Ветры Дарковера

Женщина?!

Она была почти нечеловечески высокой и стройной, но по-детски сложенной, она купалась в пламени, словно струя водопада. Она не горела, не билась в агонии. Она казалась веселой и улыбалась. Руки ее были скрещены на обнаженной груди, пламя лизало ее лицо и огненного цвета волосы.

Затем детское веселое лицо задрожало и стало сверхъестественно прекрасным, красотой великой богини, вечно горящей в огне, коленопреклонной женщины, закованной в золотые цепи…

…и получишь все это в Бюро Персонала и Перевозок, — закончил Маллинсон, откидываясь в кресле. — С тобой все в порядке, Баррон? Ты выглядишь немного вяло. Готов поспорить, ты не спал и не ел. Не обратиться ли тебе перед отъездом к медикам. Твоя карточка еще действует в секторе 7. Ничего страшного, но чем раньше ты уедешь, тем лучше. Желаю удачи. — Но он не подал руки, и Баррон знал, что это правильно.

Запинаясь о собственные ноги, он выбрался из комнаты, но лицо горящей женщины во всем ее нечеловеческом экстазе по-прежнему стояло у него перед глазами к его ужасу и восхищению.

Он подумал, что со мной, Боже мой, что со мной происходит? И, во имя всех богов Земли, и Дарковера, и Космоса — почему?!

2

Пролом во внешних укреплениях уже заделывали.

Брайнат Шрамолицый вышел посмотреть, как идут дела, и стоял на внутреннем парапете, наблюдая за работой. Утро было холодным, и туман поднимался вверх по склонам горы.

Люди вяло двигались на холоде. Маленькие темные горяне, большинство до сих пор в лохмотьях и боевой раскраске, их подгоняли окрики и удары плетей одного из людей Брайната.

Брайнат был высоким мужчиной, одетый в поношенное и рваное платье, на которое он сверху накинул взятый из кладовых замка меховой плащ. Большой неровный шрам пересекал его лицо от глаза до подбородка, придавая лицу, которое и так никогда не было привлекательным, волчье выражение дикого животного, которое кто-то сумел засунуть в человеческую одежду. У ног его топтался оруженосец, маленький ужасный человек, сгибавшийся под тяжестью меча Брайната. Он съежился, когда тот повернулся к нему, ожидая крика или удара, но Брайнат сегодня был в хорошем настроении.

— Ну и глупцы же мы, так как тратим время, чтобы снести стену, пояснил он, — и что же мы делаем в первую очередь? Строим ее заново!

Ушастый человек издал нервный подхалимский смешок, но Брайнат снова забыл о его существовании. Запахнувшись в мех, он подошел к краю пропасти и посмотрел вниз, на разрушенную стену и замок.

Замок Сторн стоял на возвышенности, защищенный ущельем и скалой. Брайнат знал, что может похвалить себя за тактически и инженерно верное решение, разбившее стены замка и позволившее его людям ворваться через пролом во внутреннее укрепление. Сторн был сложен в старые времена и считался неприступным, да и оставался таким на протяжении семи поколений Альдаранов, Дариелей и Сторнов.

Когда его населяли гордые Лорды Комина — старые могущественные, владеющие пси-энергией правители семи областей Дарковера — казалось, это протянется до конца света. Но род истощился, чужаки вошли в остатки семьи, и наконец Сторны из Сторнов пришли сюда. Они были мирными правителями без всяких претензий — мягкое и величественное благородство, они жили в мире с соседями и своими землевладельцами, обычно покупали прекрасных горных охотничьих орлов и продавали обработанный металл из кузниц их родных племен, добывавших руду в темных скалах и обрабатывающих руду в их кузницах. Они были богаты и в своем роде могущественны, если понимать под этим то, что когда Сторны из Сторнов приказывали, то люди повиновались, но с улыбкой, а не со страхом. Они мало контактировали с другими горными племенами и еще меньше с правителями далеких гор. Они жили в мире и спокойствии.

И вот они пали.

Брайнат самодовольно рассмеялся. В своей гордой изоляции Сторны теперь не могли даже послать за помощью к своим далеким соседям-правителям. Действуя осторожно, Брайнат мог закрепиться здесь как правитель замка Сторн задолго до того как в Хеллеры и Гиады перейдет слух о том, что в замке Сторн правит новый господин. Да и будет ли кому-то дело до того, кто хозяин в замке — Сторн или Брайнат Высокий? Он в этом сомневался.

