Иначе — это МИФ

— Ну и ну, Ааз… я…

— Заметано?

— Заметано.

Мы торжественно пожали друг другу руки и я вспомнил, что он отказался совершить этот последний акт, когда впервые принял меня в ученики. Полноправнеший партнер. Ух, ты. У меня даже закружилась голова.

— А теперь, что за другая вещь?

— Хммм… извиняюсь?

— Если я правильно помню, ты сказал, что тебя беспокоит пара вещей. Какая же другая?

— Ну… она — этот дом.

— Что такого в этом доме? — взорвался Ааз, с легкостью впадая в знакомую схему поведения. — В нем достаточно места для нас и наших друзей, и твоих телохранителей, когда те заявятся, и для Лютика с Глипом, и всех прочих, кто ни забредет.

— Это правда.

— И что еще важнее, он достался нам даром. Это выгодная сделка.

— Скажи, Ааз, это еще раз.

— Я сказал… “эта выгодная…”. О.

— С деволами, верно?

— Да брось, Скив. Это же просто дом. Что тут может быть неладно?

— Как ты выражаешься, “ум лукавит”. Я пытался засечь, в чем тут уловка, и хочу, чтобы ты проверил меня. Мне надо посмотреть, верны ли мои факты и логика.

— Добро.

— Итак. Деволы — мастера путешествовать по измерениям. Если я правильно понял, они сумели построить эти дома “более внутри, чем снаружи”, попросту чуть сместив измерения. То есть, если и мы пронумеруем измерения и Дева будет номером один, то наша дверь находится в измерении номер один, а остальной дом — в измерении — в измерении номер два, четыре или что-то в этом роде.

— А вот об ЭТОМ я раньше не подумал, — признался Ааз, — деволы об этом не очень-то распространяются. Это, однако, имеет смысл. Лавочнику было бы трудно прикидываться нищим, имея сразу за плечами такие хоромы. Если бы я подумал, то сообразил бы, что для хранения своего богатства деволу нужно какое-то потайное место.

— Значит, нам практически подарили собственное измерение, — продолжал я. — Измерение, не числящееся в реестре, и все наше. И даром, а не как иначе.

— Совершенно верно, — кивнул Ааз, но теперь в его голос закралась нота сомнения.

— Чет мне хочется знать, так это к скольким таким ответвленным измерениям имеют доступ деволы, и почему именно это остается пустым? Что находится в этом измерении?

— Наш дом? — предположил на пробу мой учитель.

— А еще что? — не отставал я. — Я заметил, что тут нет никаких окон. Что находится на задней дверью, о чем деволы так и не сказав нам, охотно расстались?

— За задней дверью?

Я отдернул гобелен, показав дверь, замеченную мной во время нашею первою осмотра. Она была из тяжелою дерева с нарисованными на ней странными символами. ЕЕ также держал массивный засов и несколько меньших, но не менее действенных на вид замков вдоль всего косяка.

— Я пытался что-нибудь сказать в то время, но ты говорил мне заткнуться.

— Да, говорил, точно.

Мы оба несколько секунд смотрели молча на дверь.

— Вот что я тебе скажу, — тихо произнес Ааз. — Давай подождем с исследованием этого дела до другого дня.

— Правильно, — без каких-либо колебаний согласился я.

— …И пока мы не расследуем, давай не упоминать об этом другим.

— Я думаю точно также.

— …И партнер?

— Да, Ааз.

— Если кто-нибудь постучит в эту дверь, не отвечай, если с тобой не будет меня.

Наши взгляды встретились, и я дал гобелену упасть обратно, на место.

ПРИМЕЧАНИЯ К ЭПИГРАФАМ 

Гл. 1 — Альберт Эйнштейн, великий ученый, открывший Теорию Относительности, следовательно должен знать все, что относительно.

Гл. 2 — Скив — ученик колдуна, герой романов Р.Л. Асприна серии “Миф”. Справедливость афоризма доказана неоднократно.

Гл. 3 — Сэр Белла из Истмарча, очевидно, герой какого-то рыцарского романа или поэмы.

Гл. 4 — Министерство торговли США. Кому, как не ему знать, что такое пошлина.

Гл. 5 — Микки Маус, мышонок из мультфильмов Уолта Диснея. Среди них есть и “Микки — ученик чародея”.

