На помощь далеким мирам

Поначалу Тая бойко отвечала на вопросы, раздававшиеся то с одной, то с другой стороны. Но вопросы все более усложнялись, она уже не могла сразу подыскать ответа, задумывалась. При этом брови ее сурово сходились к переносице, она в волнении непроизвольно сжимала руки, молчала и искала, искала ответ, ибо чувствовала, что от этого зависела ее жизнь. В какой-то момент Уду показалось, что Тая не справится и Совет признает ее недостаточно подготовленной для ученичества. Ощутив, что чаша тонких весов склоняется не в ее сторону, Тая раскраснелась и разволновалась, теперь она уже не могла отвечать даже и на более или менее простые вопросы. Уду по-прежнему было ее жаль, но именно поэтому он упорно хранил молчание. Он не вмешивался, хотел услышать для Таи отрицательный вердикт Совета.

Наконец, когда молчание слишком затянулось, один из Учителей, Аман, медленно вышел в круг, где стояла растерявшаяся Тая. Он приказал вынести экран для рисования.

— Тая, дочь Исы, — торжественно сказал Аман, — Совету известно, что ты преуспела в искусстве художества. Так ли это?

Тая молча кивнула в ответ.

— Тогда Совет предлагает тебе показать свои успехи.

Установленный в зале экран призывно засветился мягким голубоватым светом, словно приглашая Таю к сотрудничеству и обещая при этом ей свою поддержку. Тая несмело взялась на электронный грифель. Вскоре неуверенность ее полностью прошла. Штрихи ложились четко, вот уже и ясно обозначился облик человека, а также и детали местности за его фигурой. Набросок электронного рисунка поражал своей реальностью и достоверностью.

Интерес Совета к способностям Таи вернулся. Ей пришлось сделать еще несколько набросков на разные темы. Затем после непродолжительного перерыва, данного для того, чтобы испытуемая могла получить передышку и собраться с мыслями, последовали новые вопросы. Они, в основном, касались внутреннего мира Таи, ее взглядов и понятий, ее представлений о задачах в этом жизненном круге.

Наконец, наступило молчание. Уд на правах главы Совета Учителей объявил испытание оконченным. Теперь Совету предстояло вынести свой вердикт. Тае было разрешено покинуть зал Совета. Она молча поклонилась и скрылась за массивными дверями зала заседаний.

Как обычно, Уд предоставил возможность высказаться другим членам Совета, оставляя за собой право последнего, решающего слова. Многие были склонны доверить Тае стезю ученичества. Но некоторые выразили свое недоверие ей, как человеку с достаточно шаткой, по их мнению, системой взглядов. Но Аман протестующе поднял руку:

— Позвольте сей довод отклонить! Девушка в этом круге еще не достигла зрелости взглядов и твердости в своих идеях. Она еще не вполне владеет воспоминаниями о своих прошлых кругах, и, следовательно, судить ее по этим канонам нельзя! Сегодня мы должны судить о ней по ее способностям, свойствам характера, по ее воле и жизненной силе. Позволю себе дерзость напомнить уважаемым членам Совета, что только лишь это является основанием для принятия ученичества и подготовки к выполнению более сложных задач.

— Но позвольте, многоуважаемый Аман, в свою очередь возразить и вам, — вступил в дискуссию один из противников ученичества Таи, Учитель Ал-Яр. — Вы ведете речь о воле и силе будущего ученика, но ее явная растерянность при ответах как раз и подтверждает отсутствие таких качеств, как воля, умение владеть собой. Это очевидно!

Уд, внимательно слушавший полемику, но не участвующий в ней, решил, что настал его черед.

— Многоуважаемые члены Совета, мы не должны давать никаких поблажек нашим испытуемым, Совет для того и существует, чтобы быть объективным и беспристрастным. Но давайте все-таки будем честны друг перед другом. По собственному опыту каждый из нас знает, как трудно держать ответ перед Советом, особенно, если ты только на пути к ученичеству. Все мы проходили через эти испытания. Возможно, за давностью воспоминания стерлись, но если их восстановить в памяти, легко выяснить, все ли присутствующие ныне здесь на правах Учителей, были безупречны, стоя перед очами прежнего Совета и впервые отвечая на строгие, беспристрастные вопросы. — Уд обвел всех взглядом. Никто ему не возразил, все сочли замечание уместным и истинным. — Для вынесения окончательного решения я предлагаю изучить обстоятельства пребывания Таи в нескольких последних кругах, дабы на основании увиденного вынести вердикт насчет того, какую именно задачу ей предстоит выполнить в начинающемся круге.

