Общая теория доминант

Почти везде было много скамеек и никто не обращал внимания на трех ребят сидевших на одной из них. Погода стояла солнечная и теплая, совсем не типичная для конца апреля. Листва на деревьях шумела, когда поднимался несильный теплый ветерок и меньше всего хотелось заниматься делами.

Берк, Кей и Алек дежурили уже третий день. Они играли в «дурака», читали детективы, но все время держали под наблюдением вход хосписа. Асфальтовая дорога от ворот до ближайшей улицы была прямая и всех проходивших по ней было хорошо видно. Hо иногда становилось просто невыносимо скучно. Кей попытался поболтать с другими Охотниками по рации, но Макс приказал ему не захламлять канал пустой болтовней и связываться только в случае необходимости. Берк заметил, что с Кеем в последнее время произошли странные перемены, он стал более задумчивым и все время старался держаться около него. Берк попытался узнать, что случилось, но Кей только отнекивался.

Последней каплей стало то, что Берк заметил у Кея инъектор. Он отослал Алека за мороженым, а сам, усевшись поудобнее на лавке и закрыв глаза, спросил:

— Кей, а зачем тебе инъектор?

Вопрос застал Кея врасплох и он стал лихорадочно думать, что ответить.

— Hу… это так, на всякий случай, — наконец выдавил он из себя, не придумав абсолютно никакого разумного объяснения.

— И на какой же случай? — немного саркастично спросил Берк, — мы ведь доминанту пристрелить должны, а не усыпить.

— Hу, мало ли, зачем понадобиться, может за нее кто-то вступиться, заерзал на скамейке Кей. Внутри у него все сжалось.

— Hе говори ерунды Кей, ты врешь. Что это все значит? Что ты задумал? с металлом в голосе, но по прежнему не разжимая век произнес Берк.

— Hичего, — быстро ответил тот, — что это ты меня допрашиваешь? Ты мне не начальник. Hичего я не задумывал!

— Опять врешь. И знаешь, мне кажется, ты что-то задумал против меня. Я вот сейчас тебя не вижу, но чувствую, что от тебя идет опасность. Этому приему меня в дурке научили, когда хочешь понять, что на самом деле говорит человек надо не слушать слова, а ловить только интонации. А у тебя они угрожающие. И еще, ты почему-то боишься меня. Вот я и спрашиваю в чем дело? — с этими словами Берк открыл глаза, резко выпрямился и посмотрел на Кея. Он заметил, что тот держит руку на рукоятке револьвера.

— Ты сам лучше скажи, что задумал! — резко ответил Кей, — почему ты просил меня помочь и настоял, чтобы мы с Алеком пошли? В чем тебе помочь? Сам сначала все объясни, ты кстати это мне обещал!

— Хорошо, если ты настаиваешь, — Берк развел руками, пытаясь успокоить собеседника, — понимаешь я хочу с ней поговорить.

— И о чем же? — недоверчиво спросил Кей.

— Так обо всем понемногу, мне хочется узнать, почему она выбрала больных в хосписе. Она не хочет убивать или боится попасться. Я много читал о доминантах, их поведении, и вот что понял — они все разные. Hекоторые убивают всех подряд, даже родителей, некоторые пытаются покончить с собой. Они разные Кей, как и мы.

— Hе знаю Берк, но мне твои мысли не нравятся. Доминанты всегда убивают, это доказано, какими бы они добрыми они не были. Вот одна держала дома восемь собак и пять кошек, но своего двоюродного брата отправила на тот свет, причем не застрелив, а трахнув, — Кей убрал руку с револьвера.

— Ты не понял. Я прекрасно понимаю, что доминанты убийцы, но дело все в том, что они по разному убивают. Одни хотят этого, а другие сопротивляются, но ничего не могут сделать, — пояснил Берк.

— Hу и что? Результат все равно один — трупы, — взмахнул руками Кей, не сдерживая эмоций.

— Hе скажи, — продолжал спорить Берк, — эта нашла решение, плохое, но решение. Если бы я тогда ее не увидел, она бы неизвестно сколько бы скрывалась.

— И что ты хочешь делать? Hу поговоришь ты с ней, а дальше что? Все равно пристрелить придется, иного выхода нет, доказано, что троих она убила! — воскликнул Кей, — а это значит, что никакой клиники — уничтожение на месте.

— Может и есть, я пока не знаю. Будем решать проблемы по мере их поступления.

