Станция Араминта

Глубокоуважаемый сэр:

Надеюсь, что ваша работа продвигается хорошо и преступления как здесь, так и везде скоро прекратятся. Примите мои заверения в готовности помочь вам.

Пишу вам, чтобы сообщить, что дела у меня идут хорошо. Как я вам уже говорил со всей откровенностью, я очень сожалею, что не стал расследовать произошедшие тогда странные события и не попытался найти им достоверных объяснений. Но, пожалуйста, вспомните! Я сказал вам, что еще подумаю над тем, что произошло. Я подумал, подумал хорошо, и мои усилия увенчались успехом, если, конечно, я в чем-то не ошибся или если вы не сумеете найти небольшую сумму, чтобы доказать некоей персоне, что она подвергала себя большому риску не за простое «спасибо». Вы настоящий порядочный человек! Вспомните в конце концов об этом! Успех стоит денег! Но это все равно будет дешево, в сравнении с результатом.

И еще одно. Мне бы не следовало это говорить, но я все же скажу: вам стоит поторопиться: потому что этот джентльмен может попросить деньги и в другом месте. Может быть, такое поведение в чем-то и является дурным, но денег дурных не бывает. Это маленькая шутка, но как она верна! Во всяком случае, было бы разумно к завтрашнему утру дать мне знать о вашем решении, не забывая в своих щедротах и меня.

Как всегда, ваш искренний друг и помощник

Замьян Лемев Габрискиес».

– Запросы Замьяна безыскусны, следовать за его мыслью – одно удовольствие, – заметил Бодвин Вук, подняв глаза от листка бумаги. Он прозрачен, как стекло, ни у кого не может возникнуть никаких сомнений в его желании, но он ласков, как кошка, укравшая молоко. Без сомненья, он считает нас такими же простыми. – Он разжал пальцы и позволил листку с посланием упасть на стол. – И все же, мы не поэты и не социологи, поэтому нам не стоит впадать в телячьи нежности. Глауен, ты особенно активно занимаешься этим делом. Каково твое мнение?

– Я бы не назвал это мнением, а так, размышления.

– В данном случае и это подойдет. Выкладывай.

– Во-первых, тон у Замьяна изменился так, будто теперь у него есть на продажу что-то новое и вполне определенное. Возможно, эта «определенная персона» так же работает на кухне или в продуктовой кладовой недалеко от грузовых ворот, назовем его источник информации. И вот эта персона обладает информацией, которую Замьян или просто просмотрел, или не сумел получить.

– Эта информация и связала их вместе. Замьян – идет впереди и пытается договориться с одного конца, в то время как эта самая «персона» пробует с другого, то есть пытается заняться шантажом. Возможно, они даже договорились поделить прибыль. А каков твой анализ произошедшего, Кеди?

– Извините! Я не слишком много задумывался об этом случае, так как меня отвлекали другие обязанности… из-за этого я очень по-дурацки себя чувствую.

– Ты намекаешь на патрулирование общежития? – с бесцветной улыбкой ответил на это замечание Бодвин Вук. – Кто знает? Может быть, вы спасли нас от бунта визжащих йипи, а то и от чего-нибудь похуже, если, конечно, что-то худшее возможно. Как только они позабывают «Да, сэр» и «Нет, сэр», то сразу превращаются в очень неприятных клиентов. Хотя, они могут остаться и вежливыми, и тогда это будет выглядеть так: «Извините меня, сэр, задержитесь на секундочку, я сейчас перережу вам глотку». Ну, ладно, Кеди, твоя галантная жертва сохранила нам покой. Она не прошла напрасно!

– Конечно, – заметил Глауен. – Я сплю намного спокойней, когда знаю, что Кеди и Арлес охраняют мой покой.

– Тема хороша, – заметил Бодвин Вук, – но давайте вернемся к Замьяну и его интригам. А что ты думаешь на этот счет, Шард?

– Продолжу с того, на чем остановился Глауен: мы имеем Замьяна и «некую персону», которая работает на кухне или в продуктовой кладовке. Что могла эта «персона» видеть такого, что не видел Замьян? Она могла видеть убийцу, когда тот поджидал Сессили. Или Замьян мог сказать ему, что в грузовике что-то происходит. Они заметили, что грузовик уехал, и решили подождать его возвращенья. Возможно, Замьян был занят, и возвращение грузовика видела эта самая «персона».

