Пропавшее сокровище. Мир иной

«Сдайте оружие!»

Руднев взял альбом для зарисовок и направился к «каменному мешку». Он вошел в каземат и долго разглядывал грозно нависшие над головой своды.

Покачав головой, майор выбрался из каменной ловушки и пошел на главный двор. Здесь, у газона напротив группы храмов, он увидел Кортеца и Джейка. «Потомок великого конкистадора» фотографировал храмы; Джейк рассеянно за ним наблюдал, время от времени поглядывая на здание конторы музея. Он кого-то ждал.

Руднев приблизился к ним и также стал внимательно разглядывать храм.

— Красивый собор! — сказал он.

— Да… — рассеянно ответил Джейк. — Мы его тщательно охраняем.

— Его в пятнадцатом веке построил русский зодчий Прохор Ростовский, — любуясь величественным храмом, сказал Руднев. — Я хочу зарисовать его купола.

— Пожалуйста, — безразлично ответил Джейк и вновь поглядел на дверь конторы.

Оттуда вышла Тася, огляделась, увидела Руднева и направилась к нему. Она торопилась и была явно чем-то взволнована. Подойдя к Рудневу, Тася сказала:

— Товарищ Еланский! Вас просит директор музея.

Руднев захлопнул альбом и зашагал к конторе. Тася пошла рядом с ним и тихо, быстро заговорила:

— Только что я слыхала, как сторож предложил профессору Стрелецкому осмотреть один никому не известный ход в подземелье у Кузнецкой башни. Он сказал профессору, что ход этот ведет в подземный тайник, сооруженный еще при Иване Грозном. — Тася понизила голос до шепота: — Неужели он решил открыть свою тайну?

Не глядя на нее, Руднев так же тихо ответил:

— Не отходите от профессора ни на шаг… Скорее всего, именно на него готовится покушение… В крепостной стене есть ловушка… Там засел Волошин…

В это время из конторы выполз угрюмый сторож, а затем профессор Стрелецкий. Завидев Тасю, он помахал ей рукой:

— Я скоро вернусь, Тасенька!

— Идите с ним… — приказал Руднев. — Как только он войдет в каземат в крепостной стене, сейчас же тащите его обратно…

Тася ничего не поняла, но объясняться было уже некогда. Она подбежала к профессору и пошла рядом с ним. Руднев видел, как Стрелецкий остановился и что-то сказал сторожу. Тот безразлично поглядел на Тасю и, пожав плечами, побрел к крепостной стене…

Руднев оглянулся: Кортец как ни в чем, не бывало фотографировал церкви, а Джейк, не обращая внимания на Стрелецкого и сторожа, давал Кортецу какие-то объяснения.

— Любопытно… — тихо сказал Руднев и, войдя в сени конторы, продолжал через щелку наблюдать за Кортецом и Джейком.

Через пять минут он вышел из сеней и вновь направился к ним.

— У месье хороший вкус, — сказал он. — Если он не возражает, я буду зарисовывать все, что он фотографирует.

Джейк перевел Кортецу слова «художника».

— О! Манифик! Силь ву пле, маэстро! — оживленно воскликнул Кортец.

— Обратили ли вы внимание, месье, что все купола вон того храма резные? — вежливо спросил «художник».

Джейк перевел.

— Меня восхищает эта асимметрия! — искренне воскликнул Кортец. — Она роднит русское искусство с искусством варваров восьмого-девятого веков. Я видел во Франции их капеллы.

— Я предпочитаю самобытное искусство варваров геометрической пропорции готики, — ответил Руднев, быстро набрасывая контур шишковатого купола церкви.

Джейк заглянул в его альбом:

— Вы хорошо рисуете.

— Я любитель, — скромно ответил Руднев.

Делая зарисовки, он украдкой наблюдал за Кортецом и Джейком. Последний и не думал следовать за сторожем и профессором, но время от времени он все же беспокойно поглядывал в ту сторону, куда сторож увел Стрелецкого. Кортец был целиком поглощен фотографированием.

Прошло минут двадцать. Неожиданно в воротах показалась Тася. Она подбежала прямо к Рудневу и, отозвав его в сторону, сообщила:

— Сторож привел нас с профессором в ту каменную дыру, где эти… — она кивнула на Джейка и Кортеца, — объяснялись тогда со стариком. Он велел нам ждать, а сам куда-то исчез… Я сказала профессору, что это ловушка, и чуть не силой вытащила его из каземата.

