За спиной у Бога (СИ)

И дико орущего Дениса за руки.

— Я чувствую смерть! Это произойдет скоро! — он заорал снвоа — Слышишь меня, Беатрис! Это произойдет сейчас! В этот момент челнок дико затрясло. На очередной горке, он круто подпрыгнул вверх и вдруг потерял крыло. Он потерял крыло вместе с маршевым двигателем. И вспыхнул весь уже при выходе из плотных слоев тропосферы. Он вылетел, кувыркаясь на высоте нескольких десятков километров, где трения уже не было. И горя начал падать на саму поверхность планеты. Челнок перевернуло несколько раз продольно на громадной скорости, и он потерял и второе крыло с другим маршевым двигателем. Его обгоревший из титаниума корпус начал разваливаться в воздухе. В этот момент сработала автоматическая система аварийного катапультирования. Пассажирское отделение модуля выстрелило целиком из разваливающейся от скорости на части рамы челнока, и оно повисло, падая на стропах аварийного спасательного раскрывшегося парашюта среди белых облаков делая полукруг над поверхностью планеты. Внутри его посыпалось во все стороны погрузочное оборудование. Оно падало с потолочных держателей и ниш. Падало в диком беспорядке по всему пассажирскому салону. Беатрис от испуга, вжалась рипперкресло, поджимая свои ноги, и закрыла от ужаса глаза.

— Это конец, Джейк! — прокричала в громкоговоритель Саванна.

— Переключись на ручное управление! — успел прокричать ей Джейк. Что было дальше с гибнущим разведывательным челноком, те, кто был в пассажирской кабине, не видели. Они вжатые перегрузочным давлением в рипперкресла, прижатые кроме этого еще и упругими и прочными ремнями безопасности, заваленные ящиками с оборудованием, падали стремительно вниз на раскрывшемся в воздухе парашюте, опускаясь к поверхности голубой планеты. Вцепившись намертво руками, друг в друга. И сидя рядом, они медленно опускались вниз, туда, где из них не был еще никто. Туда где их никто не ждал. Они совершали аварийную посадку, еще не зная, что помощи не будет, что их корабль тоже погиб. И они остались на этой планете навечно. Остались ее вечными пленниками, как и те, кто был до них. Чей корабль был здесь задолго до их подлета, и погиб в атмосфере планеты, взорвавшись на орбите от перегрева двигателя. Те двое, совершенно не похожие на людей, смотрели на взрыв челнока и плавное падение их пассажирской кабины.

Они смотрели на яркий полосатый среди кучевых белых облаков планеты высоко над их на длинной змеиной шее угловатыми змееподобными головами громадный купол спасательного аварийного парашюта. Моргнув змеиными желтыми и узкими в зрачках глазами, они прошипели, что-то друг другу. Те двое, видели гибель их спускаемого аппарата и поспешили к месту падения его, на трехпалых чешуйчатых когтистых ногах, перепрыгивая через поваленные высохшие стволы деревьев и мелкие зеленеющие и цветущие при дневном солнце цветы и кустарники.

Размахивая когтистыми лапами и балансируя длинными чешуйчатыми, как и их все бочкообразное поджарое тело, полосатыми хвостами, они спешили на помощь тем, кто только что совершил аварийную посадку.

Удачную посадку как раз близ их теперешнего жилища.

15 марта 3017 года. Галактика Млечный путь. Внутренняя часть газопылевого рукава от центра галактики. Время по Земному летоисчислению 11:56.

