Сфера

е решаюсь. Если она — не лампочка над головой и не больной зуб, тогда что? Я-«там» и я-«здесь», как ни крути, один человек, и если у человека в мозгу завелась бабочка… Между прочим, ее никто не видит — кроме меня. Уже проверял.

Что, если она не из этого мира? Вообще не из этого? Бред, бред, «здесь» пришельцев не бывает, маленькие и зелененькие приходят только вслед за белой горячкой!

А дождь-то перестал! Во всяком случае, каплет не так. И я вновь начинаю различать слова. Этот парень, маленький такой, мне по плечо, о чем он? В полку говорят… В каком полку, мы просто на сборах? Говорят, что часть «партизан» после сборов призовут, потому что офицеров направляют в действующую…

…Так уже было! 1980-й, Лубны, наш полк, 86-й гвардейский. Но тогда все выглядело иначе, и лагерь был иной, и палатки, и деревня находилась не рядом, а за восемь километров.

[…………………………..]

Ребята совсем молодые, каждому — едва за двадцать. А сколько мне теперь?

Стоп! Что я тут вообще делаю, на этих идиотских сборах? На моих погонах… Пусто! А я ведь офицер, я… Я майор! Где тут начальство, я им сейчас!..

Не поможет. «Здесь» — не «там», тут логика иная, следствие не всегда спешит вслед за причиной. Когда в очередной раз оказываюсь в своей, чтоб она пропала, школе, я напрасно уверяю всех, что давным-давно получил аттестат. Соглашаются, сочувствуют — но не отпускают. Один раз просили войти в их положение в связи с недобором учеников. В другой — позвонили своему начальству, но все равно оставили в школе — учителем. Неизвестно, что хуже!

Так что сегодня я не майор запаса, а… студент? Точно, студент инженерно-строительного…

Еще не хватало! Мне что, математику сдавать придется? Еще один вечный кошмар!

[…………………………..]

Ночь, под сапогами чавкает, с деревьев падают капли и с неба падают, а тропинка все не кончается. Спешить, впрочем, некуда, не в палатку же? Интересно, весь месяц с хвостом, что остался, я тут и пробуду? В принципе да, сон имеет свои законы, один из них — тянуться до финиша. Если, конечно, меня «там» не разбудит телефон — или будильник.

Будильники ненавижу даже «здесь». Для меня они — рев сирены, взрыв бомбы, дикий крик под самым ухом — а то и чужие руки на горле.

Мне, который «там», еще хуже. Для меня-здешнего все заканчивается быстро, лишь миг чувствую странную смычку между мирами, когда ты еще немножко «здесь», но уже чуть-чуть «там». А потом ничего, совсем ничего — до следующего раза, до следующего обрывка моего Времени. Ему же, доктору Джекилю, приходится вставать, идти на работу в его странный непонятный мир… Отчего Джекиль? Отчего Хайд? Это все — я!

[…………………………..]

Ну, вот снова дождь! Хорошо, что мы почти добрались. Вот и палатки, вот красный огонек на кухне, там воду кипятят.

А вот и бабочка! Больше стала? Больше!

Чем больше — тем мне хуже. Так? Нет, не так! Она больше, когда мне СТАНОВИТСЯ хуже. Мокрая пластмасска спускается с небес прямо мне в ладонь. На помощь спешит, что ли? А если дотронуться до того, во что она превращается?