Поднялся холодный ветер, и слоистые облака затянули солнце. Люди, волочившие камни, двигались быстрее, чтобы не замерзнуть на пронзительном ветру, а в воздухе закружились снежинки. Брайнат толкнул плечом Ушастого и не оглянувшись на него, зашагал в замок.

Внутри, вдалеке от внимательных глаз, он позволил гордой улыбке триумфа соскользнуть с губ. Победа не была полной, хотя последователи его, веселившиеся в богатых кладовых замка, могли думать иначе. Он сидел на высоком троне Сторна, но победа ускользнула от него.

Медленно спускаясь вниз, он подошел к двери, обитой бархатом и увешанной кисточками. Двое из его наемников сидели здесь развалясь, утопая в роскошных подушках. Пустые винные мехи наглядно демонстрировали, как они скрашивали время дежурства. Но при звуках его тяжелой поступи они вскочили, и один из них хихикнул с развязностью старого слуги:

— Ха-ха! Две девки лучше, чем одна — верно, Хозяин?

Видя что Брайнат нахмурился, другой поспешно произнес:

— В это утро от госпожи не слышно ни воя, ни всхлипов, Хозяин. Она спокойна, и мы не входили.

Брайнат ничего не ответил. Нетерпеливый жест, и они открыли дверь.

От грохота запоров маленькая фигурка в голубом вскочила и стремительно развернулась, длинные рыжие волосы разлетелись по плечам. Лицо, бывшее однажды очень милым, сейчас распухло и потемнело от ушибов и синяков, один глаз не открывался, но другой сверкал неугасимым гневом.

— А, волчье отродье, — проговорила она высоким голосом. Предупреждаю, еще шаг…

Брайнат легко покачался на пятках, рот его растянулся в волчьей улыбке. Он упер руки в бедра и молча изучал девушку в голубом. Он заметил дрожащие белые руки, но увидел и то, что распухшие губы неподвижны, а глаза не опущены при встрече с его взглядом. С внутренней улыбкой он одобрил это. Здесь он мог в полной мере насладиться победой.

— Что, все еще не хотите моего гостеприимства, леди? Разве я обидел вас словом или делом, или вы вините меня в грубости моих людей по отношению к вам?

Рот ее был сжат в струну.

— Где мой брат? Сестра?

— Ну, — протянул он, — ваша сестра каждый вечер посещает мои пиры, и я пришел, чтобы пригласить вас помочь этим утром леди — моей жене — одеться. Думаю она тоскует по знакомым людям. Но, миледи Меллита, вы бледны, вы не прикасались к прекрасной пище, которую я послал вам! — он низко, театрально поклонился и поднял поднос с вином и богатыми яствами, и с улыбкой протянул ей: — Видите, я лично прислуживаю вам…

Она шагнула вперед, выдернула поднос, схватила за ногу жареную птицу и швырнула ему в лицо.

Брайнат выругался, отступил назад, вытирая жир с лица, и расхохотался: — Все ады Зандра! Дамисела, мне стоило взять тебя, а не скулящее, хныкающее создание, которое я выбрал!

Она вызывающе оглядела его.

— Сначала я бы тебя убила!

— Не сомневаюсь, что ты бы попыталась! Будь ты мужчиной, замок может быть и не пал — но ты ж носишь платье, а не штаны, замок лежит в развалинах, я и мои люди здесь, и все кузнецы Зандра не починят разбитого яйца. Так что я от всей души советую вам, маленькая госпожа, умойтесь, наденьте красивое платье и присоединяйтесь к своей сестре, которая до сих пор является Леди Сторн. Если у вас хватит разума, вы посоветуете ей примириться с судьбой, и у вас обоих будут прекрасные одежды, драгоценности и прочие безделушки, что так ценятся женщинами.

— От вас?

— А от кого же? — проговорил он со смехом и распахнул дверь перед охранниками.

— Леди Меллите позволено передвигаться в пределах замка, где она пожелает. Но обратите внимание, госпожа, внешние парапеты, укрепления, темницы запрещены, и я даю моим людям разрешение — слушайте меня применять силу, если вы попытаетесь приблизиться к ним.