Слепое пятно

ртной в виде какого-то там бога. Он заслужил успокоение.

– Я тоже люблю его, - сказал Хадди. - Да исполнятся желания Игоря. Пусть ничто не тревожит его в Царстве Мертвых. Он достоин покоя.

Эпилог

Яркие язычки свечей колеблются в воздухе. Тени, создаваемые ими, накладываются друг на друга, пляшут на стенах, оживляют неодушевленные предметы комнаты, вовлекают их в романтическую игру ночи.

Девушка сидит за столом и пишет. Пишет при свечах, хотя в том нет необходимости - в городе давно уже появилось электричество. Пишет - то нахмуриваясь, то надолго задумываясь и откладывая в сторону ручку, то улыбаясь так, словно встретила лучшего друга. Друга, которого не видела уже давным-давно.

Милена пишет письмо.

«Привет, милый Игорь!

Ты опять скажешь: странно это - писать тому, кто ушел навсегда. Но мне это действительно нужно. Мне мало разговаривать с тобой только в своих мыслях. Мало - тем более потому, что я знаю, что мысли эти мои собственные и речь твоя придумана мною. Я скучаю по тебе. Я хотела бы увидеть тебя. Я знаю, что это никогда не осуществится, и все же… Я вижу, как в этих строчках проступает твой образ. Самообман, визуальный суррогат? Пусть так - но я хочу именно этого. Строчки - утешение для глаз. Глазам тоже нужно утешение… впрочем, не только глазам… Ладно, не будем стенать о несбыточном.

Прошел уже год. Целый год прошел с тех пор, Как ты ушел. Целый год без тебя.

Город отстроили. Ты не узнал бы его, если бы прошел по улицам. Нижний Новгород не просто выстроили заново - его превратили в конфетку. Чудо? - спросишь ты. Да нет, какое там чудо… Это называется проектом по восстановлению шести городов, пострадавших от Слепых пятен и вторжения пришельцев. Проектом международным, само собой - откуда у России такие деньжищи… Правда, почти все производство в городе принадлежит теперь иностранцам. Что ж, за удовольствие приходится платить, Зато видел бы ты, какие машины выпускают теперь на ГАЗе, прежние «Волги» по сравнению с ними - допотопные уродцы. А архитектура… Металл и пластик, зеркальные стекла, постмодерн и неоготика. Два иглообразных небоскреба на площади Лядова - этажей по сто пятьдесят. Еще один - в ярмарочном комплексе, на месте взорванного памятника Ленину. Розовая плиточка вместо асфальта на тротуарах. Почему-то везде розовая - наверное, другой краски у них не было, а может быть, какой-нибудь их психолог просчитал, что розовый цвет способствует успокоению нервов. Город очистили, подмели. Вылизали. Мне кажется, они даже перестарались - непривычно жить в такой стерильной чистоте. Впрочем, несколько разрушенных кварталов все же оставили в руинах - для показа туристам. Туристов у нас сейчас хоть отбавляй. Странно это - с любопытством глазеть на разрушенные дома, и думать о том, что все, кто здесь жил, погибли, и получать при этом удовольствие. Я вот, например, не могу себя заставить сходить туда, и посмотреть, и воскресить в душе весь этот кошмар… Мне хватает того, что я помню, того, из-за чего я не сплю по ночам.

Я