Зверюшки

Проехав через весь город, они оказались в скоплении старых и неряшливых зданий на северной окраине города. Свен остановил джип у двухэтажного деревянного дома, стоявшего под горкой на берегу пруда. За домом на холм поднимался темный яблоневый сад. Дождь уже не хлестал мокрыми бичами, но отбивал частую и монотонную дробь. Обогнув большую лужу, они зашли в узкую дверь, выходящую на скрипучее крылечко, поднялись по старой расшатанной лестнице на второй этаж и вошли в комнату. Здесь пахло макулатурой, кошками и старыми чердаками.

- Тут свет есть? - спросил Н.

- Лучше не зажигать, - предостерег его Свен.

Комнату пришлось рассматривать при свете молний, с трудом проникающем через два невероятно пыльных и грязных окна с целыми, как ни странно, стеклами. Из-под полуоторванных обоев виднелись голые доски. Всю мебель в комнате составляли придвинутая к стене под одним из окон ржавая пружинная кровать, покрытая запсивевшим матрасом, и облезлый стол, фанера на котором отстала и покоробилась.

Алина, не стесняясь мужчин, стянула прилипшее к телу мокрое летнее платье - одежду совсем не по погоде - и выжала его тут же на пол. От холода руки у неё едва шевелились, а зубы отчаянно щелкали. Она подошла к кровати, брезгливо ухватилась кончиками пальцев за угол матраса, из дыр в котором лезла гнилая вата, стащила его на пол и уселась на голое железо, обхватив себя руками.

- Спасибо! - усмехнулся Свен, оттащил матрас в угол, повалился на него, подложив руки под голову, и через минуту уже храпел. Н. тоже стянул с себя мокрую одежду и сел рядом с Алиной. Они крепко обхватили друг друга руками и прижались к стене, слушая непрестанный грохот дождя по железной крыше. Так в обнимку они и уснули.

14.

Свен ушел на рассвете, перед этим растолкав Н. и приказав им из дома не выходить - сам же обещал вернуться вечером. Лето за одну ночь сменилось осенью. В щелях плохо законопаченных окон свистел ветер, и Н. с Алиной провели весь день голодные и озябшие, кутаясь в непросохшую одежду.

- Ты пожрать принес что-нибудь? - первым делом спросил Н. у Свена, когда тот, выполняя свое обещание, вернулся в сумерках.

- Нет, зато я придумал кое-что получше. Я отвезу вас в ресторан, заявил Свен.

- Интересно, кто же нас пустит туда в таком виде?

В ответ Свен величественным жестом указал на огромный тюк, который притащил с собой и свалил в углу.

В тюке оказалась одежда, причем Алина с удивлением обнаружила многие вещи из собственного гардероба, в том числе малиновое осеннее пальто и даже сумочку, в которой нашлась помада и пудреница. Для Н. Свен припас костюм; и Н., не привыкший к подобной роскоши, с подозрением натянул его на себя и позволил Свену завязать на своей шее галстук. Сам Свен оставался в старой, продранной на локтях куртке, которую не удосужился сменить.

- А ты не боишься, что нас узнают и схватят? - спросил Н., когда они на том же самом джипе отправились в путь.

- Никто вас не схватит - кому придет в голову мысль искать вас в ресторане? - невозмутимо ответил Свен и тут же, не переставая рулить, извлек откуда-то два пистолета и передал их на заднее сиденье.

- Умеете обращаться? - спросил он.

- Умею, - ответил Н. оскорбленно, - на военной подготовке изучали.

Алина спокойно засунула свой пистолет в сумочку, как будто это была пудреница.

Они выехали на Проспект Вождя, и скоро Н. увидел знакомое здание института. Алина сказала:

- Свен, ты можешь остановиться на минутку?

- Сентиментальные чувства нахлынули? Ты посмотри на часы - сколько сейчас времени. Да и пропуска у тебя нет.

- Да... Но... - и вдруг она воскликнула: - Глядите! Вон Юлия идет! Свен, остановись!

Свен притормозил около тротуара.

- Видишь ли, - сказал он, обернувшись, - ты можешь ей очень сильно навредить...

Но Алина, не слушая его, уже выскочила из машины, потащив Н. за собой. Свен со скучающим видом встал у автомобиля, облокотившись на капот и засунув одну руку в карман.