Гл. 6 — Люк Скайуокер — главный герой книг и фильмов серии “Звездные войны”. По данному вопросу — специалист.

Гл. 7 — Р.Батлер. Я почему-то думаю, что его зовут Раймонд, а почему — не знаю…

Гл. 8 — Ясир Арафат, предводитель Организации Освобождения Палестины. Выбором врагов он и впрямь может себя не утруждать…

Гл.9 — Кот в Сапогах, герой одноименной сказки. С королями — запанибрата.

Гл.10 — Джорж Паттон, американский генерал времен Второй Мировой. Фанатик военных действий.

Гл. 11 — Вельзевул — повелитель мух, князь тьмы. Сделки заключает исключительно на золото.

Гл. 12 — Индиана Джонс, герой фильмов Стивена Спилберг “Охотники за пропавшими ковчегам” “Индиана Джонс и Храм Смерти”.

Гл. 13 — Синяя Борода, герой французской сказки. Крупный спец по вопросам брака и семьи.

Гл. 14 — Филип Марлоу, великий сыщик, герой романов Раймонда Чандлера. Знает, что говорит.

Гл.15 — Марк Болан, герой романов Дона Пендлтона Серии “Палач” (“Экзекутор”). Ветеран войны во Вьетнаме, собрал кучку себе подобных и стал бороться с мафией предельно простым способом — палил во всех попавшихся ему под руку мафиози.

Гл. 16 — Любой генерал, любой армии, любого века и впрямь знает — ломать не строить.

Гл. 17 — Хитрый Койот, персонаж многих индейских легенд, где он выступает как обманщик.

Гл. 18 — Рипли. Я знаю только одну. Героиню фильмов “Чужой”, “Чужие”.

Гл. 19 — Генерал Чарльз Корнуоллис, командовал английскими войсками во время Войны за независимость США. Подписал капитуляцию в Йорктауне в 1781 году. Отыгрался в Индии и в Ирландии.

Гл. 20 — Ришелье, кардинал, первый министр Людовика XIII, главный злодей в романе А.Дюма “Три мушкетера”. Уж он-то знает, чего ждать от противника.

Гл. 21 — Влад Цепеш — по кличке Дракула, трансильванский правитель 16 в. Как правильно отмечают Стругацкие, “графом никогда не был”. Не был и вампиром. Но благодаря своей крутости обрел такую славу, что американский писатель Брэм Стокер написал роман “Дракула”, где и вывел его кровожадным вурдулаком. Приведенная просьба, очевидно, вызвана нежеланием расставаться с источником питания. [3]

Роберт Лин Асприн

Другой отличный МИФ 

ГЛАВА 1

Одно из немногих всеискупляющих качеств наставников, думаю я, заключается в том, что их при случае можно одурачить. Это было верно, когда мать учила меня читать, это было верно, когда отец пытался научить меня быть фермером, и верно теперь, когда я обучаюсь магии.

— Ты не практиковался! — прервал мои размышления резкий упрек Гаркина.

— А вот и нет! — возразил я. — Это просто трудное упражнение. Словно в ответ левитируемое мною перо начало дрожать и колебаться в воздухе.

— Ты не сосредотачиваешься! — обвинил он меня.

— Это все ветер, — не согласился я. Мне хотелось добавить: “От твоего умного языка”, но я не посмел. Гаркин в самом начале наших уроков продемонстрировал свое неумение ценить дерзких учеников.

— Ветер! — презрительно фыркнул он, передразнивая меня. — Вот так надо, болван!

Мой мысленный контакт с предметом моей сосредоточенности прервался и остановился, когда перо дернулось и взмыло к потолку. Оно дернулось и остановилось, словно вонзившись во что-то, хотя все еще находилось в футе от деревянных стропил, а потом стало медленно вращаться в горизонтальной плоскости. Потом, оно также медленно стало вращаться вокруг своей оси, а затем поменяло концы и начало скользить по невидимому кругу, словно подхваченный смерчем лист.

Я рискнул взглянуть на Гаркина. Тот развалился в кресле, болтал ногами, явно посвятив свое внимание пожиранию жареной ножки ящероптицы, пойманной, могу добавить, мной. Ничего себе сосредоточенность!