Галактический вихрь, проглотив своей ненасытной утробой весь внешний рукав галактики, вгрызся своими перемалывающими все на своем пути зубами во второй внутренний газопылевой рукав галактики. Он пробил внешний его край и разметал по сторонам всю пыль и газ пылевого густого насыщенного этим строительным материалом облака и как громадный межзвездный пылесос всосал в себя все близ него лежащие еще совсем молодые горячие звезды. Звезды, которые еще только, только сформировались из газа и пыли. И только начали создавать свои молодые звездные планетарные системы вокруг себя. Они только начали жить, и все было кончено за короткое время. И в этом месте уже не было ничего живого, только пустота. Только смерть или даже хуже просто ничто. Ничто, из которого не доносилось, ни единого звука, только скрежет громадных челюстей левиафанов, танцующих свой танец смерти в том адском вихре. И, закручивая его по спирали вокруг собственной центральной оси. Эти невидимые глазом адские создания пожирали все на своем пути. И казалось этому танцу смерти, не будет ни края, ни конца. Братья Бога и дети Великой Тиамат вершили свою адскую работу. И ни кому не было от них спасения. Спасения от их челюстей жерновов, перемалывающих все на своем пути и поглощающих даже сам космос. Они двигались к самому центру Керна, туда, где была черная дыра и центр самой галактики. Туда, где было присутствие Великого Бога. Они двигались туда, откуда вылетел тот светящийся яркими лучами посланник жизни. Тот, кто стремился спасти хоть, что-то от нашествия Великого Хаоса, ворвавшегося внутрь этого живого и чудесного мира, который сейчас охватил собой всю звездную систему Желтого Солнца. И всю жизнь в этой далекой от самого гибнущего края внутреннего рукава погибающей галактики. Он, разделившись на части, взял под контроль все в этой живой, пока еще звездной системе. Все что можно было успеть спасти. И он уже был там, где недавно упала спасательная на парашюте кабина спускаемого модуля, погибшего в атмосфере неизвестной даже ему, но красивой голубой планеты. Он был там и незримый стоял и смотрел, как упал в заросли водяного тростника полосатый аварийный модуля парашют. Как отлетела при аварийной посадке отстреленная далеко от пассажирской обгоревшей при падении кабины герметичная бронированная толстая тяжелая дверь.

Он видел, как из той кабины выпрыгивали спасшиеся при аварии люди. Вытаскивая друг друга, буквально, волоком из дымящегося грузового отсека. Выбрасывая ящики с оборудованием, и расчищая себе проход к спасению. Он видел тех троих, которых видел там, в полете того корабля. Тех, кого посетил тогда, летя им навстречу в их длительном криогенном сне. С кем он общался на протяжении их координируемого их долгого в межзвездном пространстве маршрута. Он поддерживал на громадном расстоянии их жизнь на протяжении всего полета. И берег от всех случайностей. Они были важны для него, как и все, кто теперь был под его контролем. Его хозяин выбрал их всех и привел их сюда, в эту Звездную последнюю гавань. Он привел их сюда, как и тех, кто, сверкая на солнце золотистой чешуей, бежал им теперь на помощь. А он стоял и наблюдал за ними, прямо посреди озера. Стоя на воде незримый и неосязаемый сейчас ни для кого, сложив длинные остроконечные световые крылья, он смотрел туда, где дымилась пассажирская кабина, и лежал в воде парашют. Он слушал наставления Бога, покорно и безропотно выполняя приказ хозяина, и наблюдая, как догорал далеко отсюда в зарослях деревьев и кустарника развалившийся на части посадочный модуль. Он был не вправе изменить сейчас, что-либо, но был вправе выполнить то, что ему говорил Бог. Он должен был спасти тех, кого должен был спасти.

Тех, кто сейчас выживет и всех тех, кто останется живой после тотальной чистки и истребления. Он должен был их спасти, выполнив приказ Бога от его матери Тиамат, сумевшей прорваться в его мир, неся смерть и разрушения. Мстя за предательство своему сыну, гордому, как и она и непокорному. Отщепенцу от рода левиафанов, создавшему внутри ее мира вечного Хаоса свой мир. Мир живой животворной жизни, отличающийся от ее мира вечной перерождающейся смерти. Тиамат двигала только страсть к убийству и разрушению. И она не понимала своего перворожденного Великого, как и она Сына. Сына единственного, которого, она, возможно, любила, а может, и нет. Сына посмевшего бросить ей вызов, своей родной матери и ее миру Хаоса. И она мстила ему, ворвавшись в его мир и натравив вечно голодных его сродных младших братьев левиафанов. В том адском вихре, они пожирали все на своем пути. И стремились теперь сюда в этот мир жизни, который необходимо было спасти ему, посланнику Бога. Спасти тех, кто был намечен для спасения, и на ком лежала печать самого Бога. Времени уже практически не было на раздумья. Он был ответственен за то, что было сейчас перед его глазами. Он был ответственен за спасение того, что осталось от этого Звездного мира. И надо было действовать.