Звездный туман

— Тот факт, что они лжецы.

Вандаж посидел некоторое время неподвижно, поигрывая большим пальцем, потом открыл коробку, достал сигару и поднес к ней зажигалку. Лаури он сигару не предложил. Может быть, из страха отравить своего посетителя той местной смесью, которую курил. Разбросанное давным-давно по разным планетам человечество приобрело некоторые странные аллергии и иммунитеты. Но Лаури усмотрел в этом чистой воды грубость.

— Я думал, что мое письмо пролило полную ясность на этот вопрос, — сказал Вандаж. — Они настаивают на том, что прибыли из другого континуума, обладающего невозможными свойствами, включая видимые. Предположительно он может находиться на дальней стороне Головы Дракона, так что мы не видим его отсюда. О да, — быстро добавил он, — я слышал аргументы: мы, дескать, их неправильно понимаем, недостаточно овладели их языком, а на самом деле они прилетели из какого-нибудь самого обычного места среди звездных скоплений. Но это не сработает, знаете ли. Это все равно не сработает.

— Почему нет? — спросил Лаури.

— Послушайте-ка. Послушайте. Вы должны знать астрономию — она входила в программу вашего обучения. Вы должны знать, что подобные вещи в Галактике просто не случаются.

— Но…

— Они показали нам то, что называют линзо-фильмовыми фотографиями, сделанными… э… внутри их космического дома. — Говоря это, Вандаж не скрывал сарказма. — Вы видели копии, не так ли? А теперь скажите: где в реальной Вселенной вы найдете подобные созвездия — такие плотные и обширные, что корабль может действительно потерять ориентировку, блуждать в неведении, пока наконец ему не повезет и он не вынырнет в чистом пространстве? А если допустить, что подобный район имеется, как могли люди, сумевшие построить гипердрайв, оказаться настолько глупы, чтобы уйти за пределы видимости собственной звезды-маяка?

— Э… Я думал о созвездии, очень сильно затянутом дымкой, — нечто вроде молодых скоплений типа Плеяд.

— Так думали и многие сериване, — фыркнул Вандаж. — Прошу вас, будьте благоразумны. Даже подобные скопления не содержат такого количества газа и пыли. Кроме того, словесное описание киркасан воссоздает картину шарообразного скопления, инзофарного, как ничто другое. Но не настолько же! Известны системы, где древние красные солнца сконцентрированы на небольшом расстоянии, — это правда. Но они говорят о молодых солнцах!

Кроме того, их планета слишком богата тяжелыми металлами. Мы обследовали их корабль. Они используют сплавы таких элементов, как алюминий и бериллий, невероятно бережливо. С другой стороны, электрические проводники сделаны из золота и серебра, источник мощности защищен не свинцом, но нейтральным осмием, и поедает он плутоний, который, как утверждают киркасане, был добыт!

Они были удивлены тем, что Серив — планета легких металлов. Или, по крайней мере, делали вид, что удивлены. Этого я не знаю. Я знаю, что во всем этом районе преобладают легкие элементы. Что эти межзвездные пространства относительно свободны от пыли и газа, что Голова Дракона является единственным исключением, а она для наших небес — не более чем транзитный пассажир. Все это правдоподобно для глобальных скоплений, которые образовали ультраразреженный медиум, главным образом до того, как галактика сконденсировалась в ее настоящую форму.

Вандаж остановился, чтобы перевести дыхание. Он торжествовал.

— Что ж. — Лаури чувствовал себя неуютно в своем кресле и жалел, что «Джаккаври» находится в десяти тысячах километрах от него, в космопорте. — У вас твердая точка зрения. Но есть противоречия, не так ли? Я не забуду то, что вы говорили, когда встречусь с незнакомцами.

— И, я надеюсь, будете с ними осторожны, — сказал Вандаж.

— О да. Похоже, должно произойти нечто странное.