Алина налетела на подругу, как коршун, и обняла её, прежде чем та поняла, в чем дело. Чуть опомнившись, Юлия завизжала:

- Алина! Ты! Живая! - она с не меньшей энергией расцеловала Алину в обе щеки. - Ты откуда? Где столько времени пропадала? Болела, что ли? Похудела-то как! Но... - вдруг замямлила она. - Как же... Ведь говорили... - затем она заметила Н. и произнесла ещё более ошарашенно. - И ты здесь! Нет, объясните мне все, а то я ничего не понимаю.

- И не поймешь, - сказала Алина. - Мы уезжали в Столицу, но не доехали до нее. Я пока не могу с вами встречаться, но может быть, когда-нибудь потом... А сейчас счастливо. Нам пора. И передай привет девчонкам.

Она ещё раз поцеловала подругу, часто-часто замигала глазами и стиснула руку Н. Садясь в машину, она ещё раз обернулась и улыбнулась совершенно ошарашенной Юлии. На мгновение её лицо исказилось, уголок рта поехал вниз, глаза покраснели, но она тут же справилась с собой.

Миновав несколько перекрестков, Свен остановил машину у ресторана "Золотой олень", считавшегося самым фешенебельным в городе. Н. никогда даже не приходило в голову туда зайти, но Свен довольно долго подрабатывал здесь гитаристом.

- Деньги у тебя есть? - поинтересовался Н.

- Есть.

Они очень благопристойно вошли в ресторан. Метрдотель проводил их до свободного столика. Алина, похоже, чувствовала себя как рыба в воде. Она принялась внимательно изучать меню. Н. зевал, пытаясь скрыть нервозность. Ему казалось, что сейчас в них опознают людей, забравшихся не на свое место, и с позором выгонят. Свен чувствовал себя как рыба в воде: он пожал руку официанту, обменялся с ним несколькими отрывочными фразами и принялся оглядывать зал в поисках знакомых.

- Ага, а вон и Дирк Льюги, - он показал на молодого человека с черными усиками, сидевшего в окружении троих ярко накрашенных девиц в блестящих платьях с огромными декольте, а также двух ребят с крепкими бицепсами, одетых в строгие костюмы с белыми рубашками, галстуками-бабочками и с гвоздиками в петлицах.

- Кто такой? - спросил Н.

- Собирает дань с подпольных промышленников, - и прежде чем Н. начал приставать к нему с расспросами, добавил, - Дай сюда меню, все равно ты в этом ничего не понимаешь.

Действительно, Н. не имел ни малейшего понятия, какие блюда скрываются под таинственными названиями "эскалоп", "ромштекс", или вызывающий в памяти образ химической лаборатории "карбонад". В ещё больший ужас его приводили выставленные в меню цены. Однако Свена, похоже, они совершенно не волновали. Руководствуясь собственным вкусом, он сделал заказ. Н. получил большую вазу с креветками - также неизвестным доселе лакомством - и почти тут же перепачкал все руки едким соленым соком. Алина сосредоточенно выковыривала из салата оливки и одну за другой отправляла в рот. Н. утащил одну оливку попробовать, решив, что это что-то вроде слив, и с трудом сдержался, чтобы сразу же её не выплюнуть. Они со Свеном пили коньяк, для Алины взяли красное вино.

После двух-трех рюмок и Н., и Алина заметно повеселели. Рассказывали друг другу веселые истории, с интересом дегустировали блюда, которых никогда в жизни не пробовали. Свен послал бутылку вина на стол Дирка Льюги, и тот в ответ пригласил их составить ему компанию. Они приняли приглашение и перебрались за его столик. Алина, совсем захмелев, очередной бокал вылила себе на платье, но только беспечно махнула рукой, заявив, что это пустяки, и потащила Н. танцевать, хотя едва держалась на ногах, и ему, тоже не слишком хорошо соображавшему, что происходит вокруг, приходилось все время поддерживать партнершу, чтобы она не упала, и тогда Алина начинала говорить, как она его любит, и целовать его, перемазав ему все лицо губной помадой. Потом ей принесли мороженое, сервированное в огромной скорлупе плода, который можно было бы принять за шишку, если бы не торчащий с конца пучок листьев. Алина с любопытством ковыряла ложкой в стенке скорлупы, пытаясь отщипнуть хоть немного недовыскобленной мякоти. Дирк Льюги, заметив её усилия, немедленно заказал такой же фрукт, но целый, заявив, что лучшей закуски к коньяку не существует. К этому времени пили они уже не стопками, а фужерами.