Герой Бродвея (сборник)

— Да, пожалуй, здесь что-то не так, — согласился Смард.

— Отцу это тоже показалось странным. И вот тогда он высказал предположение, что темнота нужна была, чтобы под видом палача к жертвам являлся… сам тиран. Так вот, Габ, ты так же отвратителен, как тот палач. Ты так же, как он, таскал людей чудовищу. Или женщины не люди?

— Натали, но ведь я искренне раскаялся, поверьте. Неужели у меня нет ни одного шанса доказать вам это? — дрогнувшим голосом спросил Габ.

— Не знаю. Во всяком случае это будет нелегко, — задумчиво ответила девушка.

Майк встал, давая понять, что не следует злоупотреблять гостеприимством хозяйки.

— Да, кстати, чем вы нас угощали, Наташа? — детектив указал на необычный керамический сосуд, стоящий на столе.

— Вам понравилось? — улыбнулась девушка. — Это национальный напиток русских — солодовый квас.

Просматривая как-то воскресный выпуск «Нью-Йорк таймс», Майк Норман наткнулся на небольшой рекламный снимок. На нем были запечатлены две молодые обнимающиеся пары. В одной он узнал мясника Тома с Элен, в другом — Габриэля с Наташей. Между ними стояла «кровать Сатаны». На розовом покрывале было написано — «Только эликсир нашей фирмы вернет любовь охладевшим друг к другу супругам».

ЛЮБОВНИКИ ИЗ СНОВИДЕНИЙ

— Эй, парень, ты что такой скучный? Может побалуемся? — уличная проститутка Фанни Вильсон подмигнула проходившему мимо невзрачному мужчине.

Он рассеянно посмотрел на нее и пошел дальше. Тогда Фанни крутнула бедром так, как это умела делать она одна, и мужчина заколебался, словно стрелка ручного компаса. Фанни повела плечом, и мужчина послушно повернулся, как модель, управляемая по радио.

«Готов, — отметила про себя Фанни, — все мужики одинаковы», — и, повелительно кивнув, пошла вперед, прислушиваясь к шагам идущего сзади клиента.

«Странный какой-то, актер что ли?» — Фанни обернулась, разглядывая старинный костюм мужчины. Такие ей приходилось видеть только в кино.

Миновав несколько проходных дворов, Фанни завела его в конуру, которую снимала на пару с приятельницей.

Самое время было договориться о цене. Фанни повернулась к клиенту, и тотчас ей в грудь уперлось лезвие остро отточенного ножа.

— Ты что, приятель? — начала было Фанни и умолкла, — из глубины глазниц на нее смотрели два холодных волчьих зрачка.

Землистые губы клиента дрогнули, расползлись в беззвучной садистской улыбке, обнажив щель между пожелтевшими зубами.

— Я Джек-Потрошитель, — произнес клиент.

Фанни услышала, как потрескивает под лезвием ножа ткань ее платья. Струйки крови потекли по груди, по животу, вниз, к ногам. Вдруг что-то отвратительное, с цепкими коготочками и шершавым хвостом, прошлось по ее ступне — крыса лизала кровь.

Этого было достаточно! Фанни очнулась. Что было сил, она ударила мужчину коленом в пах. Он согнулся, успев полоснуть ее по руке. Фанни бросилась к выходу.

— Господи! Спаси меня, и я брошу это проклятое ремесло! — шептала обливающаяся кровью проститутка, слыша за собой топот тяжелых башмаков клиента.

— Джек-Потрошитель в Нью-Йорке? Что вы такое говорите, Стивен? Вы случайно не нанюхались наркотиков? — начальник полиции Морли строго посмотрел на своего помощника.

— Сэр, я офицер…

— Офицер полиции должен знать, что Джек-Потрошитель умер сто лет назад в английской тюрьме! — вспылил Морли. — Или вы верите в приведения, Стивен?

— Я не стал бы вас беспокоить, сэр, если бы сегодня это «привидение» чуть не зарезало некую Фанни Вильсон.

— Вот как? — квадратная челюсть Морли отвалилась, обнажив роскошные золотые коронки. — А вам не пришло в голову, что преступник мог загримироваться под Джека, под Санта-Клауса или, например, под вашего начальника?

— Извините, сэр, я и сам так подумал, но эксперты утверждают, что мы имеем дело с настоящим Джеком.

— А вы что скажете, Майк?

Морли повернулся к Норману.

