Стой, кто идёт

- В чем дело, яйцеголовый? - злорадствовал Леже. - Запутался в собственной терминологии?

- Почему вы назвали меня яйцеголовым? - спросил Мирр, в душе которого еще теплилась надежда на благополучный исход приключения. Ему пришло в голову, что лучшим решением проблемы было бы освободиться самому, а к машине, если она, конечно, работает, привязать профессора. Однако действовать следовало дипломатично, и он решил подольститься к тюремщику.

- ...терпеть не могу яйцеголовых! - гнул свое Леже. - Они почему-то думают, что если ходили в университет и получили какую-то там степень, то превзошли умом простого человека, покинувшего школу в пятнадцать лет!

- Это просто смешно, - пробормотал Мирр.

- Ни один из этих так называемых ученых и изобретателей в подметки мне не годится! Не университетское образование сделало Эйнштейна великим, а простой и по детски наивный подход к проблемам! Смею тебя уверить, мой подход еще проще и наивнее!

- Не сомневаюсь...

- Спасибо. - На какое-то время Леже успокоился, но вспомнив о незавершенном эксперименте, напустил на себя вид суровый и решительный. Продолжим допрос! Что ты бормотал про потерю памяти?

- Это правда, профессор. Я не знаю, кто я такой. Жизнь для меня началась месяц назад...

Леже глянул на приборы и кивнул.

- Мне казалось, это бывает только в кино. Что же послужило причиной столь необыкновенного события?

- Я вступил в Космический Легион, чтобы забыть что-то определенное, а они стерли всю мою память!

- Легион, как же, как же, - разволновался Леже. Понятно! Они занимаются этим всего год, и, наверное, что-то в машине разладилось.

Мирр отрицательно покачал головой.

- Я вступил в 2386 году - к этому времени инженеры Легиона уже должны были бы научиться пользоваться оборудованием.

- Но это... хмм... через девяносто четыре года! - Леже бросил непроизвольный взгляд в сторону лестничной клетки, где располагался туалет. - Так ты...

- Вот именно! За мной гнались, я вбежал в этот дом (сам не знаю, почему) и схоронился в сортире. Потом все пошло кувырком: я уже в 2292-ом, а вы целитесь в меня из револьвера.

- Значит, это случилось снова, - горестно пробормотал Леже. - Старику Смиркоффу за многое придется ответить!

Мирр в замешательстве нахмурил лоб.

- Кто такой Смиркофф?

- Дмитрий Смиркофф - наигнуснейший человек на Аспатрии! Удовлетворенный объяснениями Мирра, Леже начал разбирать правдоискатель. Он соорудил нелегальную машину времени и установил ее в туалете. Сама клеть спрятана в стенах стенах.

Недоумение Мирра достигло крайних пределов.

- Он что, рехнулся?

- Смиркофф был владельцем фабрики. Его беспокоило, что он должен платить девушкам и за то время, что они проводят в туалете, так что однажды под рождество, когда на фабрике никого не было, он явился сюда с разобранной машиной времени, построил ее вокруг туалета и заново оштукатурил стены, чтобы никто не догадался. Мне говорили, что он хотел даже тайком вычесть сумму за ремонт из зарплаты девушек! Понятно теперь, что он за человек?

- Но чего же он хотел этим добиться?

- Машина была экстравертором, ими разрешено пользоваться только в правительственных учреждениях. Идея Смиркоффа заключалась в том, что сколько бы времени человек ни провел в туалете - читая, куря, разговаривая - выйти из него он должен был ровно через секунду после того как зашел.

- Боже праведный! - Мирр был до глубины души восхищен изобретательностью негодяя. - Но все же... наверное, это подняло прибыли?

- Вот здесь ты ошибаешься, друг мой! Этот кретин, не имея ни малейшего понятия о принципах путешествия во времени, запрограммировал машину вкривь и вкось. В конце концов она забарахлила, и девушки стали пропадать. Место это приобрело зловещую репутацию, никто не соглашался здесь работать... Смиркофф разорился. И вот теперь это - моя лаборатория!

- Разве вы не можете обезвредить машину? Выключить ее?

- Смеешься? - Леже начал расстегивать ремни на лодыжках Мирра. Чтобы добраться до главного переключателя, нужно зайти внутрь, а я совсем не собираюсь доживать жизнь изгнанником бог знает в каком столетии. Я не сумасшедший, ты же знаешь знаешь.

- А если просто заколотить дверь?

- Люди будут все так же прибывать, а выбраться не смогут и умрут от голода. Тебе понравилось бы жить рядом с сортиром, полным скелетов?

- Вряд ли, - признался Мирр, водя глазами по лаборатории. Непосредственная угроза миновала, и любопытство брало свое. Лаборатория, хотя и находилась в ужаснейшем состоянии, была тем не менее уставлена довольно дорогим оборудованием, и Мирру пришло в голову, что изобретатель, который может позволить себе купить здание фабрики, - человек удачливый и способный. Конечно, глядя на Леже, в это трудно было поверить, но ведь может же человек быть и гением, и сумасшедшим одновременно!

Ремни упали с рук Мирра, и он благодарно пошевелил пальцами

- Приятное тут у вас местечко, - сказал он. - Над чем сейчас работаете?

Леже бросился к столу и схватил револьвер.

- Я еще не рехнулся, чтобы...

- Погодите! Ведь мы договорились, что я не шпион!

- Разве это причина, чтобы я раскрывал тебе секреты, за которыми может охотиться настоящий шпион?

- Наверное, нет. - Не желая излишне раздражать вооруженного револьвером маньяка, Мирр решил перевести разговор на нейтральную тему. Он расстегнул розовый бюстгальтер, все еще красовавшийся на его груди, поднял его за бретельку и восхищенно-насмешливо присвистнул: - Еще немного поработать, - сказал он, - и в эту штуку можно будет засунуть всю машину!

- Сексуальный маньяк! Грязная свинья! - завопил Ложе. - Ты осмелился оскорбить мою дочь!!!

- Профессор, но я не...

- Отвратительно! Гнусно! - Дуло револьвера рисовало в воздухе устрашающие восьмерки. - Я изо всех сил стараюсь защитить мою малышку, мою прелестную крошку, мою невинную сладкую маленькую...

- Вряд ли она такая уж маленькая, - рассудительно сказал Мирр в попытке разрядить эмоционально взрывоопасную ситуацию. - Я только хочу сказать...

- Боже милосердный! Где же предел твоей похоти и сладострастию? Даже под дулом револьвера ты не способен думать ни о чем, кроме как о размере...