Девушки-витязи (СИ)

У пионеров впрочем, одни винтовки, и они пытаются скрыться. Но зимой это все так заметно, и видны босые следы детей. Ну, куда им избежать гитлеровской охоты?

А девчонки на САУ, лишь смеются, через громкоговорители орут:

- Сдавайтесь в плен! Отправим вас в детский лагерь - будете питаться три раза в день, и получите новую форму!

Полуголые, голодные, замершие мальчики трясутся в ветвях. Их босые ножки, покраснели, и даже посинели от холода. Дети-партизаны в лохмотьях. Их предводительница-комсомолка, тоже босиком, в старом, рваном платье.

И жалко видеть таких, почти безоружных бойцов. Их всего лишь горсточка, а немцев тоже немного, но зато на легких САУ.

Адала и Альбина, стреляют короткими очередями, сбивая пионеров. При этом перебрасываются друг с другом:

- Ишь, как исхудали ребятишки!

Адала с этим согласилась:

- Да только ребрышки точат. Вот у нас есть шоколад, и сушенные бананы!

Альбина кивнула, и провизжала в микрофон:

- Ребятки сдавайтесь! Мы будет иметь на завтрак апельсины, на обеда бананы, на ужин ананасы!

Разумеется, пионеры на это стараются взобраться повыше на ветви. Или выбраться из ловушки. Но попробуй от фашистов скрыться...

Адала взяла и на чистом русском пропела:

- Маленькие дети, ни за что на свете... Не ходите с фрицем воевать! У него есть "Тигры", у него "Пантеры", кое-что покруче, будете вы серы!

Альбина подхватила песенку, развивая сюжет:

- Будем вас кусать, бить и обижать... Не ходите дети с фрицем воевать! Наш солдат горилла, наш солдат, злодей, наш фюрер наш ужасный Бармалей!

Адала прокрутив своей САУ, прошипела:

- Он бегает по лесу и кушает детей... Да детей!

И обе девчонки расхохотались, и застучали по броне босыми, точеными пяточками.

Вообще Е-5, машина тесная. В ней ты располагаешься лежа, и ее высота не более метра. Тут не каких-то комфортных условий. Но зато маленькая машинка прилично защищена.

Альбина взяла и пропела:

- Берегитесь дети, будем пионеров бить резиновыми дубинками по пяткам!

Третью немецкую САУ оседлала Берта. Тоже очень симпатичная баба, правда, брюнетка. Но голоногая, и почти нагая. Как это здорово когда девушки только в бикини.

Берта ловко выстрелила. Мальчик свалился с ветви. На нем были только шорты и рваная майка, а ведь пока еще февраль на дворе и морозы и вьюжит слегка. Босые ножки мальчишки, красные словно клешни у сваренного рака. Но пацан несмотря на то что худой, шустрый. Как подскочит и броситься бежать.

Берта облизнулась и произнесла:

- Аппетитный мальчик! Давайте его возьмем в плен?

Адала подтвердила:

- Он светленький! Мы его откормим, и будет самый раз!

Альвина заулыбалась. Мальчишка был красивым, несмотря на худобу отлично сложенным, сквозь большие дыры в майке проглядывал, рельефный пресс. Можно было с таким и разделить ложе, чтобы мозолистые руки пацана пощупали грудь.

Но мальчик убегал, проявляя проворство. Три девчонки любовались, как мелькают красные, от мороза пятки, и невольно двинулись за ним. Для ловли партизан следовало выстрелить сетью. Понятно, что это опасно высовываться из машины, но была специальная пушечка.

Берта, сократив расстояние на своем танке, выпустила сеть. И мальчик запутался в ней. На вид ему было лет тринадцать-четырнадцать, такой во плакатный пионер, с алым галстуком на шее.

Поймали девчонки пленника. Но отвлеклись, от группы партизан. Посему снова возобновили преследование.

Какие это все-таки озорные девчонки. Но и злые. Убивают пионеров из пулеметов, правда, не забывая предложить сдачу. А бедные мальчики ничего не могут противопоставить.