— А сторож? — быстро опросил Руднев.

— Волошин задержал его где-то наверху, на стене, — с волнением и недоумением сказала Тася.

Она до сих пор не уяснила себе смысла всего, что произошло с нею и профессором.

— Ну? И где он теперь? — нетерпеливо спросил Руднев.

Джейк и Кортец без всякого стеснения подошли к Рудневу.

— Там что-нибудь случилось, девушка? — спросил Джейк. Но Тася ответила не на его вопрос, а на вопрос Руднева:

— Сторож вбежал в заброшенную усыпальницу князей Бельских, заперся на железный засов и не выходит.

— Мне нужно перезарядить кассеты, господин Богемский, — сказал Кортец и, круто повернувшись, направился к надвратной церкви. Джейк последовал за ним.

— Скажите Волошину, пусть не отходит от усыпальницы ни на шаг! Бегите! — бросил Руднев Тасе и быстрыми шагами догнал Кортеца и Джейка.

— Минутку, господа!

Заграничные гости остановились и тревожно переглянулись.

— Только что у крепостной стены было произведено покушение на жизнь профессора Стрелецкого… — сказал Руднев, пристально глядя на Джейка.

— Нам до этого нет дела, товарищ художник, — сердито ответил Джейк. — Обратитесь в милицию.

— Милиция уже здесь, — сказал Руднев и показал Джейку свою книжку. — Я майор госбезопасности Руднев. Прибыл из Москвы для наблюдения за вами.

Джейк быстро оглянулся по сторонам. Руднев понял.

— Монастырь оцеплен, «товарищ Богемский»… Но вчера ночью, когда вы так трудолюбиво возились с камнем, я был здесь один… А теперь предъявите ваше командировочное удостоверение.

Кортец с разочарованным видом смотрел на пышный куст сирени. Джейк нехотя подал Рудневу свое удостоверение и, растерянно моргнув зелеными веками, сказал:

— Здесь какое-то недоразумение, товарищ майор.

Руднев внимательно осмотрел документ и сказал:

— Хорошо сделано… — Он сличил подпись с каким-то заявлением. — И подпись Тараканцева нормальная… Мы добрались до него, и ему пришлось нам рассказать все…

Джейк молчал.

— Сдайте оружие, господа! — произнес Руднев и добавил, насмешливо глядя на Кортеца: — Думаю, что вы меня понимаете и без переводчика, месье Кортец. До появления в этом монастыре вы неплохо владели русским языком.

— Я владею многими языками, господин майор, — сказал по-русски Кортец. — И я всегда выбираю тот, какой мне более удобен. Но вы, может быть, все же объясните ваше поведение? Болтовня какого-то Тараканцева — это еще не аргумент…

— Ваш спутник организовал покушение на профессора Стрелецкого. У меня есть доказательства. А оба вы шантажировали гражданина Тараканцева.

— Чепуха! — с оскорбленным видом воскликнул Кортец, но тем не менее сунул руку в карман и протянул Рудневу крохотный ножичек-несессер в замшевом футляре.

— Вот все мое оружие. Я никогда не ношу при себе много металла.

— Оставьте это у себя, — сказал Руднев и пристально взглянул на Джейка.

Тот стоял не шевелясь и угрюмо смотрел в землю.

— Господин Бельский, вы слыхали мое приказание?

Джейк медленно достал из карманов большой складной нож и браунинг и подал их Рудневу.

— Это все?

Кортец усмехнулся и процедил сквозь зубы:

— У него есть еще водородная бомба, но он забыл ее дома.

— Я думаю, что господин Бельский и от водородной бомбы скоро избавится, — с иронической улыбкой сказал Руднев. — Я прошу вас, господа, пройти за мной в районное управление милиции.

— А потом? — с тревогой спросил Кортец.

— А потом вам, господин Кортец, надо будет немедленно вернуться в Москву самостоятельно, а с господином Бельским мы поедем туда имеете…

Они направились к выходу из монастыря. К Кортецу уже вернулось ровное настроение. «Что ж, — рассуждал он, — с охоты за сокровищами Ивана Грозного я возвращаюсь с пустым ягдташем. Но скоро я, несомненно, вновь буду в Париже… Это лишь очередная неудача, вроде истории с Коптским евангелием…