— Если Вас не затруднит, Стивен, — начал Майк неожиданно тихим голосом, — на чем основаны выводы экспертов?

— Убийца, как две капли воды, похож на Джека, носит тот же размер одежды и обуви. И что самое главное — он обронил на месте преступления платок. На нем стоит штамп лондонской тюрьмы 1908 года.

— Какой Джек?! Какие эксперты?! Вы что хотите сделать из меня посмешище, Стивен? — Морли, теряя самообладание, поднялся из-за стола. — Представляете, какой шум поднимут газетчики, когда узнают, что полиция вместо преступников охотится за привидениями. Стивен, я запрещаю вам произносить имя Джека-Потрошителя!

— Сэр, ваше запрещение вряд ли помешает ему совершить новое злодеяние.

— Ловите убийцу, Стивен, но забудьте о Джеке-Потрошителе, иначе я сам стану вашим Потрошителем, вам ясно?

— Да, сэр.

— Идите и пришлите сюда мисс Грей.

— Сэр, — нарушил молчание Майк, — вы догадываетесь, почему я прилетел в Нью-Йорк?

— Понимаю вас, Норман, вам не терпится сцапать Джека-Потрошителя. На меньшее вы не согласны. Не так ли?

— Вы правы, мне нужен Джек.

— Но это невозможно! Так же невозможно, как увидеть собственный затылок или мисс Грей в моей постели. То есть, я хотел сказать…

Майк бросил на Морли быстрый пронизывающий взгляд, и Морли понял, что сказал лишнее.

Догадка Майка еще более укрепилась, когда в кабинет, словно розовое облачко, влетела очаровательная Моника Грей. По тому, сак Морли старался не смотреть на ее полные ноги и яркие, без всякой помады, губы, Майк понял, сколь велика страсть шефа полиции к неприступной секретарше.

— Черт бы его побрал, этого Морли! — громко хлопнув дверью, Норман плюхнулся в кабину своей новой машины и тотчас почувствовал, как комфорт салона, мягкая облегающая упругость сидений гасят в нем раздраженность и гнев.

— Постойте!

Запыхавшаяся Моника Грей села в машину, и детектив пожалел, что не уехал минутой раньше.

— Ну как, Майк, ты подумал? — Моника закинула ногу на ногу так, чтобы были видны ее соблазнительные круглые коленки.

— Ты же знаешь, Моника, я женат.

— Вот еще выдумал, — усмехнулась секретарша. — Женатым можно быть только на женщине. А твоя жена — инопланетянка. Это все равно, что кузнечик или стрекоза.

— Мне кроме нее никто не нужен.

— Ты говоришь так мне назло, Майк? Пожалуй, я подарю тебе резиновую жену с электроподогревом. Это будет тоже самое, что и твоя Эола — искусственные губы, волосы… и абсолютное подчинение.

— У меня нет желания разубеждать тебя, Моника.

— Ты слабак, Майк, обыкновенный женатик.

— Чего ты от меня добиваешься?

— Того же, чего другие мужчины, тот же Морли, добиваются от меня. Я хочу провести с тобой всего одну ночь, Майк. О второй ночи ты будешь умолять меня сам.

— Зачем я тебе?

— По-твоему, одни мужчины имеют право на сумасбродные желания?

— О’кей, Моника, — зеленые глаза Майка озорно блеснули, — я согласен. Но все произойдет в полной темноте.

— Будешь представлять, что обнимаешь свою стрекозу?

— Ночью все кошки черные, Моника.

Норман запустил мотор.

Вечером Морли вместо того, чтобы отправиться, как всегда, домой, проскользнул в потайную комнатушку, примыкавшую к его кабинету. Как и советовал Норман, свет в ней был погашен. В кромешной тьме, он двинулся к дивану и тут же ощутил нежное прикосновение. Несомненно, это была мисс Грей! Сердце начальника полиции замерло от предвкушения близости, он принялся лихорадочно расстегиваться. По полу защелками отрываемые пуговицы.

С трясущимися поджилками Морли приблизился к дивану, нагнулся и его пальцы коснулись чего-то шелковистого и мягкого. В ответ рука Моники прошлась по его бедру.

— Фу, какой ты волосатый, Майк, — прощебетала мисс Грей.

Морли затаил дыхание.

— А что это за штука у тебя здесь? — голос Моники стал тревожным. Ее быстрые пальчики пробежали по толстому животу шефа.