Последний день может стать первым (СИ)

завалился на мягкую постель… Кот примостился рядышком.

Из-под кровати вылезла крыса, пошевелила носом и спряталась обратно – я увидел ее в мутном

отражении на панели потолка… Нашлась все-таки… К ночи надо будет навести порядок, а то они

меня съедят.

В отсек зашел D40 – запустил еще пару крыс…

– Я все осмотрел. Много крыс – больше ничего. После падения Шаттенберга людей в бункере

не было. Этот объект был закрыт. Комплектация стандартная, но не полная.

Хоть кто-то дело делает. А мы тут с Котом валяемся на “пуховых перинах”. Даже совесть

мучает. Есть энергия, техника, оружие и неосуществимый план. Что со всем этим делать – я не

знаю. У меня в голове словно что-то сломалось, и думать о том, о чем мне просто необходимо

думать, я не могу. При одной мысли об обороне Ивартэна, в меня вгрызается отчаяние. Так оно

меня скоро совсем обглодает… Я еще раз оценил свою схожесть со свалившейся с неба вороной в

отражении на потолке… Мой силуэт разрезает белый квадрат постели ровно пополам, а Кот как-то

так свернулся, что похож на перевернутую вниз головой запятую…

– D40, что с оружием и боеприпасами?..

– Оружие на техскладе – все по стандарту.

– Замечательно.

– Вижу, ты взял продукты со складов высшего состава.

– Да… Что тут сказать?..

Кот смог только мяукнуть в знак одобрения. Он не понял, что это упрек – “защитник” считает,

что не положено мне этого делать. Я с ним не согласен…

– S9, здесь есть душ.

– Просто великолепно! Кот, как ты к душу относишься?

– Плескайся сколько влезет, а меня ты туда не затащишь.

– Это мы еще посмотрим.

Запись№23 01. 09. 206 год Новой Техно-Эры 08:45

Потрясающее ощущение – ощущение чистоты. Не стал запускать фильтры: они энергии много

жрут, а воды здесь на одного меня предостаточно. Еще и на Кота хватит. Для того, чтобы

почувствовать себя человеком, мне осталось только отполировать сапоги.

55

Зашел в генеральские покои – наш отсек – проведать Кота. Он спит – растянулся на широком

квадрате белоснежной постели – маленький черный силуэт четко очерчен на белых простынях…

Ладно, пусть спит. Пойду посмотрю, что здесь еще есть полезного.

“Защитника” нигде не видно. За долгое время я один в сравнительно безопасном месте…

Завернул в машинный отсек. Огромное помещение, с очень высоким потолком, похожее на

ангар, расположенное у выхода в экранированный тоннель – здесь же и грузовой подъемник на

многоуровневый переход… Комплектация стандартная: легкие транспорты, тяжелые (для

оборудования), высокоскоростные “стрелы”, ремонтная техника и лучевые буровые установки. Я

подошел к ним поближе… Вот и D40 – буры осматривает. Я так и думал, что он где-то поблизости.

– Укомплектованы?

– Все в полном порядке.

Смотрю на машины и пытаюсь придумать хоть что-нибудь. Но снова в меня начинает

вгрызаться отчаяние…

– D40, если выйти из двадцатого сектора экранированного тоннеля на переход, там на трассу

до…

– Ты не сможешь подойти к Ивартэну.

– Можно снять блоки на трассе… Тоннель запаян монолитом, но эта машина его пробьет…

– Ты не сможешь подойти к Ивартэну, S9.

– Если рассчитать графики воздушных патрулей, они не зарегистрируют вспышку активности.

А дальше… Мне подумать еще нужно…

Я развернулся и зашагал прочь, пытаясь выстроить мысли в логическую цепочку…

Воспроизвожу в памяти Ивартэн – пограничные объекты, подходы… Вышел из машинного отсека

и пошел по коридору… Мне необходима тишина – она в мои планы внедряться не будет.

Остановился у дверей казармы. Здесь надо панель управления активировать…

спроецировалась, теперь код… Мозг бункера не подключен – все на прямом управлении.

