Резонанс душ (СИ)

Блин, уже весь пол в крови, надо что-то приложить к...груди, надвинуть кепку еще ниже и прикрыть нижнюю часть лица. Оторвав небольшой лоскуток ткани, и, повязав себе вокруг лица, я принялась останавливать кровотечение на груди, но ничего не помогало. Надо бы спросить, сколько еще ехать. Но, вспомнив, что не могу говорить, села обратно надев очки, иначе я не только распугаю солдат, но и всех врачей и персонал.

Мне повезло, что подвезли меня к заднему двору медицинского отдела. Открыв задние двери грузовика, доктора стали немедленно подключать меня ко всяким переносным приборам и капельницам. Один из молодых лаборантов сорвал повязку, зацепив очки, и упал в обморок, остальные хладнокровно уложили меня на каталку. Парня они вынесли следом. Через десять минут я уже сидела в лаборатории с Гордоном под светом его ламп и заботливым взглядом.

- Почему меня не отправляют на одиночные задания? - Спросила его. Уже вечерело, хотя мы не заметили, как быстро прошло время. Создатель до сих пор восстанавливал мне лицо, которое повредилось, если можно так сказать, при взрыве гранаты.

- Не знаю, Кири. И не разговаривай, я сейчас возьмусь за твою челюсть и попытаюсь поставить ее на место. Послышался трескающийся звук, затем доктор начал восстанавливать связки. С языком уже проблем не было. Пока он был занят своей работой я начала размышлять: прошло уже почти восемь месяцев, а меня так и не ставят в одиночные задания - до сих пор наблюдают. От Рикса и Изи нет никаких новостей так же. Вывод один - их больше нет в живых, хотя ходят слухи, что уже достаточно много безымянных пропали без вести. А Инструктор бездействует, по крайней мере, я не слышала также о нем никаких новостей и не видела его больше с тех пор после экзамена. Хотя он должен был отреагировать, ведь это его подопечные.

В это время доктор закончил восстанавливать кожный покров, слава богу, у меня снова появились веки, и я не преминула сразу же несколько раз моргнуть.

- Кира, не торопись. Это же тонкая работа, надо подождать, чтобы все установилось на свои места, и остыла новая кожа.

- Доктор, у меня перед лицом взорвалась граната, что может быть еще горячее? - И я начала уже облизывать губы. - Я хочу пить.

- Через пять минут. - Та-а-к, что тут у нас... - Коротко бросил он, снимая окровавленные перчатки и надевая новые. - Грудь. Здесь нужно будет попотеть, и спать ты будешь в капсуле сегодня. - Сказал он, аккуратно вырезая остатки одежды с грудной клетки. - Повезло: органы не сильно задеты, только пара осколков в легких и селезенке, сердце не тронуто и, как всегда, ребра: трех с половиной нет, и пять поломаны. Что ты делала?

- Как что, дралась. И всю волну от взрыва взяла на себя. - Уже с трубочкой во рту сказала я.

- Это я уже понял. Возвращаясь к твоему вопросу, хотел бы лишь сказать, что, скорее всего, тебя не отпускают на одиночные задания лишь потому, что они боятся, что ты уйдешь или перейдешь на сторону врага.

- А они не задумывались о том, что, когда я иду на задания с группой, я возвращаюсь, а остальные нет, м? Это был уже девятый отряд, понимаете девятый. - С нажимом на последнее слово сказала я. - И при всем при этом я возвращаюсь, а не ухожу. Остальные люди молятся, чтобы я не выполняла задания с ними, они считают меня какой-то проклятой.

- Ты не проклятая. Ты просто особенная. В тех условиях, где можешь выжить ты, простой человек не в состоянии. - Произнес в мою защиту он.

- Тогда хватит меня ставить в отряды, - схватившись забинтованной рукой за его рукав, твердо сказала я доктору, - скажите им, что я буду выполнять задания, какие они захотят и где угодно. И буду возвращаться, но не надо меня в люди, не надо, слышите?

- Хорошо, я поговорю с генералом Йозефом.

- Нет, вы поговорите со всем Советом. - Холодно взглянув на него, сказала я.

- Ты же знаешь, что это будет трудно сделать: собрать весь Совет. Должна быть веская причина.

- Веская причина? Чем вам не причина, что уже девять отрядов людей как в силовике, так и в обычной форме уничтожены? И кто же остался в живых среди них? Только я...

