Чудесное око

ржаться вместе. Не хватает еще, чтобы мы разлетелись в разные стороны, - сказал он.

А перед их глазами совершались катастрофически быстрые изменения. Расстояния все время увеличивались, объемы тел возрастали - всех тел, кроме тел Харичкина и Ларичкина. С "планетой", на которой они "приземлились", совершались удивительные перемены. Она также стала распадаться на большое число обособленных тел и телец, и все они находились в движении. Харичкин и Ларичкин очутились на небольшом шаре, который несся с необычайной быстротой. В центре этого шара на огромном расстоянии виднелась великая планета, или "солнце", вокруг которого и носились без конца по кругу наши путешественники. Кроме их планеты, вокруг центрального "светила" летала тьма других точно таких же планеток. Солнечные системы с центральным светилом и "спутниками" виднелись всюду. Все пространство, куда ни бросишь взор, превратилось в причудливый узор летающих по кругу планеток. Это было зрелище чрезвычайное. Везде кольца, переплетающиеся одно с другим... Быстрота спутников была такой, что их орбиты казались темными сплошными кольцами вроде кольца Сатурна.

Диаметр этих кругов постоянно рос, расстояния между "солнечными системами" увеличивались. Планета, на которой летели Харичкин и Ларичкин, тоже росла. Она уже приобрела размеры такого шара, что Ларичкин и Харичкин могли путешествовать по ее поверхности. Центральное "солнце" и другие солнечные системы были далеко. На этой же планете, как и на Земле, действовала центростремительная сила. Харичкину и Ларичкину не угрожала опасность упасть с планеты и потерять друг друга. И они осмелились разойтись. Один стал на "северном", второй - на "южном" полюсах. Они могли перекликаться, но не видели друг друга из-за кривизны поверхности. А вскоре перестали и слышать, так как планета еще более разбухла и расстояние между полюсами удлинилось. Они снова сошлись на "экваторе".

- Ну, что вы на это скажете? - спросил Харичкин.

- То, что мы попали в мир атомов. Наша молекула рассыпалась на атомы, из которых она состояла. Мы пребываем на электроне - "спутнике" нашего центрального "солнца" - протона. Нас окружает "звездный мир" иных солнечных систем, иных атомов. И все вместе они составляют нашу "галактическую систему". Далее тянутся неизмеримые просторы "межзвездных пустынь", а вон там маячит новое скопление "звезд" - иная "галактика", представляющая скопление атомов иной молекулы. Совокупность их составляет "метагалактику" это атомы всей нашей пластинки. По числу спутников-электронов можно определить, что это атомы цезия.

- А что далее? - спросил Харичкин. - За "метагалактикой"?

- Далее, наверное, конец "мира цезия" и начало иных бесконечных миров...

Харичкин сел на землю и ударил по электрону рукой.

- Обратите внимание, - сказал он Ларичкину, - моя рука проходит сквозь поверхность, как сквозь газ. И если мы не провалились в центр, то, стало быть, нас держит какое-то поверхностное натяжение. Мне это все же не нравится. Я придерживаюсь научной