Киркасане ничем не поражали взгляд. Они не походили ни на одну из ветвей человеческого рода, развившуюся в местных условиях, но разнились от нормы меньше, чем некоторые из этих ветвей. Пятнадцать мужчин и пять женщин были высокими, крепкими, широкими в груди и тонкими в талии. Темная кожа отливала медью, иссиня-черные волосы скручивались в завитки. Представители мужского пола носили бородки и усы, аккуратно подравненные. Черепа у них были продолговатые, лица — дисгармонически широкие, носы — прямые и тонкие, губы — полные. Оставалось общее впечатление красоты. Наиболее привлекающей внимание чертой были глаза — большие, вытянутые, с длинными ресницами и, в зависимости от освещения, то серые, то зеленые, то желтые.

Они отказались — с вежливой твердостью — позволить взять на анализ образцы клеток. Вандаж пробормотал Лаури, что негуманоиды терпеть не могут хирургического вмешательства. Но это замечание скиталец отнес за счет буйной фантазии провинциала, который, без сомнения, никогда не встречался с чужаками. Нельзя подделать такое огромное количество деталей, не говоря уже о целом организме. Если, конечно, совокупность счастливых случайностей не дублировала большинство этих деталей в процессе эволюции…

«Смешно, — подумал Лаури. — Совпадение не может быть таким полным».

Он вышел из Пелогарда с Демрингом Лодденом, капитаном «Макта», и дочерью Лоддена, навигатором Грайдал. Вскоре город остался позади. Они отыскали тропу, что вилась среди круто поднимающихся холмов, поросших низкими изогнутыми деревьями, на которых начинали распускаться листья, звеневшие, как старое серебро, и похожие на него цветом. Солнце садилось, воздух был наполнен разнообразными шумами и насыщен запахом моря. Казалось, киркасане ничего не имели против прохлады.

— Вы хорошо знаете путь сюда, — неуклюже начал Лаури.

— Мы должны его знать, — ответил Демринг, — ибо мы согласились жить на этом острове только при условии, что покинем его, когда нас призовет рейад.

— «Рейад»?

— Необходимость… искать, — пояснила Грайдал. — Выслеживать животных, или разведывать новое, или быть одному в диких местах. Еще не так давно наш народ охотился. В наших жилах течет его кровь.

Но Демринга нелегко было отвлечь от его цели.

— Почему нас так ограничивают? — проворчал он. — Отделываются от наших вопросов отговорками, ссылаются на опасность болезней. Ха, я уже наполовину созрел для того, чтобы взяться за оружие, прорваться на корабль и навсегда улететь отсюда!

Он был прямой, с седеющими волосами, очень темным цветом лица и пристальным взглядом. Подобно своим соплеменникам, он носил мягкие сапоги до колен, сделанные из какой-то превосходного качества кожи, плащ с капюшоном, кинжал и энергетический пистолет у пояса. На лбу его сверкал бриллиант, означающий власть.

— Но, Хозяин, — сказала Грайдал, — сегодня мы имеем дело не с деревенским охотником за ведьмами. Дейвен Лаури — добрый и энергичный человек, вооруженный знанием и смелостью, чтобы действовать прямо. Разве не отправился он с нами один — а все из-за твоих слов, что в городе к нам относятся с недоверием и шпионят за нами? Поговори с ним свободно.

Ее улыбка, слова, произнесенные тем хрипловатым голосом, который Лаури помнил по записям, были мягкими. Однако он ощутил полную уверенность в том, что за мягкостью прячется не меньше стали, чем у ее отца, и, возможно, эта сталь еще более отточена. Она была почти что с него ростом, ступала быстро и легко, как тигрица, и, подобно отцу, носила оружие и бриллиантовый знак отличия. Длинные волосы, схваченные платиновым обручем, свободно рассыпались по плечам. Вся ее одежда состояла из шорт с бахромой и тонкой блузки. Несмотря на свою привлекательность, она не показалась скитальцу воплощением женской обольстительности — уж слишком нечувствительной оставалась она к холоду, который пробирал его до костей даже через плотную одежду. Кроме того, он уже знал, что представители двух полов находились на борту «Макта» лишь по той причине, что некоторые виды работ женщины выполняли лучше, чем мужчины. Каждую женщину сопровождал старший по возрасту родственник. В целом киркасан нельзя было назвать народом, лишенным чувства юмора, но некоторые из их идей казались суровыми до аскетичности.