Три планетёра (ЛП)

Камера, которая открылась взору Торна, была комнатой без окон, освещенная одной криптоновой лампой на потолке. Под её мистическим голубым светом, на металлическом стуле, к которому были крепко привязаны её руки и ноги, сидела Лана Кейн. Стройная фигура девушки обмякла, глаза были закрыты, а бледное лицо выглядело бесконечно уставшим и измученным. Голос, который они слышали, принадлежал не Лане, а исходил от сложной машины, соединенной с её головой. Крошечные разрезы были сделаны в основании черепа Ланы. Из них выходили два тонких черных провода, бежавшие наверх к аппарату, подвешенному над ней, компактному, но сложному нагромождению трансформаторов и электронных ламп, на котором был установлен динамик.

Металлический монотонный голос исходил именно из этого динамика. Он всё еще продолжал говорить, и все, что он говорил, записывалось на движущейся ленте самописца, соединенного с микрофоном, висевшим перед динамиком.

- Думай о другом, - вещал металлический голос из динамика, - думай о Зоне, о Стилико, о своём отце...

- Психофон! - повторил Сол Ав удивлённо. - Так вот как Траск пытается узнать секрет Эребуса у Ланы.

Торн тоже был поражен изобретательностью, которая была использована, чтобы узнать тайну девушки.

Психофон был прибором, озвучивающим мысли. Он соединялся с нервными центрами мозга субъекта, и каждая сознательная мысль, рождавшаяся в мозгу этого субъекта, переводилась машиной в слышимую речь. Электрические сигналы нервных импульсов, передавались в сложный сканер, в котором особая вибрация каждой мысли сопоставлялась с ближайшими по смыслу словом или фразой, которые соответствовали этой мысли и были записаны в фонетическом словаре в памяти машины.

Машина была новым и еще малоизвестным изобретением венерианского психолога. Она являлась по сути очень сильно усовершенствованным вариантом древнего электроэнцефалографа, который использовался учеными Земли, начиная еще с третьего десятилетия двадцатого века, чтобы записывать электрические колебания, сопровождавшие процесс мышления.

Лана Кейн сидела молча, с закрытыми глазами, но каждая её мысль тут же безжалостно переводилась и озвучивалась вслух машиной, висевшей над её головой, а так же записывалась на ленту самописца, чтобы быть тщательно изученной позже. Она не могла не думать, и всё, что она думала, тут же повторял психофон.

- М-мой отец, - говорил механический голос. - Жаль, что моего отца нет в живых. Он бы вытащил меня отсюда. Он мог...

- Лана! - напряженно прошептал Торн сквозь решетку камеры.

Девушка открыла глаза. Её синие глубокие глаза были полны усталости и безнадежности, когда она посмотрела на лицо Торна по другую сторону решетки. И её лицо исказила печать горькой ненависти, как только она взглянула на него. Она ничего не сказала, но механический голос психофона продолжал озвучивать её мысли.

- Сатурниане, теперь я ненавижу всех сатурниан. Их зелёные рожи таращатся на меня, пытаются заставить меня думать об Эребусе...

Торн на секунду был ошеломлен её неадекватной реакцией на них, но потом он вдруг всё понял. Он и его товарищи с зеленым гримом на лице все еще были замаскированы под сатурниан.

- Лана, это я, Джон Торн! - сказал он хрипло. - Это - планетёры!

Лана смотрела на них подозрительно. Но когда она узнала знакомые черты, её усталые глаза осветились недоверчивой радостью.

- Джон Торн? - прошептала она. Это было всё, что вышло из её уст. Но психофон над ней озвучил её мысли своим металлическим голосом:

- Джон Торн, я тебя люблю! Я люблю тебя!

Глава XIII

Диктатор Миров

Бледное лицо девушки залилось краской, ибо машина озвучила её сокровенные мысли. Но она подняла свою золотоволосую голову и смело посмотрела на Торна.

- Я сама не сказала бы это тебе, Джон Торн, - прошептала она. - Но так как психофон сказал это за меня, то я должна признаться - я люблю тебя.

По измазанному зелёным гримом лицу Торна пробежала волнение, эмоции взыграли в нём, и он ответил:

- Лана, я тоже люблю тебя, - с замиранием сердца сказал он. - С той ночи, с того праздника на Таркуне.