- Я постараюсь сделать все, что в моих силах. - С грустью в голосе ответил создатель. Затем надел повязку на лицо и прозрачные очки-маску на глаза. - А сейчас помолчи, мне нужно вытащить осколки и сделать тебе новые ребра.

Спустя некоторое время я прервала молчание:

- А где Сара? Я думала, она с вами постоянно.

- Как видишь, нет. Она молодая девушка. И да, сейчас хоть и военное время, но личную жизнь никто не отменял.

- Я думала, что она влюблена только в одного человека. - При этих словах доктор помрачнел.

- Человека ли? Нет, как мне известно, его здесь нет. Он разыскивает по всему миру своих солдат, но пока безрезультатно. Скучаешь по своим друзьям? - спросил доктор.

- Скучаю? Ну, со стороны чувствующего человека, я бы сказала именно так: да, я скучаю. Но мне не дано это испытать. - И сразу повисло молчание: ведь мы оба знали, по чьей вине я ничего не помнила о своих настоящих родителях и почему ничего не чувствую. Но я не затрагивала эту тему сразу же, как меня вывели тогда из зала Совета. Я не видела смысла. Если доктор и переживает или мучается по этому поводу, то это только на его совести.

- Ты мстишь мне? - Тихо, почти шепотом произнес он.

- Как и зачем?

- После того признания на заседании ты ничего мне не сделала и не сказала. А должна была.

- Что именно я должна была Вам сказать или сделать?

- Да хотя бы для начала узнать, зачем я это сделал, чем руководствовался. А уж затем оторвать мне голову. Но ты, как оказалось, придумала более изощренный способ: месть.

- Мне нет смысла Вам мстить, тем более это не я Вам мщу. Это внутри вас говорит ваша совесть. - Вы мне еще нужны. Кто-то же должен меня лечить. А кто, как не вы справитесь с этим.

Он слабо улыбнулся и поцеловал меня в лоб:

- Да уж, теперь я точно от тебя никуда не денусь, раз ты не позволяешь мне умереть. Вот сейчас попробуй встать, только осторожно, и держи костыли - постарайся не наступать на ногу, а то рана откроется. Садись в кресло, я подвезу тебя к капсуле. В этот раз ты будешь закреплена только со спины, иначе все пойдет насмарку.

Я села в кресло, и создатель повез меня к капсуле. После того, как я была закреплена и поднята на нужный уровень, мне надели маску и прикрепили пару датчиков. И только потом "кровать" стала наполняться жидкостью. Хоть я и имела относительную свободу действий, но все равно мне было неудобно и непривычно без скоб и обручей на конечностях. Тем более в этот раз, так как была повреждена вся передняя сторона тела, я лежала горизонтально, раскинув руки в стороны и видеть, что происходит в лаборатории, я не могла.

Лишь огромный потолок возвышался надо мной, лампы которого горели очень ярко. Я невольно засмотрелась на него и не услышала, как доктор с кем-то разговаривал. Голос его собеседника был мне знаком: генерал Конрод. Что привело генерала в столь поздний час сюда. Проблемы с ногой или проблемы иного характера? Голову повернуть и посмотреть я не могла, но услышать постараться можно.

- ...да я хотел бы как можно скорее поменять ногу, а то эта совсем проржавела. Как скоро это произойдет? - Вежливым тоном говорил он.

- Прошу прощения, она бы была готова и сегодня, чтобы Вы могли спокойно ехать по своим делам, но вернулась Кира с задания, поэтому я работал по большей части сегодня с ней.

- Ничего страшного, доктор. Как она?

- Уже в полном порядке, ей осталось только отдохнуть хорошенько.

- Она вернулась одна? - Тихим и серьезным голосом спросил он.

Доктор ничего ему не ответил, видимо, тут ответов не требовалось.

- Генерал, могу я рассчитывать на Вашу поддержку в Совете при одном деле? - Начал было он.

- Смотря, какое оно, это дело... - С любопытством произнес тот.

- Я думаю, Вы успели заметить, что уже с девятым отрядом Кира уходила на задание и приходила одна, - генерал не стал отвечать или перебивать доктора. - Так вот дело вот в чем, я бы осмелился просить Совет поставить ее в одиночные задания. Я знаю, некоторые сомневаются, что она вернется и не предаст нас, но до этого она же возвращалась. Тем более ходят слухи среди солдат о том, что она проклятая, и боевой дух у них падает, когда ее назначают к ним. Эмм, что скажете?