Новые Миры Айзека Азимова. Том 2

— Что вы имеете в виду?

— Вы принадлежите к немногим взрослым, еще способным поверить в наше существование. Ты, Прентисс, более всех других. Ведь ты сочиняешь свои фантазии вот уже двадцать лет.

— Да вы рехнулись! Я вовсе не верю в то, что пишу.

— И не хочешь, а веришь. Сие от тебя не зависит. В том смысле, что если уж пишешь, то и сюжеты свои принимаешь всерьез. Один-два абзаца — и вот уже твой мозг подготовлен настолько, что способен войти в контакт. Но к чему спорить? Я же тебя использовал. Ты видел, как вспыхнула лампочка. Так что теперь тебе придется отправиться со мной…

— Но я не хочу! — Прентисс упрямо скрестил руки. — Или вы можете заставить меня против воли?

— Мог бы, но насилие, видимо, причинит тебе вред а этого я не хочу. Предположим, будет так. Или ты отправишься со мной добровольно, или я сфокусирую ток высокого напряжения и пропущу его через твою жену. Противно прибегать к таким мерам, но, по моим сведениям, у тебя в стране принято казнить врагов государства подобным способом, так что, вероятно, такая кара не кажется тебе слишком уж отвратительной. Право, мне не хотелось бы выглядеть чрезмерно жестоким даже по отношению к человекообразному.

Прентисс почувствовал, что волосики на висках начинают слипаться от пота.

— Погодите, — произнес он, — не делайте ничего такого. Давайте еще раз все обсудим.

Эльф выпустил свои прозрачные крылышки, помахал ими, потом снова убрал под панцирь.

— Обсудим, обсудим… Утомительная болтовня! У тебя, конечно, есть молоко. Не очень-то ты радушный хозяин, если не предложил мне подкрепиться по собственному почину.

Прентисс уловил коварную мыслишку, которую постарался тут же припрятать как можно дальше, схоронить в самой глубине сознания. И произнес небрежно:

— У меня найдется кое-что получше молока. Сейчас принесу.

— Ни с места! Позови жену. Пусть она подаст.

— Но я не хочу, чтоб она вас видела. Она испугается.

— Не волнуйся, — сказал эльф. — Я управлюсь с ней так, что она не испытает ни малейшей тревоги. — Прентисс поднял было руку, однако эльф предупредил: — Учти, как бы стремительно ты ни напал, электрический ток прошьет твою жену еще быстрее…

Рука упала. Прентисс сделал шаг к дверям кабинета и позвал:

— Бланш!.. — С порога он видел жену в гостиной: она сидела в кресле подле книжного шкафа, сидела одеревенев, как бы заснув с открытыми глазами. Обернувшись к эльфу, Прентисс заметил обеспокоено: — С ней что-то неладно…

— Я внушил ей состояние покоя. Однако она услышит тебя. Скажи ей, что делать.

— Бланш! — крикнул Прентисс погромче. — Принеси банку с гоголь-моголем и стаканчик, ладно?

Не меняя безжизненного выражения лица, жена встала и исчезла из виду, а эльф осведомился:

— Что такое гоголь-моголь?

Прентисс попытался вложить в свой ответ пылкий энтузиазм:

— Смесь молока, сахара и яиц, взбитая в нежную пену и восхитительно вкусная. Простое молоко по сравнению с ней — чистая ерунда…

Вошла Бланш с гоголь-моголем. Миловидное ее личико по-прежнему ничего не выражало. Она бросила взгляд на эльфа — но поняла ли, что видит? Бог весть…

— Пожалуйста, Ян, — сказала она, присев на старенькое кожаное кресло у окна и безвольно уронив руки на колени.

— Вы что, так ее здесь и оставите? — спросил Прентисс, глядя на жену с тревогой.

— За ней будет легче следить. Ну что же ты, предложишь мне свой гоголь-моголь?

— О, конечно! Будьте любезны!..

Он налил густую белую смесь в стаканчик для коктейлей. За два дня до того он приготовил пять таких банок для своих друзей из Нью-йоркской ассоциации фантазеров и щедрой рукой замешал туда ром, поскольку хорошо знал, что фантазеры именно это и любят.

Антенны над глазами эльфа яростно затрепетали.

— Божественный аромат! — пробормотал он. Обнял кончиками тоненьких своих лапок стакан за донышко, поднес ко рту. Уровень жидкости сразу упал. Допив до половины, эльф поставил стакан на стол и вздохнул: — Какая потеря для моего народа! Что за шедевр! Надо же, какие рецепты есть на свете! Историки пишут, что в давние-предавние дни наши отпрыски, кому повезет, ухитрялись подменять новорожденных человеческих детенышей с тем, чтобы вкушать парное молоко. Но сомнительно, чтобы даже они пробовали что-нибудь столь несравненное…

В душе Прентисса шевельнулся профессиональный интерес, и он не удержался от восклицания:

— Так вот в чем дело! Есть предания, что эльфы иногда подменяли детей сразу после рождения. А, оказывается, подменыши просто жаждали молока.

— Ну разумеется! Самки человекообразных одарены великим совершенством. Так почему бы им не воспользоваться?

При этом эльф обратил свой взор на вздымающуюся и опадающую грудь Бланш, а потом испустил новый вздох. Прентисс молвил — не слишком настойчиво, чтобы не выдать себя:

— Подливайте себе, подливайте! Пейте сколько хотите…

В то же время он внимательно наблюдал за Бланш, ожидая признаков ее возвращения к жизни, ожидая, что контроль со стороны эльфа вот-вот ослабнет.

— Когда твой детеныш вернется из так называемой школы? Он мне необходим.

— Скоро, скоро! — ответил Прентисс нервно, поглядывая на наручные часы: Ян-младший должен был появиться, пронзительно требуя пирога с молоком, минут через пятнадцать. Оставалось лишь повторить настойчиво: — Подливайте себе, подливайте!..

Эльф весело прихлебывал.

— Как только детеныш будет здесь, ты сможешь идти… — Идти?

— В библиотеку и сразу обратно. Возьмешь там книги по электронике. Мне нужно усвоить, как делают телевизоры, телефоны и все такое прочее. Нужны инструкции по проволочной связи, по производству вакуумных ламп. Самые точные, Прентисс, самые подробные! Перед нами огромные задачи. Нефтепромыслы, перегонка бензина, моторы, научная агротехника. Мы с тобой построим новый Авалон. Технический. Волшебную страну по последнему слову техники. Новый, небывалый мир!..

— Великолепно! — воскликнул Прентисс. — Но не забывайте про свое питье…

— Вот видишь! Ты уже загорелся моей идеей! И ты будешь вознагражден. Получишь дюжину самок человекообразных для себя одного…

Прентисс опасливо скосил глаза на Бланш. Никаких признаков, что она что-нибудь слышала, — но кто знает?

— А какой мне прок от дюжины сам… — пробормотал он, — от дюжины женщин, я хотел сказать?

— Не прикидывайся, — отрезал эльф, — будь правдив. Вы, человекообразные, известны моему народу как распутные и лживые создания. Вот уже много поколений матери пугают вами своих малышей. Свое потомство… — Эльф поднял стакан с гоголь-моголем и, провозгласив: «За мое потомство!..», осушил его.

— Подливайте себе, — предложил Прентисс сразу же, — подливайте…

Эльф так и сделал.

— У меня будет много детей, — сообщил он. — Выберу себе самых лучших самок среди жесткокрылых и продолжу свой род. Продолжу мутацию. Сегодня я один особенный, а когда нас станет десять, двадцать, пятьдесят, я начну целенаправленное скрещивание и выведу расу суперэльфов. Расу электр… — он икнул, — электронных чудодеев, расу необозримых перспектив. Если б я мог пить бесконечно! Нектар! Самый настоящий нектар!..

Громко хлопнула дверь внизу, и зазвенел юный голос:

— Мам! Эй, мама!..

Блестящие глаза эльфа были, пожалуй, слегка затуманены.

— Затем мы приступим, — разглагольствовал он, — к перевоспитанию человекообразных. Некоторые и сейчас верят в нас, остальных мы будем, — он опять икнул, — учить… Настанут прежние времена, только еще счастливее. Эльфократия будет становиться все совершеннее, сотрудничество все теснее…

Голос Яна-младшего прозвучал уже ближе и с оттенком нетерпения:

— Мам, эй! Тебя что, дома нет?..

Прентисс весь подобрался, казалось, собственные его глаза вот-вот лопнут от напряжения. Бланш была неподвижна. Речь эльфа стала чуть хрипловата, равновесие он держал как-то неуверенно. Если Прентисс вообще собирался рискнуть, то действовать надо было сейчас, сию секунду…