сидит за рулем своего авто. А пока мы задыхаемся от выхлопных газов!

- Сколько будет стоить двигатель для рядового автомобиля?

Он молчит… Глорис отвечает:

- Цена будет равняться стоимости бензина, используемого в течение нескольких месяцев. То есть за такой короткий срок он совершенно себя окупит…

А в зале вспышки света и выкрики с мест. Зал начинает вращаться перед его глазами. Он в каком-то полуобморочном состоянии слышит обрывки вопросов, каких-то отдельных фраз.

- Как зовут ваших детей?

- Павел, Катя, Алексей, - уверенно отвечает Гловис.

- Как зовут вашу собаку?

- Джерри!

- Какой коньяк вы предпочитаете?

- Король Генри четвертый!

Все напоминает игру в пинг-понг, и голова продолжает кружиться. Но Глорис рядом, она легко и уверенно отражает все удары.

- Ваша жена не ревнует к такой красивой помощнице?

Пауза! Глорис улыбается. Он на мгновение приходит в себя, концентрируется.

- Нет, - неожиданно произносит он.

- Почему?

Снова пауза, Глорис молчит.

- Потому что я люблю свою жену! – отвечает он. Потом сам удивился – все произошло как-то само собой. Глорис вопросительно посмотрела на него, потом сообразила, что ответ был корректным, кивнула и громко в микрофон произнесла:

- Если вопросов больше нет, поблагодарим героя сегодняшней конференции за исчерпывающую информацию…

Потом еще какое-то время яркий свет, выкрики, реплики и, наконец, лица этих людей растворяются в шуме и мелькании вспышек… И тишина.

Снова, как когда-то, она провожает его до гостиницы - теперь уже не в бунгало посередине зеленой долины, а в шикарный номер отеля. Громов совершенно потерян. Он еле передвигает ногами, шевелит губами. Нет, он просто молчит. Он сумел соскочить с той бесконечной киноленты-клипа, но очень устал. Может быть, не устал, но ошеломлен всем происходящим. Да и может ли нормальный человек такое выдержать? Глорис открывает дверь его номера и отдает ключи.

- Вы были просто великолепны, мистер Громов. Держались очень хорошо… До завтра…

Он опять смотрит на нее, он удивлен. Нет, скорее восхищен! Это не просто секретарь или нянька. Это удивительный менеджер. Скорее, удивительная женщина, которая не только красива, но и на редкость умна. Никогда бы не подумал, что такое возможно! Такого не бывает! Она идеальна! – снова промелькнула эта мысль в его голове. Потом оторвался от созерцания ее красивых глаз, от этой волнующей улыбки и попрощался, через мгновение пожалев, что отпустил ее. А она с удовольствием пожала его руку, поймав на себе этот взгляд. Так на нее еще не смотрел никто и никогда: - Какой-то он совсем другой – этот русский. Странный русский. Неженатый физик. Знает ли он сам, чего хочет?

Снова один в просторном гостиничном номере, а перед ним на столе фотография Валери. Он смотрит на нее и произносит:

- Мою жену зовут Валери. У нас есть вилла на Ривьере, домик на Майами и небольшой остров в Атлантике… Наших детей зовут Павел, Катя и Алексей,… а собаку Джерри… И еще…, - проверил карманы, огляделся по сторонам, - где-то тут завалялся наш первый миллиард…

И тишина…

Снова просторный зал штаба. На стене в строгом порядке ряд круглых часов со временами всех поясов. Их стрелки параллельно двигаются, как солнце где-то в вышине аккуратно переступает через них. Час за часом, за шагом шаг. Но иногда они словно останавливаются. Казалось, даже время замирало, видя, что творится в этом просторном зале и на всей планете.

Теперь каждый день, выходя из номера, Леонид словно делал шаг в прорубь, где непривычная ледяная вода погружала его целиком с головой.

- И почему он должен этим заниматься? – думал он.

- Вы, наша марка, Леонид, - успокаивала его Глорис, - наш новый бренд. Не волнуйтесь – я всегда рядом, - говорила она, чувствуя, что с ним творится. И от этих слов ему становилось хорошо. Ему было как-то удивительно легко рядом с ней в этом непривычном мире и суете. Он не понимал себя, но эта женщина спасала его, она была тем единственным, что хотелось видеть всегда и везде, и обязательно рядом. Без нее он себя уже не представлял. Только вечером, возвращаясь в номер, он оставался один… А где-то на далеком острове в миллионах лет отсюда его ждала Валери... Призрак?… Мираж?…

- Котировки компании “Громов” после вчерашней конференции поднялись на 200 пунктов!

На экране мелькают графики.

- Продаем голубые фишки небольшими пакетами…

- Не более чем по миллиарду...

- Не спешим! Не создаем паники…

- Нефть падает, газ падает!...

- Не спешим! Без паники!!!

Котировки на глазах начинают стремительно падать.

- Первый миллион двигателей продан! – слышится в зале. Аплодисменты! А стрелки на часах все движутся.

- Хорошо!

- Фиксируем прибыль!

- На сегодня достаточно!

- Продолжаем завтра!

- Мистер Громов – это нужно подписать!

Кто-то приносит стопку бумаг, и они ложатся перед ним на столе. Он не знает, как реагировать, но за спиной чувствует дыхание Глорис. Она с ним, она рядом. Внимательно просматривает каждую бумагу, показывая то место, где нужно расписаться… Ее рука касается его руки. Он чувствует ее тепло. От нее исходит удивительный аромат. Она серьезна и по-деловому резка, уверенна, и, как всегда, знает, что делает - это ее стихия, но глаза ее улыбаются. Эти глаза не из этого шумного зала, где все замкнуто в сетку координат, и где только неровные линии то падают, то взмывают в вышину, где длинные вереницы нулей отсчитывают время и деньги. Эти глаза, словно с другой планеты. И, пока они улыбаются, ему хорошо и спокойно…

- Сто миллионов двигателей проданы!

Стрелки на часах движутся.

- У нас проблемы! Громче первый канал!

Голос диктора с большого экрана:

- …семь стран, объединившись в альянс, резко повышают пошлины на ввоз “так называемых” двигателей Громова. Они мотивируют свое решение тем, что хотят поддержать отечественного производителя и никакие доводы МВФ и Торговой палаты не возымели никакого действия.

- Позвольте, но все эти страны – активные участники ОПЕК!

- Естественно. Могло ли быть иначе?…

Это первое препятствие возникло буквально через неделю после начала продаж. Правительства некоторых стран, сидевшие на нефтяной трубе, ввели гигантские акцизы на закупку двигателя, и цена его стала непомерной и недосягаемой для простых людей. Но из идейных соображений (дабы “поддержать отечественного производителя”) эти правители не хотели ничего менять.

По залу прокатилось небольшое волнение, и десятки людей азартно и одновременно заговорили: