Хозяйка (СИ)

— Майрами макрек, — прогудел он, — иди с ней, брат. Это — доктор Лазарета. Она что-нибудь придумает!

В операционной ту тяжело влез на платформу Икринки. Судорожно сжимая пудовые кулаки на груди, затаился, пока та втягивала платформу внутрь. Он казался диким зверем, которого посадили в клетку. Взгляд был загнанным и метался от Татьяны Викторовны к переливающимся и потрескивающим в процессе сканирования стенкам Икринки. Татьяне было безумно жаль Ту-Гака, но она отправила эмоции подальше, подключилась к операционной и почти сразу констатировала:

— Шейка обломана под десной…

Она минут десять изучала изображение тканей, которое Э вывел на сетчатку. Ту во все глаза смотрел на доктора Танни, у которой было такое странное, отрешенное выражение лица, словно она заглядывала внутрь глубокого и темного колодца, пытаясь разглядеть упавшую туда монетку.

— Итак, — продолжила она, помолчав, — наша задача сделать копию сломанного зуба полностью идентичной натуральному. Реставрация тут не поможет. Протезирование тоже, ведь закрепить протез за соседние зубы мы не сможем — способ ненадежный, особенно учитывая ваши расовые пристрастия в еде, и при сканировании сразу обнаружится пустым местом в десне…

Внезапно, она замолчала и, протянув руки в Икринку, без опаски засунула их в пасть ту и принялась ощупывать десну. Ту-Гак невольно поразился силе тонких пальцев, казавшихся такими хрупкими.

— Мне придется извлечь корень, чтобы взглянуть на него поближе, — Татьяна руки убрала и теперь уже смотрела прямо в глаза Ту-Гака. — Появилась идея, но мне нужен натуральный образец…

— Майрами рам! Зачем извлекать, доктор? — воскликнул Ту-Гак, который до ужаса боялся всяких медицинских манипуляций и решился на визит в Лазарет только под давлением обстоятельств. Смертельно опасных обстоятельств. — Возьмите за образец любой зуб из этих и не надо ничего извлекать!

И он ткнул толстым пальцем себе в рот.

— Вы предлагаете целиком засунуть вашу голову в биоморфор? — мило улыбнулась Татьяна Викторовна.

Ту-Гак икнул.

— В био… Куда? В тот самый биоморфор, который я вам продал?

— Который я у вас купила!

С минуту они смотрели друг на друга. Затем ту отвел глаза, смущенный твердым взглядом маленькой землянки.

— Уверяю вас, — успокаивающе сказала она, — вы ничего не почувствуете. При вашей способности к регенерации мягких тканей мне не понадобится даже применять нанонить в ране. Однако на время процедуры я предлагаю вам поспать — так будет спокойнее и вам, и мне.

Торговец вздохнул.

— Хорошо, доктор, — покорно сказал он. — Делайте все, что сочтете нужным. Когда мы приступим?

Пока он говорил, глаза его закрывались, и вот уже огромная бочкообразная грудь мерно вздымалась, словно кузнечные мехи, шумно нагнетающие воздух.

Татьяна еще раз обработала руки светом, ввела в Икринку. Активировала управление подложкой, фиксируя голову ту и на всякий случай оплетая его конечности фиксирующими щупами. Вставила между челюстями специальную распорку — «лягушку», как говорили стоматологи на Земле. Затем обработала операционное поле вспышкой-антисептом, заложила за губы и щеки ту специальные влагоуловители, чтобы предупредить затекание слюны и крови в глотку. Требовательно махнула ладонью, ожидая, когда в нее уляжется спущенный гибким ассистирующим щупом лучевой скальпель. Аккуратно взрезала поверхность десны. Операция заняла всего несколько минут, и вот уже двухкорневой коряжистый окровавленный осколок лежал на ее ладони, а рана на глазах затягивалась, быстро заполняясь розовым гранулятом восстанавливающейся ткани. Татьяна Викторовна кинула зуб в специальный бокс для дезинфекции и очистки, еще раз обработала ранку вспышкой — на этот раз ускоряющей регенерацию, и покинула операционную, оставив Ту-Гака в лечебном сне для восстановления потревоженной стрессом нервной системы.