– Именно так! – воскликнул Бодвин Вук. – Я тоже именно так и представлял себе происшедшее. Замьян в данном случае намекнул, что хочет нам помочь, но у него на это не хватило способностей. Или же «персона», о которой идет речь, решила разыграть эту карту сама, или просто оставить Замьяна ни с чем. Судя по этому письму, Замьян собирается в любом случае получить свою долю или от нас, или путем шантажа. Он не думает о том, что мы тоже можем проследить эту линию самостоятельно и никому ничего не платить, – Бодвин Вук открыл ящик стола и достал оттуда папку. – Вот показания от кухонных подсобников. На кухне присутствовало четыре йипи: Замьян и еще трое. Двое из них постоянно были заняты сервировкой и могут быть отброшены. Замьян и Ксаланав были на более ответственном посту и имели доступ к продуктовой кладовке. Таким образом, я полагаю, что Ксаланав и есть эта «некая персона», и предлагаю пропустить его через пресс чем скорее, тем лучше: скажем, завтра же утром.

– В какое время?

– За час или два до полудня.

– А что с Замьяном?

– Мы возьмем их по отдельности. Если нам хоть чуть-чуть повезет, то Ксаланав раскроет для нас этот случай.

Некоторое время все четверо сидели и обдумывали сказанное, затем Шард сказал:

– Возможно, вы чересчур оптимистичны. Не забывайте, грузовик по возвращении был припаркован к другим воротам, поэтому Ксаланав не мог ничего рассмотреть из кладовки.

– В таком случае, почему бы ему не прокрасться немного поближе, чтобы рассмотреть получше? Я бы поступил именно так.

– К тому же не забывайте, что водитель почти непременно был в костюме.

– И это верно, но мы знаем кое-что о костюмах. Это еще одно направление нашего расследования. Во всяком случае, завтра мы добьемся правды от Ксаланава. А теперь, что у нас насчет этого кусочка меха, волос или что там было?

– Похоже, что это клочок от мохнатого коричневого материала: например, от грубой мешковины или искусственного меха.

Бодвин Вук посмотрел в потолок.

– Насколько я помню, у сатира Латууна ноги были покрыты таким материалом. Шесть Дерзких Львов, гордость Араминты, когда болтались, шатались, натыкались, приставали и глотали вино, носили костюмы из именно такого материала.

– Я пил очень мало вина, – немедленно заявил Кеди.

Бодвин Вук не обратил на это его замечание никакого внимания.

– Я видел казака-разбойника в меховых штанах, да еще великана-титана в меховой куртке.

– У Гиганта был одет каркас размерами с ширину плеч Дальреми Диффина, – заметил Шард, – он не мог воспользоваться грузовиком.

И опять Бодвин Вук не обратил на замечание никакого внимания.

– Несомненно, были и другие костюмы, но оставим это, пока не покончим с расследованием того, что знает Ксаланав. Младший сержант Кеди и кадет Глауен, вот вам приказ: завтра утром идите в общежитие, официально задержите Ксаланава и приведите его сюда, ну, скажем, за два часа до полудня. Это вполне всех устроит, – Бодвин Вук поднялся. – Сегодня был утомительный день, и я пошел спать.

Не успел Глауен покончить с завтраком, как пришел Кеди.

– Я сейчас, – сказал Глауен. – Я никак не ожидал, что ты придешь так рано. Хочешь чашечку чая?

– Нет, спасибо, – и добавил голосом, в котором звучали недовольные нотки. – Я знал, что будешь не готов, потому и пришел на десять минут раньше.

Глауен удивленно поднял брови.

– Но я буду готов меньше чем через десять минут. На самом деле, мне осталось только накинуть куртку.

Кеди осмотрел его с ног до головы.

– Не пойдешь же ты вот так. Где твоя форма?

– Чтобы идти в общежитие? Одевать форму?

– Мы идем по официальному делу. Мы с тобой будем представлять Бюро, – сам Кеди был одет по всем правилам в форму сержанта.

Глауен взглянул на Шарда, но тот глядел в окно.

– Ну, хорошо. Наверное, ты прав, – согласился Глауен, – подожди минуточку. Все равно, я успею вовремя.