Комсомолка Валентина, тоже измученная холодом и голодом, подумала было: а не сдаться ли им. Чтобы сохранить жизни мальчишкам. А самой уж пусть пытают и расстреливают. Но она знала, что мальчиков в плену будут пытать. Истязания на дыбе и в специально приготовленных креслах. Будут и растяжки, и огонь и ток. Жестокие пытки, когда всю душа начисто вывернут. И косточки переломают.

И еще сверлить будут зубы, а десну колоть кислоту. Каких только пыток не придумают палачи.

Может, быть, послать пулю в Димку? Ведь не ради того чтобы угостить конфетами, его поймали в сеть. Будут ведь зверски истязать, и ломать буквально кости. Или ток. Когда к гениталиям присоединяют электроды, и пропускают, увеличивая интенсивность разряды. Да такая вот участь ожидает пионера. Эх, бедный Димка.

Но Валя не находит в себе мужества застрелить мальчишку.

Эх, эта проклятая война. Может, было бы лучше сидеть по домам, а не вести безнадежную партизанскую войну? Немцы, конечно же, сильны. И против них практически нечем драться.

Валентина провела, босой, окоченевшей подошвой по коре. Потерла, чтобы согреться. В теле тупая боль, от холода и голода. Ужас... Вести партизанскую войну зимой, это все равно, что спуститься в пекло. Недаром, с ней партизанить ушли лишь пионеры. Мальчишки настроены романтично, и не совсем отдают отчет в ценности жизни.

Взрослые же сослались, что сам Сталина запретил вести партизанскую войну. И таковы условия мира с немцами.

Валентина в досаде заскрежетала зубами. Да получалось, что капитально влипла она. Втянулась в войну, в которой нет шансов на победу. И подвела детей.

Мальчишки скитались по зимнему лесу, все босые, полуголые, и могли тривиально умереть от переохлаждения и простуды. Подражая немецким девушкам, пионеры, стараются обходиться зимой без теплой одежды. Но даже закаленные мальчишки, выматываются, если приходиться не одни сутки проводить в одних шортах и рваных рубашках на морозе. И им становится, в самом деле, стремно.

Валентина в отчаянии, взяла и запела;

Я в комсомол вступила на войне,

Хотела стать хорошей партизанкой...

Фашизм принес нас в жертву Сатане-

Он хочет меня сделать партизанкой!

Но вот теперь у Гитлера в тылу,

Там под откос послала эшелон...

Откуда столько фрицев не пойму,

Когда придет, знай Вермахту разгром!

Я босиком по снегу понеслась,

И полуголой в злой мороз ходила...

Пока фашизма не смиримся власть,

Сломаем вермахт хуже крокодила!

У нас товарищ Сталин командир,

Великий человек, всегда веселый...

Для нас он словно гений и кумир -

Построим мир - лучезарно новый!

Добьемся, свято верю я всего,

Вселенную бескрайнюю освоим...

Да я босая, но мне все - равно,

Надеюсь стать, без комплексов героем!

Да корку хлеба делим на троих,

Без обуви девчонки и мальчишки...

Не надо нам обнов знай дорогих,

Предпочитаем коммунистов книжки!

Девушка, блондинка и краса,

Но по морозам босая в лохмотьях...

Зато творю такие чудеса,

Своею сильной, комсомольской плотью!

Вот я, шутя, подбила фрицев танк,

И подпалила даже самоходку...

И фюреру влепила бы в пятак,

Знай, потопила, даже и подлодку!

Со мной мальчишке пионер в отряд,

Они бесстрашны, хоть совсем худые...

Несут почетно, гордо красный флаг,

Хоть по сугробам бегают босые!

Прижали немцы как-то жестко нас,

Но я клянусь, в позорный плен не сдамся...

Пусть будет битва, хоть в последний раз,

Орде фашизма, верю, не подамся!

Хорошая песенка, но большая часть пионеров уже убита. Сама Валентина и несколько мальчиков, смогли так ловко спрятаться, что их невидно. Они затаились.

Немецкие самоходки покрутились, дали еще несколько очередей, и двинулись назад в места постоянно дислокации. Увозя при этом с собой Димку.

Осталось в живых только три пионера. Мальчишки, посиневшие от холода, и костлявые от холода подошли к Валентине. Девушка прижала их к себе, вчетвером юные партизаны сжались в комочек, чтобы было хоть чуть-чуть теплее.