Отмытый от сукровицы остаток зуба был таким белоснежным, что казался подсвеченным изнутри. Татьяна отправилась в лабораторию, где поместила осколок в прозрачную сферу СКАР-камеры. Запустила полное сканирование с целью получения атомарной матрицы для дальнейшего использования в системах параллельного переноса. После чего собралась вернуться на кухню, чтобы выпить чаю и успокоить Ту-Ропа, переживавшего за своего «сливочного» брата. Но вдруг увидела зеленый значок на панели холодильника — один из медицинских препаратов был безнадежно испорчен, о чем пользователю сообщал Управляющий Разум. Обычно он проверял медицинские препараты в холодильнике на соответствие информационным матрицам раз в станционный цикл, а данные по обнаруженным нарушениям состояния выводил на наружную панель. Отбор на уничтожение производился раз в несколько циклов, до следующего оставалась еще пара дней. К удивлению Татьяны испорченной оказалась сыворотка Д-Хака, которую она заказывала в одной из последних партий. Татьяна набрала запрос на панели и получила ответ, что сыворотка испортилась в день проводимого ею разбора хранилища, по невыясненным причинам, причем Э четко указывал, что нарушение температурного режима не могло сыграть свою роль, т. к. было кратковременным и на сыворотку не должно было воздействовать. Вздохнув, Татьяна собственным волевым решением выкинула испорченную сыворотку в аннигилятор, стерла информацию из памяти холодильника и запустила внеочередную программу проверки препаратов на соответствие матрицам.

Выходя из лаборатории услышала усиленный Э звук — Бим, запертый в жилом секторе, отчаянно выражал недовольство. Татьяна на миг задумалась и поспешила к собаке. Пес, всегда очень лояльно относившийся к гостям станции, еще ни разу не видел угрожающе больших и зубастых детей Майрами. Исходя из этого, Татьяна Викторовна решила, что знакомство лучше провести не сразу, а предварительно озвучив Ту-Ропу программу правильного поведения рядом с маленьким, но отважным защитником, который мог решить, что огромные и мохнатые ту представляют опасность для Хозяйки. По пути Татьяна заглянула на кухню. Ту-Роп развлекался тем, что катал по столу найденные кофейные зерна и смешно морщил нос, а Ларрил запросил у Э голографическую пирамидку ннанэка и теперь движением пальцев в воздухе перемещал фигуры с нижней плоскости на среднюю. Татьяна сердито отобрала у Ту-Ропа зерна и, ссыпав обратно в пакет, убрала с глаз долой.

— Они вкусно пахнут! — обиженно прогудел ту. — Но гадкие на вкус. Доктор, что с Ту-Гаком?

— Он спит лечебным сном, — пояснила Татьяна Викторовна. — А вас, Ту-Роп я хочу познакомить с моим другом и защитником. С Ларрилом он уже знаком. Я могу ошибаться, но Бим — так его зовут — вполне может принять вас за опасного хищника и проявить агрессию. Прошу набраться терпения и слушать мои указания. Я буду держать его на поводке и не подпущу к вам, но не делайте резких движений и старайтесь говорить тихо.

Огромный ту выглядел заинтригованным.

— Этот ужас водится на вашей Земле? — уточнил он. — И вы не боитесь его?

Ларрил хмыкнул. Татьяна скрыла улыбку.

— Сейчас сами все увидите!

В своем жилом секторе она с трудом отыскала ошейник и поводок, нацепила на донельзя удивленного этой процедурой Бима, и вывела его в коридор. Пес скулил, вертел черным носом, иногда коротко взлаивал — то есть вел себя именно так, словно ощущал присутствие на станции существа, которое могло представлять опасность для хозяйки. Татьяна лишь коротко вздохнула. «Вы опять поставили верный диагноз, Танни!» — усмехнулся бы старый «морж».

На пороге кухне они остановились. Ту-Роп резко поднялся из-за стола, удивленно наклонился вперед, разглядывая впервые в жизни уведенную собаку с планеты Земля.

— Шерстяной! — удовлетворенно заключил он. — Майрами! Какой маленький агрессор! Можно его пощупать?

И улыбнувшись во все зубы, Ту-Роп легким движением массивного тела обогнул стол и двинулся к ним.

Увидев, и, видимо, пересчитав про себя все зубы неведомого гостя, пес наклонил голову к полу и, подняв верхнюю губу, низко зарычал.

— Тихо, Бим! — сказала Татьяна, присев рядом на корточки и обняв его шею. — Тихо. Нельзя. Это — друг!