Дома [= Мир Родины; Родина; На Земле]

— Лучше? Не то слово. Потрясающая! Где ухитрилась Лиз откопать такую?

— Говорит, в клубе бриджа. Если там такие игроки, то я и сам снова играть начну.

— Ты не скажи этого Лиз, а то она разойдется и начнет вешать мне на шею по игроку каждый вечер.

— Хватайся за эту, не то получишь гораздо хуже.

— Пожалуй, ты прав.

В голосе Тергуд-Смита не было заметно намека или подвоха. Казалось, он никогда и не был офицером Безопасности. «Неужели это правда? — без конца спрашивал себя Ян. — Неужели они принимают ее за ирландку? А может, она и на самом деле ирландка?» Он должен узнать.

— Опять снег пошел, — сказала Сара, когда они одевались, собираясь уходить. — Ненавижу ездить в снегопад.

Лиз пронзила Яна самым суровым из всех своих взглядов, а супруг у нее за спиной поднял глаза к небу и ухмыльнулся.

— Дороги еще вполне приличные, — неуверенно предположил Ян.

— Но они станут хуже, — настойчиво возразила сестра и ткнула его локтем в бок, когда Сара отвернулась. — В такую ночь девушке нельзя ехать одной.

На Яна она смотрела так, что ее взглядом можно было заморозить ведро воды.

— Конечно, ты права, — поспешно согласился он. — Орла, быть может, я вас подвезу?

— Но ведь вам не по дороге, мне неудобно…

— Тут и говорить не о чем, — вмешался Тергуд-Смит. — От Уэст-Энда ему всего пять минут, не больше. А кто-нибудь из моих шоферов подгонит вашу машину к клубу. Завтра утром.

— Вот и прекрасно! — Лиз лучезарно улыбнулась. — Значит, вам вообще не придется машину вести, и не о чем беспокоиться.

Ян попрощался, нежно поцеловал сестру и пошел к своей машине. Когда отопитель прогрел салон, он быстро нацарапал записку и зажал в кулаке. Сара ждала у дома. Он открыл дверцу машины и, пока она садилась, передал записку. Прежде чем в салоне погас свет, Сара успела прочитать три слова: «В машине „клопы“». Едва они отъехали от дома, она кивнула.

— Куда мне вас отвезти, Орла?

— Мне на самом деле очень неловко, что вам придется сделать крюк. Это Ирландский клуб в Белгрэвии. Как говорят, кусок родной землицы за границей. Я всегда там останавливаюсь, когда бываю в Лондоне. Он небольшой, но очень уютный. И в баре симпатично. Там готовят отличное горячее виски, ирландское, разумеется.

— Это само собой. А я его никогда не пробовал.

— Значит, должны попробовать. Вы зайдете, правда же? Ведь еще не поздно.

Она подкрепила это невинное приглашение энергичным кивком и долгим томным взглядом.

— Ну, разве что на несколько минут. Спасибо за приглашение, вы очень любезны.

Разговор продолжался в том же духе, а Ян тем временем проехал по совершенно пустынной Финчли-Роуд под Мраморную арку. Сара показывала дорогу, и потому найти клуб оказалось совсем не сложно.

Ян оставил машину напротив парадного входа; они вошли, стряхивая тающий снег с пальто. В баре никого не оказалось, кроме еще одной пары. Пока официантка принимала заказ, Сара писала что-то на обороте его записки. Едва девушка отошла, он прочитал: «Тебя прослушивают. Прими приглашение подняться ко мне. Оставь всюодежду в ванной».

Он изумленно поднял брови; Сара улыбнулась и озорно показала ему язык. Записку он изорвал в кармане на мелкие клочки.

Горячее виски оказалось замечательным, а сцена соблазнения еще лучше. Нет, он не считает ее нескромной; да, люди неправильно поймут, если они поднимутся вместе; пусть он возьмет ключ, пойдет первым и оставит дверь открытой.

Гардины в номере были задернуты, разобранная постель манила. Он разделся в ванной, как было велено, и влез в махровый халат, висевший за дверью. Сара появилась в спальне, прижимая палец к губам, и не произнесла ни слова, пока не закрыла дверь в ванную комнату и не включила радио.

— Сядь сюда и говори шепотом. Ты знаешь, что Безопасность следит за тобой?

— Да, конечно.