По знаку Уда засветился огромный настенный экран, на нем стремительно замелькали картинки детства, юности, зрелости женщины, совершенно не похожей на Таю, но принадлежавшие именно ее прошлому кругу, только в другом облике. На наиболее значимых моментах темп просмотра менялся, члены Совета могли детально изучить события, поведение человека в разных жизненных обстоятельствах. Лица Учителей оставались бесстрастными, но с течением времени, когда уже почти весь круг был развернут перед ними, многие невольно утратили бесстрастность и отчужденность, им на смену пришло одобрение и уважение к выполненному и достигнутому. Хроника наглядно показывала им, что девушка в этом круге названная Таей неслучайно оказалась перед Советом. Все права для этого были ею заслужены.

— Что скажет многоуважаемый Ал-Яр? — спросил Уд.

— Претензии сняты. Вы были правы, старейшина Уд.

Уд понимал, что именно теперь он будет должен произнести судьбоносные для девушки слова, к которой он неожиданно проникся жалостью и состраданием. Но после произошедшего вынести отрицательный вердикт было уже нельзя. Ну что же, каждый должен идти своей дорогой, каждый получает по заслугам своим и достижениям. И самая трудная дорога выбирается именно для того, кто более других заслужен и достоин. Это Вселенский закон и не ему его менять, не ему противоборствовать его выполнению. Пусть свершится предначертанное и заслуженное!

— Тая, дочь Исы, достойна ученичества! — Совет поддержал вердикт старейшины глубоким почтительным молчанием. Уд продолжил свою речь:- Нам предстоит определить ее задачи в этом круге.

— Ее задачи ясны: ученичество, гармоничное совершенствование и развитие тонких структур личности!

— Поддерживаем! — выразил свое мнение Совет.

— Ее Учитель? — спросил Уд.

В круг вновь вышел Аман. Он обвел всех внимательным, пристальным взглядом и сказал:

— Принимая во внимание явные достижения и успехи девушки в прошлом ее жизненном круге, ее прекрасные задатки для выполнения будущих задач, предлагаю Учителем Таи, дочери Исы, считать старейшину Совета Учителей, многоуважаемого Уда!

— Поддерживаем! — и на этот раз единогласно выразил свое мнение Совет.

Уд не мог ничего возразить, успехи испытуемой были слишком очевидны. Он вынужден был смириться с тем, что эта хрупкая девушка становится на стезю ученичества, причем, ученичества многотрудного и ответственного, подразумевающего под собой в случае успеха выполнение заданий галактического масштаба. Ибо при необходимости именно ученики Уда выбирались Советом галактики посланцами этой цветущей и цивилизованной планеты в миры темные и невежественные. Только Бог да Учителя знали, какой страшной дорогой приходилось им там идти, сохраняя свет и мудрость в своих душах и находя в себе силы делиться своими бесценными сокровищами с дремучими и злобными дикарями. Но кто посмеет роптать на судьбу! Надо подчиняться и идти, разбивая ноги в кровь на чужих, каменистых дорогах! Так отчего же жаль ему эту девушку? Пока он этого не знал, только предчувствовал, что ей из всех его учеников, видимо, придется особенно трудно.

Вот и сейчас, после стольких лет ученичества Таи, теперь уже зрелого и вполне успешного своего ученика, он вновь ощущал щемящее чувство жалости к ней. Но в сей миг, в отличие от того далекого прошлого, это ему уже было известно доподлинно. Заседание Совета галактики давно состоялось и будущее Таи, дочери Исы, было уже определено. Что он мог? Только подчиниться. Даже ему, старейшине Совета Учителей одной из выдающихся цивилизаций галактики, не под силу было изменить ход событий. Тая, дочь Исы, должна уйти. И он надеялся, что ей удастся вернуться обратно!