- Ты любишь меня? - вполголоса, недоверчиво спросила она. Неуверенная радость блеснула в её глазах. - Любишь, Джон Торн?

Им обоим показалось, что это был очень долгий момент, когда сияющие синие глаза Ланы устремились на него, и он так же смотрел на неё через решетчатую дверь. Всё это время психофон своим неестественно металлическим голосом пытался высказать весь тот порыв радостных эмоций, охвативший её.

Сол Ав, стоявший рядом с Торном, беспокойно пошевелился.

- Джон, нам лучше не задерживаться здесь, - предупредил венерианец.

- Да, неподходящее место для бесед о любви, - пробасил Ганнер. - Помоги нам бог, если Чирлей поймает нас здесь, прежде чем мы вызволим Лану!

- Чирлей! - озвучил психофон яростную мысль девушки. - Я ненавижу этого предателя!

- Лана, что Чирлей и Хаскелл Траск делали с тобой? - воскликнул Торн, его лицо стало жёстким. - Они причинили тебе вред?

- Как только они доставили меня сюда, они сразу подключили ко мне эту штуку, - сказала Лана. - Всё эти дни я сидела здесь, стараясь не думать о тайне Эребуса, которую они хотят узнать. Но я понимала, что рано или поздно моя воля ослабнет, и я подумаю о ней.

Всякий раз, когда Лана говорила, психофон металлическими голосом повторял всё её слова, улавливая мысли.

- Они не должны узнать тайну! - воскликнула она. - По пути сюда я услышала, как Чирлей говорил, зачем они хотят узнать её. На Эребусе большие залежи радита - вот что они хотят получить. Они планируют использовать радит против Союза, во время нападения на него. Они хотят сделать атомные бомбы на радите!

- Радитовые бомбы? - воскликнул Торн. - Господи, но ведь даже одна бомба с такой начинкой может уничтожить целые мегаполисы!

- Значит бомбы с радитом и есть то новое разрушительное оружие Лиги, о котором мы слышали! - хрипло прошептал Ганнер Уэлк.

- Именно поэтому Хаскелл Траск задержал своё вторжение в Союз, ожидая получения радита с Эребуса, - продолжила Лана. - После разгрома флота Союза в космосе он хочет сломить Внутренние Миры, пресечь любые попытки сопротивления на них невиданными доселе бомбардировками. Именно поэтому я лучше умру, чем выдам им тайну Эребуса!

Сквозь решетку девушка посмотрела на Джона Торна с умоляющей серьёзностью на бледном изможденном лице.

- Джон, я говорила тебе, что я ненавижу Землю за то, что она сделала с моим отцом, что её судьба не волнует меня. Но когда я услышала, что Траск хочет сделать с Землей и другими планетами Союза, я почувствовала, что Земля - всё еще моя родина, и я не могу позволить этому случится. И это твой родной мир тоже, Джон. Даже при том, что вы, планетёры, преступники, вы связаны с Внутренними Мирами кровью и рождением. Также как и я. Мы не должны позволить реализоваться планам Траска!

Настал момент, чтобы объясниться.

- Лана, мы, планетёры, на самом деле вовсе не преступники, - нетерпеливо сказал Торн. - Мы тайные агенты Союза, и радит с Эребуса нам нужен, чтобы спасти Союз от разгрома, когда Лига его атакует.

- Тогда я открою вам секрет Эребуса! - в глазах девушки сверкнули слёзы радости. - Если это нужно для спасения Внутренних Миров.

- Тише, Лана! Не думай сейчас об этом! Подожди!

Тем временем Сол Ав обыскал тела убитых охранников. Вернувшись к Торну, он сообщил с тревогой:

- Джон, у этих охранников нет волнового ключа. Как же мы вызволим Лану?

- Значит, мы должны как-то взломать эту дверь! - быстро и резко сказал Торн.

- Взломать инертрумную дверь? - со скепсисом переспросил Ганнер Уэлк.

Быстрый осмотр двери только подтвердил сомнения крупного меркурианина. Тяжелая инертрумная решетка не поддалась бы даже их атомным пистолетам. И волновой замок также был совершенно неуязвим.

- Но мы должны вытащить её, так или иначе! - воскликнул Торн.