Основание (СИ)

2 – 6 октября 1 года. Селение посвящённых

Ясным, а от этого ещё более ярким из-за двойного освещения, вечером посвящённые, как обычно, собрались у костра за вторым ужином. Из-за длины местных суток люди ели по шесть-семь раз в день (хотя в целом получалось ничуть не чаще, а даже реже, чем на Земле).  Прошло больше десяти дней с тех пор, как мы выпололи траву, расчищая окрестности кострища. Мху, который, подобно дёрну, покрывал землю под более высокой растительностью, пришлись по вкусу перемены: так ему доставалось больше света, хотя и не чрезмерно много — сверху солнце загораживали разлапистые ветви высоких деревьев. Поэтому теперь землю покрывал густой и приятный на ощупь моховой ковёр, на котором удобно и сидеть, и лежать.  Обсосав лягушачий хребет, я отдала его ожидающему лакомства молотоглаву (так назвали крупноклювых птиц, часто спускающихся к костру). Мы быстро заметили, что они охотно подъедают кости, а вскоре выяснилось, что, несмотря на устрашающие размеры клюва, птица берет угощение очень деликатно и осторожно, так что подкармливать их одно удовольствие. Проглотив позвоночник, полуметровый молотоглав подошёл чуть ближе к костру и медленно завалился на бок, а потом и вовсе лёг на спину, вытянув когтистые лапы так, чтобы их грел жар огня. Через некоторое время, видимо, не выдержав повышения температуры, из-под когтей птицы полезли червеобразные личинки, и на них сразу же накинулись пернатые кровопийцы (к ним приросло название турри из-за созвучных криков, издаваемых птицами, когда их отгоняли). Ещё через несколько минут молотоглав поднял лапы вверх, растопырив пальцы и курлыкая от удовольствия, пока турри вылизывали гноящиеся ранки под когтями.  — Фу, какое бескультурье, — поморщилась Вера.  — Не бескультурье, а гигиена, — поправила я, с удовольствием наблюдая вблизи за взаимовыгодным взаимодействием живой природы.  — Но не за ужином же!  — Правильно, за ужином надо обсуждать что-нибудь более аппетитное, — с готовностью поддержал геолога Росс. — Например, сколько глистов мы могли подцепить, поедая сырыми вот этих вот лягушек, — с этими словами зеленокожий взял себе ещё одно земноводное.  Игорь горестно посмотрел на Маркуса.  — Вот ведь! Ты победил, — разочарованно признался он физику. — А я-то думал, что хоть одна еда за неделю обходится без разговоров о глистах и прочих паразитах.  Росс насторожился и даже отложил недоеденную тушку.  — Это вы что, про меня спорили? — в голосе звучало возмущение, смешанное с обидой.  — Ну да, ты у нас основной источник подобных разговоров, — рассмеялся Маркус. — На втором почётном — Пантера.  Я надулась.  — Если конкретно, за эту неделю восемь раз инициатором разговоров на эту тему во время еды была Пантера, а сорок один раз — Росс.  — Ты не математик, а знаешь кто?.. — разозлился зеленокожий.  — Статистик он, вот кто, — закончила я, не меньше хирурга задетая подобными подсчётами.  — Да ладно вам, мы же по-дружески, — улыбнулся Маркус.  Но если Росс завелся, его не так просто остановить, и я ещё некоторое время слушала его перепалку с математиком. Потом наше внимание привлек резко вскрикнувший и щёлкнувший когтями молотоглав. При этом движении, судя по всему, закончившие поедать гной и омертвевшие ткани, но пытавшиеся продолжить пиршество турри поспешно покинули насест, и, сверкнув переливчатым ярко-синим оперением, расселись по веткам ближайших кустов. Пациент встряхнулся, встал на ноги и с удовольствием потянулся, расправив крылья, после чего начал подбираться к зеленокожему, точнее, не к нему, а к лежащей рядом тушке.  — Э нет, голубчик, — сразу же прекратив спор, забрал лягушку Росс. — Это моё.  Пока Илья наливал нам фруктового квасу из трубы, я продолжала задумчиво рассматривать птицу.  — Всё-таки, какой интересный способ по борьбе с паразитами у молотоглава... — начала делиться мыслями с остальными, но меня прервал дружный смех.  — Росс, заметь, ты обогнал Пантеру совсем чуть-чуть, — отсмеявшись, указал физик.  — Самое интересное, — обиженно взглянув на Маркуса, упрямо продолжила развивать интересующую меня тему, — при нем используется в том числе и жар огня. Всё это очень странно. Ведь что такое огонь для диких животных? Огонь — это опасность, пожар, бедствие, — я замолчала, подкинув в костёр хворостину.  — Да, я тоже раньше так думал, — кивнул Илья. — Но весь жизненный опыт... в смысле, весь опыт новой жизни говорит об обратном. Ещё в самом начале кабаны порой работали пожарниками, но не проявляли особого страха. А тут и вовсе, — химик махнул рукой в сторону соседей. — С другой стороны, когда Росс попытался драконов факелом отгонять, это подействовало.  — Ещё бы не подействовало, — усмехнулась я. — Если в лицо горящим факелом ткнуть, любой шарахнется. Но, в целом, ты правильно понял идею. Если местные животные не боятся огня, то защититься с помощью него, например, от хищников, не получится. Точнее, получится, но не сильнее, чем с помощью, например, копья.  Народ с опаской переглянулся, и я тоже невольно прислушалась. Джунгли были необычно тихими, только сбоку за кустами в районе мусорки раздавалось шебуршание и смачное чавканье кабанов. Пара обезьян неподалёку и молотоглав сидели молча, даже турри притихли, как будто тоже к чему-то прислушиваясь, а потом и вовсе улетели вглубь леса.  — Хорошо хоть, что огонь от насекомых помогает, — вздохнула Надя, но тут же удивлённо вскинула голову. — Народ, а вы сейчас ничего странного не заметили?  — Непривычно тихо, — кивнула я.  — И главное, куда-то делись все мухи, — куда лучше понял намёк жены Игорь. — Мы уже почти на три часа превысили срок действия репеллента, а они не только не кусают, но и рядом не вьются.  — Да и вообще их не видно, — встревоженно добавил Сева. — Попрятались, как перед грозой.  — Тогда до неё было бы совсем мало времени, — не согласилась Юля. — Они ведь буквально минут за пять до дождя пропадали. А сейчас прошло уже гораздо больше времени. Люди, я, кажется, поняла. Сегодня жёлтая луна коснулась горизонта!  — Поэтому и соседей за ужином так немного, — согласилась я. — Хорошо хоть, что мы не в горах.  Но всё равно, мы не стали терять времени и сразу же начали подготовку к возможному бедствию. А оно не заставило себя ждать. Погода испортилась резко, подул ураганный ветер, от которого трещали многометровые в обхвате деревья. Вскоре начался ливень, и мы спрятались в шалашах, на всякий случай подстраховавшись привязанными к деревьям верёвками. Конечно, постройки располагаются на возвышенности, но если вода вдруг начнёт прибывать, то держась за них, будет легче выбраться наверх. Как вскоре выяснилось, наши опасения имели под собой основания. Пришедшая со стороны моря огромная волна подняла уровень воды почти до колен, мы в спешке покинули шалаш и поднялись ещё выше по склону. Чуть позже Сева с Маркусом, обвязавшись верёвками, ненадолго вернулись и завалили вход в склад, чтобы отступающей воде было сложнее лишить нас имущества. За первой волной пришла вторая, потом третья...  Нет, в каком-то плане нам очень повезло, что при восходе жёлтой луны нас быстро занесло в пещеры. Неизвестно, что творилось снаружи (а, судя по дневнику, ничего хорошего), но в пещерах, скорее всего, в это время безопаснее. И счастье, что мы не стали возвращаться к горам, что в немалой степени объяснялось страхом перед камнегрызами. По этой же причине посвящённые, по всеобщему согласию, решили не искать пригодных для жизни пещер. Здесь, снаружи, плотный травяной покров и почва дают хоть какую-то защиту от ползающих через камни гигантов. А густые кусты и могучие деревья сильно снижают скорость ветра и частично защищают от цунами. Да, разумеется, здесь не идеальное место, но могло оказаться и хуже. Судя по небольшому количеству сломанных деревьев, они крепко держатся в земле и не склонны ломаться без веских причин, и сейчас, выше уровня волн, нашей жизни почти ничего не угрожало. Хотя, всё равно, закат принёс большие проблемы, повредив почти всё, что мы успели построить. Зато за продуктами ходить никуда не приходилось: ветер и дождь с градом посбивали множество плодов, осталось только выбрать достаточно зрелые. В редкие моменты затишья мы спускались к шалашам, но не чтобы разобрать завалы и вытащить вещи (вдруг не успеем), а наоборот, с целью заложить их посильнее, чтобы они сохранились до конца природной катастрофы.  Погода наладилась только через трое суток, и одним из первых признаков этого оказалось возвращение кровососов, так что сразу же пришлось возобновить репеллентные купания. К нашему облегчению, после открытия накренившегося склада выяснилось, что почти ничего из подарков керелей не пропало. Зато бесследно исчезли временная мусорка и все следы организованного в кустах туалета, чему очень порадовался Сева, пообещав на этот раз построить отхожее место гораздо правильней и комфортабельней. Ещё почти сутки мы устраняли последствия катаклизма и в это же время приняли решение перенести будущие постройки чуть выше, в те места, где мы пережидали бедствие и до которых не достают цунами.  Судя по всему, самое плохое время в этих джунглях — не когда жёлтая луна над головой, а дни её восхода и заката, время резких перемен. Поэтому мы первым делом рассчитали примерное время следующего восхода, чтобы оно не застигло врасплох, после чего вернулись к обычной жизни.