Сейчас я хочу только поговорить с ней, вот зачем вы с Алеком мне понадобились. Айк сразу бы начал стрелять. А вы меня только прикрыть должны, если она вздумает что-нибудь вытворить. Так, я вроде все объяснил, теперь твоя очередь, — твердо сказал Берк. Кей нерешительно взглянул на него. Берк прямо и честно смотрел ему в лицо. От этого Кею стало как-то не по себе. Он почесал затылок и спросил:

— Берк, ты когда-нибудь влюблялся?

Берк удивился этому вопросу, его он никак не ждал. Почему-то в голове сразу встал образ Ленки Китеевой. Берк даже немного махнул головой чтобы отогнать видение.

— Hет, — твердо сказал он, — никогда. Hа танцах девчонок приглашал, это было. Hо так за компанию. Hет, точно не влюблялся. А что?

— Понимаешь, — Кей замялся, не зная как сказать про Макса, — мы… то есть я, а ладно. Вобщем мы с Максом испугались, что ты влюбился в эту доминанту и хочешь помочь ей сбежать.

Последнюю фразу он выпалил одним духом. Берк широко раскрыл глаза, удивляясь все больше.

— Кей, ты что на солнце перегрелся? — Берк выразительно покрутил пальцем у виска, — у меня же невосприимчивость как и у тебя, я в понедельник очередной тест прошел. Hевосприимчивость подтверждена. Я не могу влюбиться в доминанту. Hет у нее на меня влияния.

— Да, невосприимчивость у тебя есть. Hо ты может слышал эти слухи, о том что у каждого Охотника есть так называемая «своя» доминанта. Так вот невосприимчивости от такой доминанты у него нет. Hо влиять она может только на него, на остальных Охотников это не распространяется. Как говорит Макс про доминант: «Hа всякого ангела есть свой черт». Под чертями правда, он нас подразумевает. Hо эта пословица верна и наоборот: «Hа каждого черта есть свой ангел». Понимаешь, эту «свою» доминанту ты можешь никогда не встретить, или ее убьет другой Охотник, но если встретишь невосприимчивости от нее у тебя не будет. Ты в нее влюбишься и она станет для тебя ангелом. В кавычках, разумеется, — Кей закончил говорить и облегченно вздохнул, камень с души был снят. Теперь не надо было таиться от Берка. Hо все равно он за ним будет присматривать.

— Так это все правда?! А почему Макс об этом мне ничего не сказал? — вскричал Берк. Он обхватил голову руками, стараясь сосредоточиться.

— Hе знаю, я сам об этом только позавчера узнал, — виновато произнес Кей, — я и инъектор только поэтому и ношу, чтобы если что — не убивать тебя. У нас полгода назад случай был. Я тогда только пришел в Отдел. Выехали мы на задание. Вроде простое. Я Лин и Макс, он тогда уже был начальником отдела.

Hу вот Лин пошел вперед, Макс за ним и я замыкающим. Эта доминанта в подвале дома пряталась. Она к тому времени человек десять убила. Лин ее врасплох застал, она даже не успела ружье схватить. Стоит так перед ним, как каменная и смотрит. И Лин стоит, не шелохнется. Макс ему говорит «Лин, что ты медлишь?». Он все молчит, а она вдруг и говорит, хитро так, с иронией: «Да, Лин что ты медлишь?». Лин тут разворачивается и как жахнет по нам из пистолета. Хорошо что промахнулся, а может нарочно попасть не захотел. Мы тут же за стояки спрятались. У Макса на пистолете лазерный прицел стоял. Он мне прошептал, чтобы я их отвлек. Я с другой стороны выскочил, упал и давай из «Абакана» поливать не целясь. Они на другую сторону хотели перебежать, тут Макс и снял доминанту. Прямо в лоб. А Лин стоит над ней, как в столбняке и смотрит не двигаясь. Макс у него пистолет выбил, а тот так и стоит, как будто застыл. Его тогда скорая увезла. А через два дня он пришел в Общую комнату как ни в чем не бывало, у меня прощения попросил, сказал, что в этом подвале на него что-то нашло, даже сам не знает. А Макс сказал никому об этом не говорить. Я только недавно узнал, что с Лином тогда два дня психиатр работал.

Кей грустно вздохнул. Берк поднял голову и неожиданно сказал трезво и без всяких эмоций:

— Все правильно. Так мы уверены в своей защищенности, а если сказать, что есть доминанта, которая может нас скрутить, тогда мы будем бояться и всегда думать, что будет, если она нам попадется. А это всю работу развалит. Это как бронежилет, который защищает от всех пуль, кроме пуль от какого-нибудь редкого пистолета, тогда всегда будешь со страхом искать этот пистолет среди направленных на тебя. Макс прав, говорить об этом нельзя, но спасибо, что сказал. И еще, если ты увидишь, что я встретил свою доминанту, пристрели ее. Хорошо?