— Тогда в твоей одежде наверняка «клопы». Но здесь мы от них избавлены. Ирландцы очень гордятся своей независимостью, так что клуб проверяют и чистят ежедневно. Безопасность сдалась уже много лет назад. Они здесь потеряли столько аппаратуры, что обеспечили всем необходимым все ирландские спецслужбы.

— Прежде всего — что с Ури?

— Он в порядке, выбрался из страны. Спасибо тебе.

Она обняла его и нежно поцеловала. Но когда и он ее обнял — высвободилась и села на край постели.

— Пересядь в кресло. Сначала нам надо поговорить.

— Ну ладно, раз сначала — я согласен. Расскажи, кто ты и каким образом Орла попала в дом к моей сестре.

— Это самое лучшее прикрытие, какое у нас есть, и я использую его как можно реже. Мы много чем помогли ирландскому правительству, и иногда оно идет нам навстречу. Абсолютно надежное удостоверение, метрики, школьные табели — все, что надо. С моими приметами и отпечатками пальцев… Мы стали просматривать на компьютере твое досье, чтобы найти какой-то выход на тебя, — и тут такая удача! Орла на самом деле училась в той же школе, только на несколько лет позже твоей сестры. А остальное было просто. Я вызубрила все, что можно, о школе, повидала нескольких подруг, подруг подруг, получила приглашение в клуб бриджа… Ну а потом все естественно, как закон тяготения.

— Это я знаю! Покажи Лиз новую девушку в городе — желательно с хорошей внешностью, но предпочтительно с приличными связями, — и капкан тут же сработает. Она тотчас потащит ее к себе, обедать с младшим братцем. Но не слишком ли это рискованно под носом у Тергуд-Смита?

— Я думаю, в собственном доме у этого носа обоняние притупляется. Это как раз наименее опасно.

— Ну, если ты уверена — пусть так. Но с чего ты взяла, что у меня в одежде «клопы»?

— Опыт подсказывает. У ирландцев отличная коллекция следящих устройств. Безопасность втыкает их в пряжки, авторучки, корешки записных книжек — повсюду. Они ничего не передают, только пишут. Цифровая запись на молекулярном уровне, прослушивается потом. Обнаружить их практически невозможно, если не разобрать на части все, что только у тебя есть. Лучше думать, что тебя слышат всегда. Но тело твое, я надеюсь, пока в порядке.

— Хочешь проверить?

— Я не об этом. Тебе никаких операций не делали, зубы не лечили после Шотландии?

— Нет.

— Тогда ты должен быть чист. Ведь они вставляют «клопов» в зубные мостики, даже в кости. Мастера!..

— Мой боевой дух от этого не страдает. — Он показал на бутылку малвернской воды, стоявшую на ночном столике. — Ты не хочешь глоток виски?

— Хочу. Ирландского, конечно. Пэдди.

— Мне оно тоже начинает нравиться.

Он налил два стакана и снова упал в глубокое кресло.

— Худо мне. Как я ни рад тебя видеть, но для Сопротивления ничего больше сделать не смогу.

— Сможешь. Это трудно, но преодолимо. Помнишь, я говорила, что ты должен стать самым важным из наших людей?

— Помню. Но ты не сказала почему.

— Ты работаешь с сателлитами. Значит, имеешь выход на орбитальные станции.

— В принципе имею. Все никак не соберусь слетать туда. Должен обследовать один старый спутник связи на орбите, в условиях невесомости. Когда мы его стащим на Землю, в лабораторию, — все поменяется. А почему это так важно?

— Потому что ты свяжешь нас с людьми из дальнего космоса. Через них мы наладили контакты с некоторыми планетами. Пока не очень надежные, но они развивались. И горняки на Альфа-Два в созвездии Возничего уже готовили восстание. У них есть шанс на успех, если мы сможем связаться с ними еще раз. Но правительство знает, что там что-то не так, и Безопасность заперла все заслонки. С Земли нашим людям на кораблях передать ничего нельзя, никак. Ты должен сделать это на станции. Мы разработали…

— Ты опять хмуришься, — мягко перебил Ян. — Когда ты вот так влезаешь в свои дела — ты всегда хмуришься. Нельзя, милая, морщины будут…

— Но я хочу объяснить…

— Неужели это не может подождать?

Он взял ее за руки и наклонился, чтобы поцеловать в лоб.

— Конечно, может, — прошептала она. — Ты прав, иди ко мне, разгладь мои морщины.