Дверь бесшумно раздвинулась, и я вошел в высокую пустоту. Установил освещение на

предрассветный режим – полумрак не отвлекает от мыслей. По потолку и гладким стенам

разливается тусклый ровный серебристый свет. К стенам крепятся металлические конструкции –

койки в шесть ярусов. Все здесь приглушенно-серое, прохладное… Холодные тона способствуют

концентрации внимания – то, что надо.

Навевает призраки снежных равнин, скованных ледниками, оцепленных черными скалами… и

переливы размытой кардиограммы северного сияния в неимоверно далеком темном небе – в

провале ночи, открывающей нам недосягаемый для нас сейчас космос… Холодный север… А

земли Штрауба застелены мягкими мхами и покрыты терпкими травами – там цветущие луга

сверкают в утренней росе. Редкие прозрачные леса Валсхайма становятся непроходимыми

чащобами уже на территориях южных укреплений, где ручьи стекаются в зеркальные озера.

Правда, суховеи уже подобрались к границам “оккупированных” территорий – к землям

“драконов”. Дрожащий в мареве горизонт выжженных раскаленным солнцем пустынь надвигается

на нас – так же, как и ледник. Золотой песок заносит наши города, обращая их в сровненные

пустоши, как и снег. В пустынях излучение даже жестче, чем на полюсах, но ночное небо – такой

же провал в ничто. Так мы и не залатали атмосферу, хоть и энергии потратили… Но у нас еще

осталась полоска земли, за которую стоит биться до смерти…

Сколько мы сделали за это, пусть и немалое, время. Да, мы сами все это спровоцировали, но

теперь… все это просто исчезнет… Всегда без особых проблем решал поставленные задачи, а

сейчас я не знаю, что делать.

Хожу между рядами коек в пустой полутемной казарме. Пустая казарма… Она останется

пустой… Не могу я просто сидеть и ждать конца, пусть даже и в секторе высшего состава. Меня

преследуют мои тени, мое отражение на панелях потолка… за каждым моим резким движением

мечется, разлетается черная шинель…

Бросаться в омут с головой – проку не будет. Идти напролом – нет смысла. Обмануть…

Возможно. Первое – человек никогда не обойдет машину сложностью расчета – никогда. Об этом и

думать нечего. Годится лишь прямолинейный до тупости план. Подобных действий точно ждать не

56

будут. Но их не будут ждать только потому, что они учтены! Ивартэн неприступен! Второе –

машины следят за всем – они не упустят ни одной мелочи, но они исходят из задачи, из правил. Я

знаю правила… Найти в них погрешность – это единственный возможный вариант. Но ее нет!

Третье – я знаю, что есть вещи, которые считаются не очень значимыми. Это не значит, что

контроля нет, но проверки реже, и концентрация внимания на таких аспектах задачи ниже. Но нет

ничего, что я бы мог хоть как-то использовать!

Пройти по грани! Я должен найти ту грань, на которой смогу удержаться! Все хожу по казарме

взад-вперед и не могу придумать решительно ничего адекватного. Есть идея, но не осуществимая.

Не могу смириться с ее неосуществимостью… Я столько раз все-таки находил выход из

безвыходных ситуаций… а здесь, ну совсем ничего. Нет, неверно… Если ты уверен, что нет

выхода, значит, ты так и не узнаешь, есть ли он. Выход всегда есть, все зависит от того, устраивает

ли он тебя… Надо открыть глаза и взглянуть на ситуацию с другой стороны… с какой-нибудь

другой стороны – просто со стороны, изнутри, снизу вверх и сверху вниз… Ничего! Просто

ничего!..

Очень сложно заставить себя посмотреть правде в глаза, особенно такой… Смотреть правде в

глаза… Но что это за правда?.. Как можно опознать истину, если мы воспринимаем все через

анализаторы, которые можно обмануть? Безвыходность навязчивой тенью просачивается в мое

сознание, становясь все темнее, провоцируя сопротивление, больше похожее на паранойю. Я

подошел к стене, скинул с плеча излучатель и оперся о нее спиной… Я так привык всегда таскать

излучатель с собой – он уже стал чем-то вроде незаменимого протеза… Закрываю глаза… Надо

думать. Это не конец. Какая-то лазейка еще есть (должна быть), только я ее не вижу… Ее не видит